София Карамазова - Елизавета в Мире Теней (СИ)
Самра, не дождавшись Урсулы, больше не выходила из подземелья и Елизавета решила спуститься к ней, чтобы узнать, не принести ли ей ужин прямо туда, но дверь оказалась заперта, а на попытки дозваться её, затворница не ответила, только цепь гремела где-то внизу.
В гостиной уже сидели Арчибальд и Гор, погружённые в чтение книг. Когда вошла Лиза, учёный поднял голову и, улыбнувшись, пригласил занять место рядом с ним. Девушка приняла приглашение и села в кресло, в котором обычно сидела Урсула.
- Вы очень понравились Гору, хотя он вообще дружелюбен, но редко заговаривает с незнакомыми. Многие звуки не даются ему, и речь мальчика порой звучит непонятно.
Елизавета посмотрела на увлечённого чтением ребёнка. Гладкие каштановые волосы не длинные, но с непослушной косой чёлкой, прикрывающей большой выпуклый лоб, тёмные, почти чёрные раскосые глаза, обрамлённые густыми короткими ресницами, курносый нос на круглом личике по бокам от которого размещались два больших немного оттопыренных уха. Гор даже не заметил её появления, детское личико было максимально сосредоточено.
- Мне малыш тоже очень понравился, да и кому он может не понравиться? - улыбнулась Лиза, зачарованно глядя на мальчика.
- В мирах достаточно сущностей, которые не любят детей. Рад, что вы не относитесь к их числу. Как вы попали в плен к Урсуле, и какая за вами вина? - пристально разглядывая её, спросил Арчибальд.
Елизавета замялась с ответом, не зная можно ли довериться незнакомцу. Ей безумно хотелось поделиться с кем-нибудь тем, что с ней произошло за последнее время, а к тому же спросить совета. Проницательно глядя на внутреннее противоборство девушки, учёный мягко улыбнулся и произнёс:
- Не терзайтесь, я могу рассказать вам о своём знакомстве с ведой, а потом, узнав, откуда я и кто, вы сможете лучше понять - достоин ли я вашего доверия. - Я встретил Урсулу, возвращаясь из одного древнего и очень несчастного мира по тропе среди тумана, держа на руках Гора, чтобы он не споткнулся и не потерялся в этой мгле. Урсула почти несла на себе какую-то девушку и совсем выбилась из сил, так как ноша была больше неё. Тогда я предложил донести девушку, если она понесёт малыша. Мы добрались до ворот, но что-то пошло не так и туман не рассеивался, как должно было быть, по словам нашей общей знакомой, так что мы не видели двери, в которую могли бы войти, а на ощупь везде попадалась скала. Тогда я решил попробовать уйти вместе с Гором, оставив обитательницу нового мира со своей ношей, и это сработало. Как только я отошёл, туман последовал за мной. Меня всегда интересовали новые места, особенно такие защищённые, не пускавшие в себя каждого встречного и уж тем более не затягивавшие в себя кого попало, как совсем пропащие миры. Тогда я крикнул Урсуле, чтобы она вернулась к нам, когда сможет, а сам приготовился ждать и стал думать о том, как преодолеть барьер. Вскоре дверь снова отворилась и мы с Гором пошли к ней, туман, как и в прошлый раз, окутывал нас с мальчиком. В проёме показались юноша и девушка, но стоило им сделать шаг наружу, как дверь захлопнулась за ними и мгла снова подступила к самому основанию скалы, скрыв всё окружающее пространство. Потом стали раздаваться крики и я пошёл в ту сторону, держа Гора позади. Мне никто не встретился по пути, но зато дверь оказалась открыта и мы спокойно вошли в неё. Урсула описала мне путь в свою башню, и я нашёл это место. С тех пор мы обретаемся здесь, лишь изредка покидая свою обитель для путешествий. Жаль только ту юную пару, что открыла нам путь. Время на тропе для нас движется очень медленно и я даже предположить не мог, что крики во мгле принадлежали той самой девушке, которую я нёс, помогая Урсуле, она сказала оба погибли. Ну, а теперь я требую откровенность за откровенность.
Елизавета всё же сомневалась в том, стоит ли говорить этому человеку о себе.
- Вы можете не бояться меня, Ваше Высочество. Ваши изображения и словесное описание уже во всех уголках королевства, так что даже если портрет кто-нибудь не заметит, то серые глаза, тёмно-русые волосы, прямой нос и пухлые губы заметит каждый и не потому, что подобное сочетание здесь редкость, а потому, что именно в вас это сочетание выглядит единичным. Таким, которое может искать король, таким, за любовь которого он готов потерять любовь всего остального Мира.
Говоря всё это, Арчибальд пристально смотрел на девушку своими чёрными глазами, в которых даже зрачки были не видны. Лиза потупилась и покраснела под этим взглядом.
- Я пока только претендентка и Урсула говорила, что я не могу стать королевой...
Яростный удар кулака по подлокотнику заставил Елизавету замолчать и, удивлённо глядя на собеседника, девушка пыталась понять, что могло так вывести его из себя. Арчибальд сидел, глядя в огонь, и молчал, не обращая внимания на неё. В этот момент к ней подошёл Гор и потянул за собой из гостиной. Когда они поднимались по лестнице, мальчик, стараясь говорить тише, произнёс:
- Думает, не надо мешать. Спать пойдём.
Спальни мальчика и учёного располагались напротив её комнат, туда малыш с серьёзным видом и отправился, пожелав девушке спокойной ночи и поклонившись на прощание.
Так закончился третий день Елизаветы в плену у сумасбродной веды. Перед сном она хотела запереться, но не смогла найти ключей, а спускаться в подземелье к Самре было бесполезно.
14.
В то время как Самра и Лиза ожидали во дворе Урсулу, она, облачившись, по традиции, в чёрный плащ с капюшоном, надвинутым на лицо и полумаску, заняла место в скорбной процессии, стараясь быть поближе к главным участникам. Узнать в толпе её было невозможно, а сама она очень хотела видеть ряд гробов и лицо Терхенетар.
В столице жизнь остановилась, и никто не сетовал на задержки. Часы заката были облачены в глубокий траур по убитым. По всему городу были развешены чёрные флаги, люди надели церемониальные одежды и вышли, чтобы проводить гвардейцев и вед. Все недомолвки и сомнения были забыты, так как к тем, ради которых они вышли на переполненные улицы, всё это уже не могло иметь ни малейшего касательства.
Во дворце Илорен облачался в белоснежный плащ, расшитый золотом и белую маску, его одеяние означало благодарность своим подданным, покидавшим его, их светлое прошлое и будущее. В замке Терхенетар и веды надели ярко-красные плащи и маски, символизировавшие память об ушедших, которая никогда не угаснет в Мире.
Первыми, на колесницах, ведомых пони, ехали четыре ребёнка. Огненно-рыжая девочка в алых одеждах стояла в красной колеснице с рыжей лошадкой, держа в руках плошку с трепетавшим на ветру язычком пламени. Мальчик, с копной тёмно-каштановых волос в зелёном облачении и коричневой колеснице с гнедым пони, держал в руках плошку с зелёным ростком. Девочка, с волосами цвета льна в светло-голубом одеянии, держала в руках плошку, в которой был только воздух, стоя в белоснежной колеснице с белой лошадкой. Русый мальчик, облачённый в тёмно-голубые одежды, держал в руках плошку с водой, стоя в синей колеснице, с запряжённым в неё светло-серым пони. Следом за ними на повозках везли закрытые гробы. Илорен под руку с Терхенетар ехали, стоя в коляске, за ними на колесницах парами ехали веды. Все остальные двигались полукругом по бокам и сзади на почтительном расстоянии. Гвардия шла вместе с народом, после долгого совещания было решено не выставлять охрану, чтобы не омрачать церемонию недоверием к гражданам ещё сильнее.
