Повелитель Рун. Том 4 (СИ) - Сапунов Илья

— Про возможности согласен, а где ты видишь жестокость? — Дорен присел за стол на веранде.

— Твой чай господин Дорен, — помимо заботы о Средоточии, защитница твердо вбила себе в голову, что она также должна быть и хранительницей очага. Стоило юноше появиться на территории поляны, как бывшая кочевница тут же пыталась напоить его и накормить.

— Я же говорил не называть меня… впрочем ладно, потом обсудим, — юноша, сделав небольшой глоток из белой фарфоровой чашки, снисходительно посмотрел на Хину. — Я не спорю, оказаться под полным контролем неизвестного тебе человека пугает, но поверь, ты не видела и процента истинной темной стороны рабства. А вот мне, в силу обстоятельств, удалось не то, что насмотреться, но и полностью прочувствовать на своей шкуре все оттенки жестокости и порочности. Даже твои отношения с аристократами — это так, детский уровень. Ты, конечно, причинила Академии немало неприятностей, но до настоящего зла пока еще дело не дошло.

— Но ученики…

— Жалко, но я их не знаю, а потому убиваться не буду, — Дорен пожал плечами.

— Но ведь ты и сам мог умереть во время того взрыва, — стихийница отвела взгляд в сторону.

— Мы уже с тобой выяснили, как обстояли дела. Да, ты ведь даже не знала, что произойдет, ты просто открыла доступ для Айвора, а вот уже он и его сообщника спланировали атаку. Это в любом случае тебя не оправдывает, но в данный момент мне это не важно. В бутылку я не полезу. А если ты теперь собираешься заниматься самобичеванием, сразу говорю, даже не думай. Мне такая помощница не нужна. Так что, возвращаясь к твоим словам, да, тебе повезло в обоих смыслах. Новые возможности появились, а ущемления свободы ты и не заметишь почти, если только всякую ерунду творить не начнешь.

— Справедливо, — Хина слабо улыбнулась.

— Садитесь лучше чай пить, — Дорен позвал их к столу.

— А ты и правда был рабом? — после того как Сона принесла две дополнительные чашки, Элиса осторожно спросила.

— Кем я только не был, я же тебе уже говорил. И рабом я был много раз. Так уж вышло. Часто это происходило без моего участия. То есть, я либо сразу перерождался в раба, либо попадал в рабство практически сразу же после перерождения. В этих воспоминаниях хорошего слишком мало.

«И возможно некоторые из многочисленных сфер памяти хранят как раз-таки подобные воспоминания.»

— Не могу себе представить какого это, — голос шатенки был тихим.

— Лучше не представляй. Спать по ночам крепче будешь, — Дорен криво ухмыльнулся. — в этом плане невольничьи рынки Восточного Королевства это так, безобидные шалости. Мы с Хоггом, конечно, не об этом мечтали, когда в свое время поднимали восстание, но хорошо хоть, что после развала империи, рабство не обрело прежний размах.

— Вообще, в последние годы, Касиан пытался смягчить эти законы. Он ведь всегда мечтал вернуть величие прошлого, — Хина добавила от себя. — Но оппозиция уж слишком сильно была против. Древние семьи весьма активно пользуются подневольным трудом.

— В этом ничего удивительного. Я бывал в мирах, в которых любой смертный без магии по умолчанию признавался рабом. Талант у детей проверялся в самом младенчестве, так что разделение на касты у них впитывалось с молоком матери. И это считалось совершенно нормально.

— А если у родителей-магов рождался самый обычный ребенок? — Элиса нахмурилась.

— Никаких исключений. Такие дети были позорным пятном на репутации семьи, так что их никто не жаловал. Частенько бездарных сразу же убивали, изображая неудачные роды.

— Какой ужас, — Хина ахнула, обе девушки ошарашенно уставились на юношу, в надежде, что он скажет, что его история банальная шутка. Но Дорен не ответил.

— А ведь если так подумать, — Элиса внезапно нарушила тишину, — то наша ситуация ненамного лучше. Я по себе знаю, что такое пренебрежение родни. Они считали, что от меня толка не будет, и относились соответствующе. А ведь это было совсем незаслуженно.

— Чего ты хотела, — Дорен хмыкнул. Люди сами по себе существа эгоистичные и высокомерные. Что уж говорить про людей с огромной силой и властью…

Троица пообщалась еще какое-то время, обсудила дальнейшие планы, пока, наконец они не решили разойтись. Попрощавшись с Хиной, парень отправился к личной лаборатории Элисы, ведь юноша забрал её втайне от всех, поэтому так же тайно и должен был вернуть.

— Значит, к Нильсу наведаешься? — благополучно добравшись до своего кабинета, шатенка расслабленно поинтересовалась.

— Да, времени еще достаточно, а мне нужно у него кое в чем проконсультироваться, — Дорен кивнул.

— А у тебя случайно не найдется еще где-то полчасика свободного времени? — во взгляде женщины заплясали озорные чертята.

— Случайно, найдется, — парень без раздумий шагнул навстречу в раскрытые объятия.

…Переминаясь с ноги на ногу, Дорен в очередной раз призвал всевозможные проклятья на голову ворчливого дурака.

— Мастер, это совершенно не серьезно! — на конец его фразы, порыв ледяного ветра пробрал юношу до костей. — Это какое-то ребячество!

Парень стоял перед «убежищем» Нильса и уже минут пятнадцать не мог попасть внутрь. Глава отделения рунической магии определенно знал, что он пришел, сам мужчина со шрамом совершенно точно был внутри, но снимать барьер и пропускать юношу в здание грубоватый маг не спешил.

— Какие ребячества, просто провожу важный эксперимент, поэтому барьер пока снять нельзя, подожди немного, — самодовольный голос прозвучал в пустоте.

— А чтож тогда на улице так холодно?! — Дорен злобно застучал зубами. — Он был и рад сотворить защитную магию, но мощный барьер вокруг личной крепости Нильса серьёзно мешал плетению заклинаний.

— Совпадение, — голос даже не пытался придумать хоть сколько-нибудь рабочую версию.

— Какое, к черту, апчхи! совпадение! — парень громко чихнул и в сердцах топнул ногой. Аномальный холод обрушился на него почти сразу, стоило ему лишь приблизиться к лаборатории мастера рунической магии. Так же, как и необъяснимый зуд по всему телу, и непреодолимое желание непрерывно чихать.

— Вот такое, самое обыкновенное совпадение. Можешь пойти спросить своего куратора, она наверняка, что-нибудь, да подскажет.

— Я же уже говорил, что был очень занят в эти дни!

— А мне-то что с того? — голос раздраженно хмыкнул. — Какое мне дело, чем там занимался излишне уверенный в себе мозгляк? Какая мне разница, что он наплевал на исследования, которые могут произвести настоящий прорыв в рунической магии? Кто я такой? Всего лишь его мастер и глава отделения. Какая чушь! — ветер резко стал холоднее.

— Так я как раз по этому поводу пришел, апчхи!

— Ой, глядите-ка кто весь из себя такой важный, что все должны бросать все свои дела, как только он соизволит явиться, — голос глумливо засмеялся, и Дорен ощутил, как температура воздуха опустилась еще на несколько градусов.

— Вы меня убить хотите?! Я сейчас, апчхи, в ледышку превращусь!

— Не рассказывай сказок. От такого легкого ветерка, даже сопливый грудничок не проснется.

«И за что мне все это.»

По разумной причине, Дорен не мог раскрыть Нильсу подробностей своих «дел». А расписание юноши было строго индивидуальным и формировалось его куратором. И конечно же, Элиса в последние дни сделала его максимально свободным. Что не могло не вызвать раздражение у главы отделения рунической магии.

Позорное бегство напрашивалось само собой, но так уж вышло, что помощь мужчины со шрамом Дорену была необходима прямо сейчас. Да и к тому же было неизвестно, как Нильс отреагирует на его отступление.

«Вот ведь мелочный… чудак.»

В героической борьбе с морозом юноша потихоньку проигрывал. Защитные механизмы убежища по-прежнему блокировали Дорену возможность плетения заклинаний, от чего парень отчетливо ощутил, как его тело стало промерзать до костей. Даже назойливый зуд по всему телу стал казаться самым меньшим из зол, чего, впрочем, нельзя было сказать о щекотке в носовой полости.