Ольга Ильина - Особенные. Элька
— Мило. Я должна, наверное, пищать от радости.
— Дура ты, — плюнул крыс, — Я сказать пытаюсь, что люблю тебя.
Я умилилась. Сегодня все почему-то мне в любви признаются. Магнитные бури что ли? Но я не против. Как можно быть против таких прекрасных слов. Наоборот. Тепло как-то на душе стало. Я ведь тоже люблю этого паршивца.
— А что ты про коней говорил?
— Шутишь? Издеваешься над стариком?
— Да какой ты старик, Крыс? Ты мужчина в самом соку.
— Правда? — засмущался Крыс, — И седины не видно?
— Какая седина, ты о чем? А если и появится, закрасим. Мы тебя еще женим на какой-нибудь крыске, хочешь?
— На крыске не хочу, — ответил Крыс, а у самого кончики ушей зашевелились. Эх, темнит что-то грызун. Кажись есть у него уже зазноба.
— А ну рассказывай, что за девушка украла твое сердце?
— Ее Милана зовут.
— Ух ты, красивое имя.
— Она и сама красивая.
— Тоже крыса?
— Да что ты заладила, крыса, крыса. Мы хранители конкретной формы не имеем. Это для подопечных своих принимаем привычную им форму.
— Привычную? Да я до встречи с тобой крыс на дух не переносила.
— Скажи спасибо, что я не таракан.
— А что, и такое бывает?
— И не такое бывает, — ответил крыс, — Я для первого своего подопечного был ястребом. В небе мог часами летать. И мышей на завтрак ел.
— Похоже, это кара небес. Теперь ты и сам крыса.
— Издеваешься, да?
— И в мыслях не было, — открестилась я, пытаясь скрыть улыбку. Крыс все равно заметил, но не надулся по своему обыкновению. Думаю, ему очень хотелось рассказать о своем героическом прошлом. А оно оказалось действительно героическим. В средние века мой крыс был ястребом у знаменитого Черного рыцаря. Чем он был так знаменит, я не знаю, но видимо, крысу это время очень нравилось.
— Вдвоем мы были непобедимы.
— Но он ведь умер?
— Да. Помер бедняга.
— Убили?
— Да нет, напился как-то и звезданулся с лошади. Шею сломал. А я говорил, не пей, Прошка. Это до добра не доведет. Но разве меня кто-то слушал? Я ведь всего лишь птица.
— Прошка?
— А что? — воинственно упер лапы в бока крыс, — Ты что-то против имеешь?
— Да боже упаси мне встать между мальчишками и их играми. Просто имя чудное.
— Нормальное имя.
— А тебя он как называл?
— Ру… — начал произносить крыс, а потом спохватился, весь затрясся и закрыл морду лапами, — Ах ты паршивая девчонка. А ну живо спать.
— И чего ты злишься? Это может стратегический ход у меня такой.
— Да пойми ты, даже если имя скажешь, но не прочувствуешь, ничего не получится.
— Но попытаться-то можно?
Крыс не ответил. Обиделся. Ну и зря. Я ведь не со зла.
— Крыс, ну не обижайся.
— Я не обижаюсь. Просто поздно. А меня сегодня чуть не утопили.
— А про второго и третьего завтра расскажешь?
— Расскажу, расскажу, только отстань пиявка.
— Хорошо, Руся.
— Мимо.
— Руслан?
— Мы спать вообще будем?
— Неужели Рулька?
— Сама ты Рулька. Спи уже.
Делать нечего, пришлось подчиниться. Завтра мне предстоит очень тяжелый день. А когда с момента комы он был простым? Что-то я такого дня не припомню. Зато и скучать не приходится.
Глава 26 Проблемы
— Привет, Рудя. Проснись и пой, солнышко светит, птички поют, прекрасное утро нас ждет.
Я проснулась в прекрасном настроении, просто замечательном, а вот погода не порадовала. Раздвинула шторы, а там дождь. Кажется, с солнцем я погорячилась.
Крыс повернулся на другой бок, пробормотал что-то о плохом моем воображении и продолжил спать. Ну и пусть спит. Сегодня мне ничто и никто настроение не испортит, даже погода. Кажется, с этим своим утверждением я тоже погорячилась. А началось все с Ленки.
— Привет, подруга. Ты сияешь. Видимо, свидание прошло успешно.
— Очень, — призналась я и улыбнулась во все свои тридцать два зуба, — А как…
Я не успела задать свой вопрос. Ленка увидела Стервозу и рванула к ней на всех парах, а точнее на своих двенадцатисантиметровых каблуках. Я не успела ее остановить даже, но и приблизиться не получалось. Нас отделила толпа пятиклассников, которые шумно, одной гурьбой ворвались в школу. Я только и успела заметить, как Ленка схватила Катю за руку и развернула к себе. Вот только сейчас за подругу я переживала куда больше. Какой бы боевой и сильной она не была, но Катька не человек и может отрастить не хилые такие когти. Все, пора спасать подругу и немедленно.
Я рванула сквозь толпу и очень вовремя. Едва не пропустила момент, как они скрылись в дверях женского туалета. Черт, уж лучше бы они в толпе отношения свои выясняли. Черт, черт, черт. Сейчас точно что-то будет.
Предчувствия не обманули. Я открыла дверь и застыла на пороге. Эти двое от слов перешли к делу. Ленка совершенно испортила прическу Стервозы, а та, в свою очередь заехала ей по лицу. Хорошо хоть без когтей обошлось.
— Панина, уйми свою подругу, пока я не сотворила что-то, — прокричала Катька, хватая Ленку за руки.
— Ты меня достала тварь, — в ответ прошипела подруга, — Всю жизнь нам гадишь. Зависть покоя не дает.
— Отвали припадочная.
— Пока ты не скажешь, на хрена Эльку грязью поливаешь.
— Да никого я не поливаю.
— Да, а ты глаза разуй, кошка драная, на снимки посмотри. На хрена такой бред творить? Элька в твой день рождения в коме лежала. Умойся стерва.
С этими словами Лена с утроенной силой кинулась на Катьку. А у той с хвостом что-то невероятное творилось, да и не только с хвостом. Она зашипела, почти теряя самообладание. Мне показалось даже, что вместе с контролем она стала терять и свою человечность. Все. Пора прекращать эти бои без правил. Я кинулась между ними. С большим трудом раскидала обеих по сторонам. Катька опомнилась и перестала отращивать клыки и когти, Ленка тоже слегка поумерила пыл, больше из-за непонятного ощущения животного страха, который даже я испытывала, и это при том, что я прекрасно знаю, кто передо мной. А вот Ленку подобное чувство посетило впервые.
— Блин, надо выпить, — наконец выдала подруга.
— А есть? — вдруг спросила Катька, и посмотрела на меня. И вот тогда в ее лице отразилось странное выражение потрясения, словно она видела меня. Словно я сейчас была без браслета. Я даже схватилась за запястье. Нет. Браслет на мне, тогда почему Катька…?
— Я что дура, в школу бухло таскать. Блин, вообще капец. Померещится же.
— Лен, пойдем уже. Скоро звонок.
— Я с тобой еще не закончила, гадина, — прошипела Ленка не хуже самой Стервозы, и мне, наконец, удалось утянуть ее из туалета. Но взгляд Катьки, беспокоил куда больше. Просто пронзила мысль: «Она знает. Не знаю как, но она знает». И это было только начало.
