Навья кровь (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка"

Голем занимал угол одного из цехов. Потолок терялся где-то в полумраке, как, впрочем, и стены, и остальной интерьер. Единственное светлое пятно создавала нервно мигающая плоская лампа где-то вверху, недалеко от телепорта. Лиза увидела два дивана буквой «Г», один из которых спинкой прижимался к стене, заклеенной страницами из старых журналов. Перед диванами — кухонный стол, на котором россыпью валялись костяшки домино и какие-то тряпки, стоял небольшой металлический ящичек. Рядом со стеной имелся ещё и письменный стол, на котором девушка углядела радио и замызганный электрочайник. Пожилой мужчина с гладко выбритым морщинистым лицом гневно потрясал проводом:

— Изолентой надо, а не скотчем, изолентой!

— Да какая разница⁈

— У-у-у, жертва ЕГЭ, я те щас покажу разницу!

Мужчина отбросил провод, набычился и медленно пошёл в сторону сидящего возле кухонного стола Лизиного сверстника. Пухлощёкий, но худощавый парень вскочил и оббежал стол:

— Так нету изоленты! И что это за егэ, которым ты всех обзываешь, старый пердюк?

— Пердюк? Ах ты, чмошник малолетний, я тебе…

— Здрасьте! К вам курьер из Гомеля, с изолентой, — крикнула Лиза, стараясь не рассмеяться. Полуденицы забылись: ничего страшного не произошло, так и нечего зацикливаться. К тому же шея уже не болела, а укус не кровоточил.

Старик совсем по-женски взвизгнул, молодой вскинул пистолет и выстрелил. Камень, из-за которого выглядывала девушка, окатило изумрудным сполохом, пуля безжизненно упала на пол.

«Почему ударная волна проникла в телепортатор, а пуля — нет?» — задалась вопросом Петрович, глядя, как пожилой дежурный колотит молодого по голове пустой пластиковой бутылкой.

— Не стрелять! В цеху не стрелять, дебил! А если бы ты её убил? Нам же доступ к жрачке перекроют, и вообще, больше ни одного курьера не будет, дебил!

— Сам дебил, — вяло огрызнулся молодой, легко отбирая бутылку. — Ты это, извини. Неожиданно вякнула, вот я и бахнул.

— Изолента три катушки, семена огурцов, две новые газеты, печёночный сбор, защитный амулет от фантомов, — не стала развивать конфликт девушка. — Чёрный перец горошком, собран в этом году. Оплата, как договорились с городом.

Здесь даже не стали предлагать выйти, посидеть за чашечкой чая. Пожилой удовлетворённо кивнул, ушёл куда-то в темноту, чем-то погремел и вернулся:

— Кое-какие сплетни насобирал, отдашь тетрадочку с записями вашим журналистам. И основное: свёрла по металлу, шесть пачек, наборы целые, абсолютно новые, отрезные диски… Есть, куда сложить?

Лиза сняла рюкзак со спины.

— Отката ждать будешь? — спросил пожилой. — Мы не против, но из телепорта не выходи. Если попить захочешь, мы туда подадим.

— Не буду ждать, — застёгивая рюкзак, сказала Лиза. — Шприцем не поделитесь? Путевой камень нечем активировать.

Пожилой скорчил недовольную гримасу, но промолчал. А молодой открыл ящик на столе, достал одноразовый шприц в упаковке, вскрыл.

— Могу помочь набрать. Тебе на сколько переходов надо?

— А оплатить? — решился всё-таки выразить свои мысли старик.

— В следующую заявку для Гомеля включите, — спокойно сказала девушка, снимая куртку и закатывая рукав рубашки.

После самостоятельного похода по Нави путешествие с проводником показалось на редкость безрадостным мероприятием. Теперь торжественное молчание колдуна выглядело театральным, особенно на фоне болтливости Томаса, отсутствие нечисти — кладбищенским унынием, а комфортная температура — тепличными условиями. К тому же, как выяснилось, безопасное перемещение между мирами в скорости не выигрывало.

«Хотя, конечно, это у меня так. Или не то, чтобы у меня. Просто повезло».

— Вы можете меня подождать? — Спросила Лиза у колдуна перед тем, как выйти в Явь. — Я быстро, туда и назад.

— Жертва всё равно нужна, — ответил проводник. — И вам нужно дождаться отката. Так что не могу.

Девушка не стала объяснять, что паузе нет нужды, и ступила в лиловый туман.

Снаружи круга из камней загорелся свет и послышался звук сирены, который, впрочем, быстро отключился. Освещение осталось.

Вечерело. На не до конца погасшем небе появились первые звёзды. Тепло, кругом зелёные деревья, а значит, территория находится далеко от Гомеля, где-то на юге.

Это поселение называлось «У моря», и не зря. Голем стоял на песчаном пляже, недалеко от линии прилива. А выше по склону располагались симпатичные коттеджи с открытыми террасами и бассейнами. Где конкретно находится это место, Лиза не знала, и на карте отчима «У моря» не нашла. Местные жительницы тщательно шифровались, что неудивительно — здесь жили только дамы.

Там, где много лет назад зеленели ухоженные газоны, были разбиты огороды и поставлены теплицы. От ближайшего дома к голему бежала загорелая босая женщина в широкополой шляпе, майке с коротким рукавом и в шортах. Словно приветствуя хозяйку, на её пути зажигались фонари.

«Не магия. Датчики движения. Класс. Зря отчим экономит на такой системе. Хотя, конечно, полное отсутствие уличного освещения дешевле, и в его духе».

— Курьер? Из Гомеля? — запыхавшись, сходу спросила незнакомка. Лет ей было пятьдесят, может, чуть больше. — А мы заждались уже. Сейчас девочки подойдут, принесут оплату. А ты одна? Тимур Каримович молодую девушку отпустил одну? Он в своём уме?

Забота, кажется, была искренней.

— Я могу за себя постоять.

— И правильно, и молодец.

— У вас датчики движения? — решила удовлетворить любопытство девушка, почувствовав доброжелательность.

— Конечно, — улыбнулась женщина. — Не устраивать же здесь дежурство круглосуточное, у нас и так дел полно. А ещё звуковой сигнал, если кто приходит через камни, но ты слышала, наверное. Так вот сигнал — колдовской. Моя дочь сделала, — в голосе женщины послышалась неподдельная гордость. — Она у меня волшебница… ты как, кстати, относишься к людям со сверхъестественными способностями?

— Прекрасно отношусь. Ваша дочка в МИИС училась?

Лиза заметила трёх женщин с корзинками, которые неспешно шли к берегу.

— Где? В первый раз слышу. Нет, она самоучка. Сначала сложно было, а потом, как туман исчез, стала пользоваться каменной книгой. Ну, той, что у тебя за спиной. И до сих пор совершенствуется.

— Ясно.

Подошла разновозрастная троица. Петрович передала сушёную полынь, несколько серебряных слитков и цепочек. Взамен получила три плотно закупоренных бутылки оливкового масла и два амулета с бирками: на одном было написано «от сирен», на втором «от депрессии».

«А язык-то не русский. А на каком мы разговариваем вообще? Интересно было бы узнать, я только английский, французский и китайский отличить могу».

— Это на итальянском написано? — спросила она, не особо надеясь на удачу.

— Нет, — широко улыбнулась женщина. — Погоди-ка, если ты не знаешь, на каком языке мы говорим, то как…

— Ой, у меня же газеты ещё! — спохватилась Лиза. — Только они на русском.

— Я знаю. У нас живёт две русскоговорящих девочки, это для них. Дорогая, сейчас ночь наступит, может, ты заночуешь?

— Спасибо, лучше домой.

К ней потеряли интерес, хоть и распрощались очень тепло. Местные неспешно пошли к поселению, а Лиза вылила кровь в жертвенник.

Глава 20

Неудача в Бутово не смогла испортить настроение Тимура Каримовича. Потому что оно и так уже было хуже некуда — таким мрачным Лиза своего шефа не видела никогда. Начальник курьерской службы выслушал подчинённую, не проронив ни слова, узнав о том, что нет ни товара, ни оплаты, лишь кивнул, а газеты, которые девушка протянула, сунул, не глядя, в ящик стола.

— Жива осталась, и хорошо. Но в этот раз ты ничего не заработала. Цена за поход на завод и к морю покроет штраф за профуканные баллоны. Так что никто никому ничего не должен. Устраивает?

Лиза кивнула, стараясь не выражать радость уж очень откровенно: она-то думала, что придётся выслушивать нотации или несколько заказов выполнить бесплатно.