Олаф Бьорн Локнит - Посланник мрака
Расселись. Незанятым оставался только один стол: мятежники изволили задерживаться.
Наконец взревели трубы, откуда-то из бокового прохода появилась Чабела – как всегда, в сногсшибательном платье, стоившем не меньше целой зингарской провинции с городами, замками и угодьями. Королеву скромно сопровождали две фрейлины, поддерживавшие длинный шлейф. Оливерро, явившийся заранее, скромно уселся по правую руку от супруги, левый фланг захватил Конан. Зал поднялся, приветствуя предводительницу Великого Совета, Чабела уселась на импровизированный трон, аккуратно положила на рукоять кресла Скипетр Морских Королей, жестом приказала собравшимся сесть и замолчать, после чего спокойно и внятно молвила:
– Надеюсь, каждый из присутствующих осведомлен о цели нашей сегодняшней встречи. К сожалению, я пока не вижу молодую герцогиню Эрде и ее спутников…
– Да будет мне позволено перебить, – внезапно поднялся Тараск, – при всем уважении к Вашему величеству я просил бы соблюдать установленный геральдическими правилами этикет. Известно, что герцогиня Ринга Эрде жива. Посему ее дочь пока не имеет права носить герцогский титул, оставляя за собой лишь приличествующую ее возрасту и положению в обществе корону баронессы.
– Это все? – холодно фыркнула Чабела. – Месьор Тараск Эльсдорф, осмелюсь напомнить, что здесь не рыночная площадь, но Высший суд королевств Заката и мне предоставлено право возглавить указанный суд. И еще. Если молодая госпожа Эрде носит свою баронскую корону по всем законам, то видеть на твоем челе венец Немедии для меня странно. Насколько мне подсказывает память, ты еще не коронован и не доказал права на трон.
В тишине кто-то непочтительно хрюкнул – не то Конан, не то Зенобия. Или оба вместе. Рейенир, внутренне ухмыляясь, подумал, что эти двое так мало знакомы и уже успели спеться. Что возьмешь с варвара и варварки, пары родственных душ!
Тараск после язвительных речей Чабелы чуть покраснел и послушно заткнулся. Корону, однако, не снял.
– Я хотела бы продолжить, – невозмутимо сказала Чабела. – Главнейшей задачей Высшего суда является, несомненно, установление истины в деле о престолонаследии. Я, как и все монархи Заката, намерена…
Зингарку снова перебили. Да так, что Чабела поморщилась. Церемониймейстер три раза стукнул жезлом о каменный пол и вострубил:
– Принц Ольтен Эльсдорф Немедийский! Со свитой! Ее светлость герцогиня Эрде-младшая!
«Ага, вот и наши мятежники, – Рейе изучил взглядом новых гостей. – Моя племянница с каждым днем нравится мне все больше и больше! Чего-чего, а наглости у Даны не отнимешь. Это, вероятно, фамильное».
Столько некуртуазные мысли о дочери родной сестры посетили гуля благодаря тому, что надменно-величественная Дана, шествовавшая рука об руку с Ольтеном, не постеснялась нацепить на шею украшение, ставшее предметом множественных распрей между ордой колдунов, собравшихся в Демсварте. Здоровенный красный камень бросал на полутемный зал мелкие багряные блики и даже издалека можно было рассмотреть, что внутри Каримэнона, за прочнейшими алмазными стенками, бьется какая-то своя, таинственная жизнь.
– Я… Пожалуйста, не надо! – внезапно поднялся король Пограничья. – Я обращаюсь к Чабеле Зингарской, как к председательнице суда и совета! Народ оборотней очень плохо переносит магическую силу, заключенную в магическом украшении ее светлости герцогини. У-уберите эту гадость!
Всплеснулась волна негромкого ропота. Присутствующие в зале оборотни начали медленно, но весьма заметно изменяться. Но, похоже, Чабела предусмотрела и такой оборот событий. Быстро кивнув Флане, своей верной камеристке, королева заставила ее взять со стола небольшую металлическую коробочку и повернулась к Дане.
– Надеюсь, почтенная госпожа Эрде доверяет мне, как главе Совета королей? – быстро осведомилась Чабела, получив в ответ согласный кивок. – В таком случае я бы просила тебя, милая, снять драгоценность и на время заключить ее в этот ящичек. Мой придворный волшебник наложил на него заклятия, способные на время приостановить истечение силы Каримэнона. Шкатулка будет оставаться у вас на столе или, если угодно, вы можете положить его у моих ног. Клянусь честью зингарской короны, по окончании сегодняшней встречи ваше сокровище немедленно возвратят.
Дана нехотя подчинилась. Талисман вместе с цепочкой и оправой скрылся в коробочке, а оборотни тотчас почувствовали себя лучше. Да и сам Рейе ощутил, что чужая сила Каримэнона на время притихла. Нет, Камень продолжал действовать, однако больше не давил на сознание, как огромный раскаленный валун..
Оставлять шкатулку у ног Чабелы Дана не пожелала, словно нарочно взгромоздив ее на стол перед своим креслом, для всеобщего обозрения. Сторонники Тараска довольно громко начали возмущаться, утверждая, что, ежели у воинов забрали мечи, то Камень тоже следовало оставить за дверьми залы, ибо оружие магическое так или иначе остается оружием. Чабела сделала вид, будто не слышит.
– Итак, все в сборе, – провозгласила королева Полуденного Побережья, утихомиривая ледяным взглядом громко шепчущихся дворян. – Перед нами дело о наследовании короны, трона и монарших регалий Немедии. Я прошу принца-консорта Оливерро зачитать ордонанс, в коем изложены претензии сторон, дабы каждому стало ясно, насколько сложна предстоящая нам задача по установлению истины.
Блеклый Оливерро встал, прокашлялся, взял несколько пергаментных листов и скучным голосом начал перечислять изложенные лучшими зингарскими стряпчими обвинения, выдвинутые друг против друга Ольтеном и Тараском. Если первый полагал принца Тараска и нанятого им колдуна-ксальтоуна виновными в совершении государственного переворота, цареубийства и узурпации власти, то Тараск настаивал на том, что Ольтен является самозванцем, мятежником, нарушителем древнего закона о Рокоде, а его сторонники есть лишь шайка крикливых бунтовщиков.
После чтения обе стороны выступили уже от своего лица, не сообщив ничего нового. Только главный королевский стряпчий Немедии нарочно нудным голосом перечислил убытки и поношения, причиненные королевству в результате бунта Полуночных областей, живописно расписал нарушения в торговле, посетовал на закрытые караванные пути, грабежи коронных замков и прочие бесчинства, в кои вылилась доверчивость немедийских дворян, последовавших за самозванцем. Тут же последовал недвусмысленный намек: те, кто опустит знамя Рокода, будут немедленно помилованы, им сохранят все титулы и привилегии.
– Старый ход, – шепнул на ухо Рейе скучавший на сиденье рядом Тотлант. Стигиец уже очухался после вчерашнего магического поединка Эллара с Даной, когда его случайно зацепило созданным рабирийцем колдовским вихрем. – Тараск решил купить мятежников, раздавая обещания о собственной милости направо и налево. Слишком мелочно для короля.
