Эльберд Гаглоев - Во славу Блистательного Дома
Уллахафи оказался менее скромен, чем я, и вопрос свой озвучил.
– Как?
– За мной. Поклажи возьмите немного.
Последнее заявление энтузиазма не вызвало. Но от каких-то крупных баулов все же избавились. И поскольку я устремился вон из помещения, последовали за мной. Причем, похоже, очень своевременно. Парадная дверь, в которую мы просачивались очень-очень тихо, распахнулась с таким грохотом, что хотя мы и находились в противоположном конце здания, звук этот услышали более, чем хорошо. И так же хорошо слышался трубный глас, рекомендовавший перекрыть все выходы, а также предрекавший, что ворам сейчас станет не веселее, чем хорькам в курятнике.
Описание перспектив произвело на подразделение стимулирующее воздействие, и меня, наверное, стоптали бы, но не знали куда бежать. Признаюсь, на меня вопли, грохот подкованных сапог и звон амуниции тоже подействовали стимулирующе, так что в цокольный этаж, из которого недавно поднялся, слетел я птицей. И пока компатриоты не успели сориентироваться, быстро ткнул двумя пальцами в глаза вырезанного на деревянном панно дракона. Дракон сморгнул, беззвучно выдрался из панно, открыв тем самым проход, и уставился на меня с выражением желающей поиграть собачки. Я не нашел ничего более умного, как погладить его по носу. Дракон радостно завибрировал. А я вдруг услышал рядом голос. Раболепный такой.
– Мой шад, мы можем пройти?
Такой вот стремительный взлет по иерархической лестнице. Я попытался сделать значительное выражение лица. Ну, заигрался. Первый раз в жизни дракона по носу погладил. Кто хочешь задумается.
– Проходите.
На моих подопечных дракон внимания не обратил совсем, все щурился, пока я его по носу гладил.
Предпоследний из подопечных уже скрылся в проходе, когда Уллахафи окликнул меня снова.
– Мой шад, – и указал пальцем в потолок. Звяканье и грохот шагов заметно приблизились, а уже известный голос требовал осмотреть здесь все до последней щели.
Я подтолкнул студента к проходу, последний раз погладил дракона и пошел убегать. Возможно, мне показалось, но, похоже, дракон мне подмигну.
* * *Как только мой деревянный знакомец закрыл собой проход, наступила кромешная тьма. Правда, ненадолго. Строителям Кунсткамеры принципы удобства оказались далеко не противны, и уже через пару секунд вдоль коридора загорелись неяркие уютные огоньки, осветившие высокий и широкий коридор, выложенный камнем. Оставалось надеяться, что всякие пакости тут не предусмотрены.
Глава 14
В этот поздний или, точнее сказать, ранний час в заведении тетушки Марты людей было уже немного. Да чего там лукавить – мало осталось людей. Всего за двумя столами еще сидели вояки, задержавшиеся за разговором, ну, и за кружечкой, естественно. Давешнего коловращения не наблюдалось.
– Он увел их за собой, – закончил рассказ Хамыц, – хотел запутать меня и сделать вид, что прикроется теми, кто был с нами. Но не такой он человек. Тебе же сказал передать это, – мотнул тяжелым подбородком в сторону тяжелого каменного ожерелья, которое крутил в руках Тивас. – Он сказал, что это сможет вернуть нас обратно. Но сейчас не будет чести в том, чтобы оставить того, кому дал слово, о судьбе его не ведая. И потому скажи мне, темнокожий мудрец, что делать нам сейчас. Тебе ведь лучше ведом этот город. Мы же по незнанию положение лишь осложнить можем.
На лицо Тиваса в этот момент посмотреть стоило. Но лишь при наличии гарантированно крепкой нервной системы.
Закончив очередное положение своего информационного сообщения, Хамыц глянул в глаза Тиваса. Мельком. Вообще у его народа не считалось приличным пялиться прямо в глаза. Они ведь зеркало души. За исключением, конечно, серьезных ситуаций. А сейчас именно такая ситуация и случилась. Руководство унеслось неизвестно куда, и были все основания полагать, что у руководства, у этого, неприятности. Задачу поставленную Хамыц выполнил, ожерелье доставил и теперь считал просто необходимым выяснить, как там дела у его вождя и побратима. Кое-какие мысли у него по этому поводу имелись. Более того, только появившись в гостинице, он сразу попросил у тетушки Марты поподробнее узнать, что же произошло ночью во Дворце и окрестностях. Та с явным интересом просканировала своим лазером деятельного любовничка, но лишних вопросов задавать не стала. Начала действовать. Очень ей понравилась эта нечаянная любовь и терять ее только из-за того, что предмет интереса излишне энергичным оказался, она не собиралась. Все они молодые такие. Да и сама когда-то очень амбициозной слыла она девушкой.
Так что Хамыц обоснованно предполагал, что вскоре станет обладателем хотя бы какой-нибудь информации. Пока же выполнял то, что было приказано. Принес и сдал.
Теперь же от Тиваса он ожидал мудрых советов и указаний к действиям. Он вообще к Тивасу относился с огромным уважением. И потому что был он мудрец, и потому что Хамыц не мог найти ему место в системе своих внутренних иерархий. Хотя и поэт в душе, но воин по роду занятий, он не мог понять, почему его аладар то отдает темнолицему указания, и тот их беспрекословно исполняет, то, наоборот, получает указания от него, которые выполняет с неменьшей беспрекословностью. Ну, и кроме всего, Тивас был старшим, что так же являлось несомненным аргументом в пользу избрания его в новые лидеры. Временно, конечно. Граик, хотя и превосходный воин – но ведь просто воин, и не более того – всеми вышеперечисленными качествами не обладал и потому на роль его, Хамыца, аладара не подходил.
А Тивас тем временем задумчиво крутил в руках совершенно нежданно добытое ожерелье и абсолютно не знал, что ему делать. В голове царила полная неразбериха. Нет, он, конечно, понимал, что от него ждут мощных, нетривиальных решений, но... Был Тивас несколько растерян той дикой скоростью, с которой разворачивались события. Только вчера он закрутил могучую многоходовую комбинацию по получению этого самого коммуникатора. И вот уже сегодня в результате какого-то невероятного стечения обстоятельств коммуникатор у него в руках, имеется отработанный канал связи со сторонниками, находящимися в самой цитадели противника, а также информация о совершенно неизвестном ему проходе во Дворец. Виновник же всего этого безобразия ловко вляпался в очередную авантюру. Вытаскивать его из этой авантюры требовала не только элементарная порядочность, ведь он подрядил этого самого Ильхана лишь на проникновение во Дворец и захват вот этого самого коммуникатора. Того же требовал элементарный здравый смысл. Причем сразу по двум причинам. Во-первых, такого деятельного человека лучше иметь в пределах досягаемости. Ну, а во-вторых, очень уж эффективным парнем оказался этот Ильхан, ну, гораздо результативнее своего местного прототипа.
