Роберт Асприн - Лик Хаоса
— Я рос вместе с ними. Омат — мой крестный отец. Они ничего не скажут бейсибцам.
Сэмлор понял, что не время высказывать свои сомнения на этот счет. Он полагал, что это и так очевидно — любой разговорится, если ему будут задавать вопросы с достаточной убедительностью. Хорт, должно быть, тоже понимал это. Местные жители не были трусливы, да и Сэмлор в этом отношении не уступал им, но кто мог поручиться, что они будут в состоянии выдержать те методы, к которым собирался прибегнуть Лорд Тудхалиа. Единственное, что собирался сделать Сэмлор Сэмт, доводись ему оказаться в подобной ситуации, это просить Гекту быть милостивой к нему, когда она заберет его к себе…
— В прошлом месяце, в день нарождения новой луны от причала отошло судно, — проговорил Хорт сквозь пивную пену. — Траулер, но не рыболовецкий. Ты знаешь, где находится Гавань Смерти?
— Нет, — Сэмлор плавал на лодке, отталкиваясь с помощью шеста, когда был мальчиком и охотился на уток на болотах к югу от Сирдона, мало что знал о море и уж совсем ничего о водах вокруг Санктуария.
— Там встречаются два течения, — пояснил Хорт. — Многие суда, терпящие бедствие в море, попадают в глаз этого водоворота. Когда там происходят крушения, люди, спасающиеся на плотах, не могут выбраться оттуда так долго, что солнце высушивает их кожу, и она становиться похожей на пергамент, обтягивающий кости. Извини, — сказал он, — я отвлекся. — Улыбка исчезла с его лица. — В Гавани Смерти никто не ловит рыбу. Дно там настолько глубокое, что никто из местных ныряльщиков так и не смог достать его. Я думаю, оно вымыто течениями. Рыба там не собирается в косяки, поэтому для рыбаков это место не представляет никакого интереса. Но бейсибский траулер ушел в ту сторону в прошлом месяце, а теперь возвращается, но почему-то очень медленно. Ждут, что он придет сегодня ночью, когда опять наступит время новой луны.
— Думаешь, Стар находится на борту этого судна? — спросил Сэмлор и отхлебнул еще эля. Эль был горьким, но еще более горьким был вкус желчи, появившийся у него во рту, когда он подумал о девочке.
— Мне кажется, так оно и есть, — согласился Хорт. — Анбарби не утверждал этого. Но как бы там ни было, ни один из тех, с кем я говорил, не смог точно сказать, что именно происходит на самом деле. Все видели судно — и мой отец, и те рыбаки Санктуария, кто выходил тогда в море. Они рассказали об этом, хотя им и не хотелось. И из того, что мне удалось вытянуть из Анбарби, я понял, что на траулере находился ребенок. Во всяком случае, в тот момент, когда он отчаливал.
— И траулер придет сюда этим вечером? — спросил сирдонец. Он поставил свою кружку и сидел теперь, сжимая и разжимая кисти рук, будто тренировал.
— Ну… — протянул Хорт. Он был смущен тем, что поведал эту историю не кратко, в форме отчета о проведенной разведывательной работе, а в жанре развлекательного рассказа, перескакивая с пятого на десятое, что удлиняло повествование и приводило к мысли, будто рассказчик не прочь положить лишнюю монетку в свой кошелек. — Нет, не сюда. В одном лье к западу от Подветренной есть маленькая бухточка. Контрабандисты пользовались ею до прихода бейсибцев. На берегу бухточки сохранились развалины, такие старые, что никто точно не знает их возраста. Храм и несколько других построек. В наше время никто их особенно не посещает, хотя контрабандисты наверняка вернутся туда, когда все уляжется. Но сегодня в полночь судно из Гавани Смерти придет в эту бухту, господин. Я почти уверен в этом. Я рассказываю различные истории людям для того, чтобы заработать на существование, и научился сводить их воедино по тому или иному невзначай брошенному слову. И меня уже не удивляет, если сюжет мой совпадет с тем, что собираются предпринять боги.
— Хорошо, — сказал Сэмлор после некоторого раздумья. — Я думаю, мне необходимо осмотреть это место еще до наступления темноты. Там наверняка будет выставлен часовой (а то и не один)… но прежде чем что-либо предпринимать, его еще надо найти. Я…. — он сделал паузу и прямо посмотрел на молодого человека, отводя глаза от гавани, за которой следил все это время. — Мы договорились, что ты получишь плату после того, как расскажешь мне эту историю до конца… и ты бы сделал это, но боюсь, после сегодняшней ночи со мною не очень-то поговоришь, а поэтому возьми вот это. — Он легонько коснулся сжатой в кулак рукой ладони Хорта и что-то положил в нее. — А в дополнение возьми еще мою дружбу. В этом деле ты повел себя, как настоящий мужчина, не испугавшись крови и не ведая страха.
— Я хочу сказать тебе кое-что еще, — промолвил юноша. — Бейсибцы — я имею в виду клан Сетмуров — очень хорошие моряки. И хорошие рыбаки… Но есть вещи, касающиеся заброшенных гаваней вокруг Санктуария, о которых они даже не догадываются. Например, я не думаю, что они знают о том, что подо всем восточным мысом бухты, которую они облюбовали для каких-то своих дел, тянется туннель. — Хорту удалось выдавить из себя слабую улыбку. На лбу у него выступили капли пота. Риск, которому он подвергался, будучи втянутым в историю с незнакомцем, был слишком велик, хотя опасность, грозившая ему, носила более абстрактный характер, чем для собеседника. — Один вход в туннель находится под нависающей скалой на мысе. Во время прилива ты можешь подгрести к нему на лодке. А если ты доберешься до другого его конца и поднимешь плиту, закрывающую выход, то окажешься прямо в храме.
Последние слова Хорта привели сирдонца в состояние благоговения, какое только может вызвать хорошо рассказанная история. Юноша поднялся. Уважительное отношение к нему столь сильного незнакомца придало ему сил.
— Да помогут тебе твои боги, господин, — пожелал удачи Хорт, сжимая в прощальном рукопожатии руку Сэмлора. — Надеюсь, что услышу от тебя продолжение рассказанной мною истории.
Он торжественно покинул таверну, церемонно кивнув на прощание другим посетителям. Сэмлор покачал головой. В мире, который казался полным акул и спрутов, этот смелый поступок был столь же ярким, сколь и редким.
***Сэмлору казалось, что он попал в идиотскую ситуацию. У него не было другого выбора, кроме как действовать. Но действовать так, чтобы не втянуть в это дело других людей.
Он нанял повозку, запряженную мулом, который вызовет меньше любопытства, чем если бы он отправился к бухточке на лошади, погрузил на нее плоскодонку и отвез ее к месту на берегу наиболее близкому к мысу, куда ему необходимо было добраться. Плато, на котором стоял Санктуарий, почти со всех сторон было окружено топями. Наименее защищенный западный берег был сильно размыт штормами. Известняковая глыба возвышалась над морем на высоту от десяти до пятидесяти футов. В некоторых местах ее стены были отвесными, в других — выступали над берегом далеко в море. Наблюдатель, находясь на верхушке утеса, не мог видеть судно, подошедшее близко к берегу, а только лишь, если оно находилось прямо под ним. Это было на руку Сэмлору; правда шлюпка, единственное судно, с которым сирдонец был в состоянии справиться, мало годилось для путешествий по океану.
