Дем Михайлов - Крепость надежды
— Подождите. Вы хотите сказать, что священник Гризерис и был тем некромантом?
— Точно. Он и заварил всю эту кашу с нечистью. Превратил Лесное Подворье в могильник за пару месяцев. Так-то вот. И это на территории Империи, за много лиг от Диких Земель.
— И что дальше-то?
— А что дальше? Это уже был не святой отец Гризерис, которого я знал, а нечто другое. Темной магией за лигу несет. Тварь. Причем крайне живучая — кирасиры в него полсотни арбалетных болтов всадили, маг огненным шаром приложил, а он все не умирает. Топорами на куски порубили, только тогда затих. Послушники его обычными зомби оказались, с ними легко справились. А как останки осмотрели, тут и началось самое интересное: даже мертвым Гризерис не выпускал из руки странный костяной кинжал — зазубренное, что твоя пила, лезвие и изогнут полумесяцем. Чтобы его вытащить, пришлось пальцы обрубать. Один из кирасиров его в руку взял, повертел, рассматривая… встал, развернулся и с размаху всадил в шею стоящего рядом мага. Маг на землю повалился, хрипит, из рассечённой шеи кровь фонтаном, а кирасир неторопливо так к сержанту поворачивается, а на лице счастливая улыбка расползается. Только тут мы и отмерли. Кирасира на топоры взяли, руку с оружием обрубили по локоть, потом один из солдат обухом тот кинжал в пыль размолотил. Только закончили и дух перевели — убитый маг поднялся. Готовый зомби. Сам встал, безо всяких ритуалов и заклятий. Пришлось и его упокоить. Только тогда все и закончилось. Мы над телами все нужные обряды совершили, а солдаты деревушку дотла сожгли — да и кто там теперь жить захочет? Вот тебе и вся история, как есть. Главная опасность состоит не в самих Диких Землях, а в том, что до сих пор хранится здесь. Темное наследие, оставшееся с последней войны. Ритуальные предметы для жертвенных обрядов, магические книги некромантов, зачарованное оружие. Время над ними не властно — бери и владей. Хотя еще вопрос, кто хозяином будет. Я ведь отца Гризериса хорошо знал — святой человек был. И все равно не выстоял и силе Темного покорился!
— Весело, — протянул я, все еще находясь под впечатлением от услышанного.
— Весело?! Ты считаешь это забавным?
— Нет. Это страшно, отец Флатис. Очень страшно. Надо предупредить охотников держаться подальше от всего непонятного. Не приведи Создатель…
Священник пристально посмотрел мне в глаза и удовлетворенно кивнул.
— Ты на самом деле понял. Хорошо. По глазам вижу, хочешь спросить про меня. Отвечу так: это дела Церкви, сын мой, и поведать о них я не могу. Церковь идет своим путем, и не нам ей противиться. С тобой это никак не связано. Знай: все, что в моих силах сделать ради людей — я сделаю.
— Честный ответ, отец Флатис. Не скажу, что это то, что я хотел услышать, но думаю, большего вы не скажете.
Отец Флатис давно уж попрощался и ушел, не забыв еще раз напомнить о возведении церкви, а я еще сидел и переваривал нашу с ним беседу. Нужно было все разложить по полочкам. То, что отец Флатис многого не договаривает, и так ясно. Учитывая, что я здесь полновластный хозяин, я могу надавить на старика, вот только что это даст? Ничего. Я только потеряю поддержку священника и самое главное — его силу против нежити, в несомненной пользе которой я уже успел убедиться. К тому же сегодня отец Флатис был на редкость откровенным и поведал много интересного. Кто знает, что будет при следующей беседе? Торопиться не будем. Применить такой тяжелый аргумент, как раскаленный нож между ребер, я всегда успею.
Дневник, наполненный любовными переживаниями молодой девчонки, тоже много не дал. Зря потраченное время. Единственное полезное замечание относилось к тому, что пауки не осмеливаются заходить в бегущую воду. Не умеют плавать? Или боятся текущей воды? Если боятся, то почему? И как это может помочь нам?
Тщательно обдумав эту мысль, я пришел к выводу, что для нас это бесполезное знание. Единственное, что мы могли сделать — выкопать перед стеной глубокий ров и пустить туда воду из ручья. Но учитывая подступающую зиму с ее морозами, мы получим хороший каток. Вот шурды порадуются — и мясо, и развлечения в одном месте. Ну и самое главное — непростительное распыление рабочей силы. Нет. Отвлекаться на рытье защитного рва не станем. А к весне видно будет.
Со стороны кухни раздался протяжный звон — настало время обеда, и одна из кухарок ударами поварешки о котел сзывала людей на трапезу. Расторопные кухарки расставляли на столы последние тарелки, стараясь успеть до прихода голодных людей.
Вспомнив о жаждавшем поговорить тезке, я решил отвлечься от разглядывания бумаг и наведаться во владения моего хозяйственника, куда со времени прибытия я еще не успел заглянуть. Собрав карты и свитки в небольшой мешок, я направился к пещере.
Еще на подходе к вотчине тезки, я заметил следы бурной деятельности — длинные ряды нанизанных на травяную бечевку грибов, сохнущие гирлянды аккуратно нарезанного мяса, лежащие на расстеленных холстинах ягоды и коренья, пыхающая вкусным дымком коптильня — все было направлено на накопление как можно большего количества провизии. Переступив через груду сваленных перед входом оленьих шкур, я прошел под низко нависающим сводом в пещеру, встретившую меня деловитым стуком молотков, свежим запахом дерева и перекликающимися голосами.
Окинув взглядом пещеру, я с большим удивлением убедился, что со времени моего последнего посещения она разительно изменилась. Теперь пространство было разделено на две неравные по величине части. Меньшая, расположенная ближе к выходу, явно отдана под нужды людей — об этом свидетельствовали ряды сооруженных из охапок травы и веток постелей и немногочисленный скарб поселенцев. Сейчас эта часть пещеры была пуста — все люди на работах. Другая, большая часть, скрывалась от меня за прочной стеной, сложенной из тонких бревен. То, что еще десять дней назад эта стена отсутствовала, я был полностью уверен. Поводив по перегородке изумленным взглядом, я наконец наткнулся на широкий дверной проем и, покачивая головой, направился к нему. Похоже, в мое отсутствие тезка без дела не сидел.
Попав внутрь, я оторопел — открывшееся передо мной пространство меньше всего было похоже на сырую пещеру, а вот на заботливо оборудованную кладовку запасливого хозяина — безусловно. С головой погруженные в работу люди еще не заметили меня, и, неслышно отойдя в угол, я смог без помех осмотреться. Скальные стены скрыты за деревянной обшивкой, точно такой же настил покрывает пол. Все пустое пространство занимают ряды широких полок, упирающихся в потолок, вдоль стен тянутся крепко сколоченные столы с аккуратно разложенными инструментами, доспехами и вооружением.
![Елена Муравьева - Надежда вождя[Надежда Аллилуева]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
