Владимир Крышталев - Возвращение чудес
— Обязательно, — улыбнулся Алексей. — А яхта здесь? Если не ошибаюсь, ее зовут Блонди?
— Не ошибаешься, — девушка мотнула головой, из-за чего длинные волосы самовольно рассыпались по плечам. Вблизи локоны больше не казались черными даже на белоснежной ткани блузки. Они были красивого темно-коричневого цвета, и освещение зала зажигало в них блуждающие красноватые искорки. — Блонди здесь. Я не умею перемещаться, как папа.
Последняя фраза прозвучала как-то грустно, и мой двойник счел нужным заметить:
— Я тоже. Надеюсь, у нас с тобой всё впереди.
Наташа снова улыбнулась — на этот раз как-то загадочно.
Рассматривая ее лицо, Алексей вдруг понял, что ему отчаянно хочется обнять стоящую перед ним девушку. Она была намного младше его, но ее молодость лишь возбуждала. «Надо же! — подумал мой «альтер-эго», полушутя. — Что это со мной случилось? Улавливаю эманации ее сексуальности?»
Наташа уже давно сформировалась как женщина. Об этом молчаливо свидетельствовало что-то в выражении лица, зрелые формы тела, даже взгляд. Алексей непроизвольно поймал себя на попытках угадать, сколько парней уже было у симпатичной девчонки, стоящей перед ним. Современная мораль допускала свободную смену партнеров на протяжении всей жизни, если только союз не успевал обзавестись детьми, но допускать — не значит предписывать. И всё же… Три? Пять?
«Уймись! — одернул себя Алексей. — Тебе-то какое до этого дело? Небось, всех своих женщин за четыре десятка лет пересчитать поленишься? А к ребенку пристаешь…»
— Странное имя для яхты, — сказал он вслух, просто для того, чтобы что-нибудь сказать.
— А я воспринимала ее как подругу, — Наташа небрежно отбросила рукой мешающие волосы за спину, и они снова засверкали красноватыми переливами. — Папа мне ее подарил еще в средних классах школы. Я тогда была в жутком восторге: такая игрушка! Вообще я мечтала о каком-нибудь домашнем животном — о собачке, хомячке. Но это оказалось лучше! С Блонди можно было поболтать, она знала обо всем на свете, понимала шутки. Я воображала ее сверстницей с большими голубыми глазами и золотистыми волосами, собранными в короткий смешной хвостик. Отсюда и взялось имя.
Она пожала плечами, словно подводя черту своему объяснению.
Ее смуглая, покрытая ровным загаром кожа казалась мягкой и безукоризненно чистой. Алексей понял, что уже некоторое время рассматривает шею своей собеседницы. Красивое женское тело всегда было предметом его восхищения… но следует, впрочем, соблюдать кое-какие условности.
Резко подпрыгнув, он в развороте достал ногой только что подвешенную грушу. Глухой удар разнесся по залу. Цепь натужно заскрежетала, однако выдержала.
— Хорошо висит, — признал Алексей, оказавшись снова на ногах. — Значит так. Сейчас я иду в душ, переодеваюсь, а потом уже все остальные разговоры. Добро, Наташа?
— Конечно, — кивнула она с улыбкой. — Я подожду тебя здесь.
Принимая душ, мой двойник думал всецело о гостье. Он знал, что Наташа учится в том же университете, который когда-то посчастливилось закончить ему. На «Аркадию» она приезжала нечасто: помехой были огромные расстояния. Клод любил гонять свой левиафан по окраинам, куда почти никто не забирался, Паэна же находилась ближе к центру цивилизованной галактики.
Вероятно, в университете начались каникулы, и Наташа решила навестить отца. А заодно и старых приятелей.
В первые их встречи Алексей не обращал на девушку особого внимания. Тогда было много других отвлекающих факторов. После побега с Земли события замелькали чередой, едва ли не каждый день выяснялось что-нибудь новое, и всё это действовало ошеломляюще. Но теперь жизнь моего двойника стала более чем спокойной. Порой он проводил целые дни в полном одиночестве. Такая обстановка необычайно обостряла восприятие… и жажду общения.
Изголодавшись по новым лицам, он был искренне рад приезду Наташи. Более того, он был готов расцеловать ее за то, что она решилась на столь долгое путешествие. И сейчас, стоя под струями воды, Алексей понял, что чувствует небывалый подъем. Весь мрачный осадок впервые за много дней полностью вымыло из души. Дурные предчувствия наконец оставили моего двойника.
* * *
Граф де Льен с немалым удивлением обнаружил, что все еще жив. И даже невредим.
В момент выстрела он прыгнул в сторону, стараясь повернуться к стреле боком и по возможности уйти из опасного сектора, но его движение не было достаточно быстрым. Жерар знал это заранее и на многое не надеялся. Сохранить жизнь — уже само по себе большая удача.
Теперь он лежал на земле и понимал, что стрела пролетела мимо. Такого не могло быть: граф видел положение лука во время выстрела. Рука де Лири не дрогнула. А значит, произошло нечто маловероятное. Очень маловероятное.
Жерар убедился в этом, едва подняв взгляд. Стрела находилась здесь, почти прямо над ним. Она торчала в нижней ветке дерева. Хороший стальной наконечник без остатка ушел в древесину. Но самое странное заключалось в том, как она торчала. Ее оперенье было направлено строго к земле!
Такое впечатление, будто в самый последний момент стрела вопреки всем законам резко отклонилась от своего пути и полетела в небо.
Граф не успел додумать эту мысль. Его внимание было привлечено происходящим.
Незнакомец, окликнувший де Лири, застыл на краю прогалины. Кажется, он не прихватил с собой оружия, хотя его одежды указывали на знатное происхождение. Тем не менее, стоял он спокойно, глядя на своего вооруженного противника безбоязненно, с легким насмешливым прищуром.
Молодой барон только начал понимать, что его выстрел не достиг цели. Рука метнулась к колчану, зазвенела тетива, и еще одна короткая стрела устремилась вперед.
Незнакомец не пошевелился. Лишь уголки его губ чуть-чуть сдвинулись, обозначая улыбку.
— Ты всегда так реагируешь на просьбы? — поинтересовался он у парня. — Н-да, наверное, недостаток воспитания.
Глаза де Лири расширились. Отрывистыми, нервными движениями он выхватил третью стрелу. Снова звон тетивы. И почти сразу же откуда-то сбоку — характерный звук попадания в дерево.
— Ну достаточно! — заявил незнакомец с жесткими нотками в голосе. — Брось лук!
Де Лири не слушал. Он уже тянулся за четвертой стрелой. Его пальцы отчетливо дрожали, однако парень все-таки собирался стрелять.
Незнакомец покачал головой:
— Герой. Брось лук! Мои руки пусты — значит, пришел с миром. Я, собственно, только хотел поинтересоваться…
Тут молодой барон вскрикнул и отбросил свое оружие. Жерар увидел, почему. Лук безо всяких видимых причин загорелся — сразу и весь.
