Александр Мазин - Волки Одина
– Ладно, как знаешь, – Алёна была огорчена, но не настаивала. – Тогда давай прощаться. Не скучай тут.
– Да уж, тут заскучаешь! – засмеялся Санёк.
И они попрощались. Потом еще разок попрощались. Потом Алёна в первый раз за всё время их отношений сказала:
– Всё. Хорош! А то я никуда не уйду.
Санёк проводил ее до «выхода», серого невзрачного дома без вывески, впихнутого между роскошным белоколонным особняком с вывеской «Решение гражданских споров и регистрация собственности. Первый уровень» и зданием с загадочной для Санька надписью: «Утилизация доместифицированных животных».
– Отсюда, Санечка, чтоб ты знал, все мы возвращаемся в мир, – сказала Алёна. – До свиданья, мой ненаглядный! Не забывай меня!
Они поцеловались, и Алёна ушла.
А Санёк вдруг почувствовал пустоту. Он остался один.
Что ж, значит, самое время выпить.
– Ну надо же! Сашка! Моя самая любимая химера! Как я рада! А вы, мальчики?
Любка Белая. Со своими уже знакомыми Саньку спутниками Кириллом и Костей.
«Мальчики» похмыкали вполне дружелюбно. Пожали Саньку руку.
Что тут врать, Санёк тоже был рад. Завтра он планировал вписаться в учебку. А сегодня почему бы не повеселиться?
Повеселились. Сначала в «Сытой свинье». Потом в пивняке под названием «Логово мутика». Пивняк оказался чисто мертвяцким. К Саньку даже попытались придраться на входе. Но вмешалась Любка, и Санька пропустили.
В пивняке было шумно и дымно. На эстраде корчился и вопил зеленоволосый рэпер. Мертвяцкий народ отдыхал бурно и со вкусом. К удивлению Санька, было довольно много женщин. Почти половина. Любка сразу влилась в какую-то компанию. Санёк и «мальчики» – вместе с ней.
– Честные Чистильщики! – проорала Любка Саньку в ухо. – Наш клан! Братья!
Главенствовал за столом лысый немолодой мужик, чем-то смахивающий на Мертвого Деда. «Иван Голова. Первый уровень», – сообщала метка. Рядом с меткой спал вполглаза непонятный серый зверь, смахивающий на гиену.
Если бы не оружие, эти люди вполне могли бы вписаться в интерьер любого питерского паба. Никакого «средневековья», никаких имплантов. Обычная одежда. Вполне вписались бы, если не заглядывать в лица.
Иван Голова встал. Обошел стол, отодвинул Ерша, устроился рядом с Саньком.
– Ты, вообще, кто, игрок?
– Голова, без наездов! Это мой друг! – тут же вмешалась Любка.
– Всё ровно, Белочка, возвращайся на позицию, – успокоил Иван. И Саньку: – Так за компанию, да?
– Что не так? – поинтересовался Санёк. Без вызова, но с достоинством.
– Я ж сказал: всё ровно. Ты с нашими пришел, значит, гость клана. И никто тут на тебя не попрёт.
– А ты? – в лоб спросил Санёк. Выпитое пиво уже сказывалось на тормозах. Санёк наглел.
Но Чистильщик не обиделся.
– Химера! – засмеялся он. – Люблю! Какие планы на жизнь?
– Учебка, – честно ответил Санёк.
– Учебка? – Иван опять гоготнул. – Жизнь – лучший учитель, игрок. А самый лучший, знаешь кто?
– Ну?
– Игра! Войдешь с нами в Игру, Александр?
«А почему нет?» – подумал Санёк.
Войти в незнакомую Игровую зону… Это интересно. А войти в нее в команде крутых игроков – это еще и гарантия, что тебя не прикончат за здорово живешь.
– Я не против.
– Договорились! – Голова явно обрадовался. – Завтра после полудня. Белая тебе всё объяснит. Отдыхай, игрок. Завтра будет весело!
– Что он тебе сказал? – спросила Любка, когда старший вернулся на свое место.
– В вашу зону пригласил.
– Вот же хитрый хохол! – восхитилась Любка.
– Почему хохол?
– Да потому что хохол и есть. Хоть и в Москве родился.
– А почему хитрый?
– Да потому что ты – химера! Вы ж везучие! А ты еще и новичок… Ну в том смысле, что в Умирающую Землю в первый раз войдешь. Не удивлюсь, если ты нас на что-то крутое выведешь. Типа бункера целого или гнезда сорочьей матки.
Кто такая сорочья матка, Санёк уточнять не стал.
– А вообще, он правильно предложил, а ты решил правильно, – резюмировала Любка. – У нас бывает весело. Ты стреляешь как?
– Посредственно, – честно признался Санёк.
Фёдрыч его, конечно, натаскивал, но времени было мало. Через годик майор пообещал сделать из Санька приличного снайпера. Мол, способности есть, но нужен навык и терпение.
С терпением у Санька пока было трудно. То есть не с тем, чтобы учиться, а с тем, чтобы сидеть неподвижно несколько часов, ничего ровным счетом не делая, только наблюдая за одним сектором.
На Закрытой территории «Умирающая Земля», скорее всего, тоже имелась учебка, как в Валхалле или в Техномире, но на обучение времени не оставалось. Завтра – это завтра.
– Ништо. Мы тебя прикроем, – угадав его сомнения, пообещала Любка. – Ну, за Игру, Сашка! Чтоб мы ее, а не она нас! Так, Киря?
– Чисто в десятку, Белочка! Выпьем!
Глава 34
Свободная территория и Закрытая территория Игровой зоны «Умирающая Земля». Александр Первенцев. Экипировка
Проснулся Санёк дома. Но не у себя, а у Любки. Что было вчера – не помнил. То есть помнил, но не дальше пьянки в «Мутике». Сама Любка в постели отсутствовала. Осмыслить, хорошо это или плохо, Санёк был не в состоянии. Голова – как тыква. Тыква, по которой лупили бейсбольной битой. И продолжают лупить.
Санёк сползал в санузел. Убедился, что санузел – чисто женский. Всё розовое и голубенькое. Море шампуней, кремов, косметики и прочей лабуды.
В прошлый свой визит в Любкин «будуар» он на эту «розовость» не обратил внимания. Да и пофиг дым.
Санёк влез под душ, надеясь, что тот его немного оживит. Помогло лишь отчасти. Вытерся, вернулся в комнату и только теперь узрел на прикроватной тумбочке стакан, прикрытый бумажкой с надписью «лекарство».
Выпил. Подействовало через пару минут. Быстро и кардинально. Санёк вновь ощутил себя человеком.
И начал осматриваться.
Квартира у Любки была по размеру и планировке почти такая же, как у него. Сейф вообще – один в один. Немного тесновато, потому что шкафов было аж четыре, но куда более обжито и уютно. Пушистый ковер на полу. На стенах – настоящие картины. Маслом. На одной – пылающий закат над незнакомым городом, на другой – любовная сцена, прописанная детально, но не порнушно. Потому что очень красиво. На третьей – зеленое травяное море, по которому шел рысью роскошный вороной жеребец с наездницей, удивительно похожей на Любку. Но не Любкой, тем не менее.
Немного выпадал из общего дизайна здоровенный оружейный шкаф, запертый на замок. Впрочем, в изголовье кровати, самой обычной, без изысков, висел небольшой пистолет-пулемет «Ингрем».
