Новая Инквизиция 3 (СИ) - Злобин Михаил
— Поняла, скоро я все принесу! — девица упорхнула, сделав пару пометок в блокноте, и оставила Макса дожидаться завтрака.
Сцепив пальцы в замок под подбородком, Виноградов задумался над своим положением и дальнейшими планами. Чтобы уйти из Европы, он проделал очень и очень долгий путь к побережью Атлантики. Покидая растерзанные многолетней войной земли, Изюм первым делом позаботился о том, чтобы римские находки не попали в чьи-нибудь руки. Планшет убитого Каспера инквизитор разбил на осколки и скинул в соленую воду океана. Дневник Нины попросту сжег, а все черепа клириков раздробил в пыль и перемешал. Часть костной муки он развеял над реками, а часть просто закопал. И теперь беглый спецназовец мог быть уверен, что души средневековых священников никто уже не сумеет потревожить.
Там же ему пришлось избавиться от приметного снаряжения, врученного польскими властями, и своего обшарпанного «Винтореза». Без оружия Макс ощутил себя все равно что голым, но риск быть опознанным военными из альянса вынуждал идти на крайние меры.
Прикинувшись беженцем, Виноградов по теневому коридору перебрался сначала в Африку, проведя две недели в душном плохо проветриваемом трюме вместе с сотней других пассажиров, бегущих от неживой напасти. Затем нелегкая привела его в Южную Америку, где обстановка местами была ничуть не лучше, чем на африканском континенте, но в общем, стабильней, нежели в Европе.
В силу своего нелегального статуса, Макс избегал посещать крупные города, чтобы не попасться в руки властям. Но в мелких поселениях всегда видел одно и то же. Неформальное превосходство банд, испуганные люди, одуревшие от вседозволенности инфестаты, войны за территорию и реки пролитой крови. Где-то подобное не сильно бросалось в глаза, замаскированное ширмой порядка и размеренной мирной жизни. А где-то, напротив, присутствовало в поражающих воображение масштабах. Но так или иначе, Изюму со дня его бегства из России не попадалось еще местности, где нельзя было бы заметить тревожные проявления близости неживой угрозы.
Но вот череда бесконечных сделок с контрабандистами, вереница ночных поездок и пересадок привели беглого инквизитора на южные окраины Соединенных Штатов. И только перейдя через плотные военные заслоны американцев да продравшись сквозь целый рой дронов-наблюдателей, Макс увидел в людях беззаботность и спокойствие, которых не было больше нигде. Даже в родной России. Местное население не воспринимало истории об умертвиях, упырях и сумасшедших инфестатах как реальную опасность. Для них это было чем-то вроде страшных сказок, которые происходили где-то там, в тысячах километров от их домов. Здесь же сформировался какой-то собственный мир, огражденный незримыми стенами от безумств, творимых нежитью и кукловодами. И этот резкий контраст заставлял вечно подозрительного ветерана усердно выискивать подвох в прекрасной идиллии. Но как бы Изюм не старался, ничего конкретного обнаружить так и не мог.
— Ваш заказ, приятного аппетита! — обаятельная официантка сгрузила с подноса тарелки и стакан с яблочным соком, вырывая Виноградова из объятий задумчивости. — Если что-нибудь еще захотите, дайте знать!
— Спасибо, — коротко буркнул инквизитор и сразу же приступил к трапезе.
Черт, тут даже вкус пищи воспринимался иначе. За долгие месяцы скитаний рецепторы бойца привыкли к пересоленным консервам, пресным сублимированным порошкам и безвкусным галетам. А тут полноценная еда, можно сказать домашняя, от которой мозг впадал в настоящую эйфорию!
И тут Макс понял, какое маленькое несоответствие не дает ему покоя. Слухами, как известно, земля полнится, и молва об оазисе безмятежности, который из себя представляли американские штаты, разносилась по всей планете. Это и вынуждало сотни тысяч беженцев, потерявших дома и родственников, стремиться сюда, не считаясь ни с какими затратами. Но где же тогда все эти несметные толпы переселенцев? Почему они еще не наводнили собой все мало-мальски пригодные для проживания территории? Подозрительно это как-то…
Подкрепившись, Изюм оставил под пустым стаканом мятую двадцатидолларовую купюру, и засобирался на выход. Под одеждой у него было распихано около сотни тысяч евро, которые не так-то и легко оказалось сменять без документов на местную валюту. И этой суммы никак не могло хватить на то, чтобы полноценно легализоваться на новом месте. Тут, конечно, хорошо, но для человека с его набором умений слишком мало возможностей заработать. Кроме, конечно же, неприкрытого криминала, связываться с которым Виноградов считал ниже своего достоинства. Видимо, придется двигаться дальше, куда-нибудь на северо-запад. А оттуда перебираться в Азию, поближе к родине, так сказать…
Шагая по знойным улицам крохотного южного городка, спецназовец непрестанно следил за окружающей обстановкой. Вид обычных прохожих, спешащих по своим делам, стал для бойца по-настоящему непривычной картиной. В их окружении беглый инквизитор, пропахший порохом, потом и пылью ощущал себя грязной дворнягой, по недоразумению пробравшейся на собачью выставку. Но судя по тому, что горожане особо не уделяли внимания бредущему по тротуару угрюмому здоровяку, Изюм слишком сильно себя накручивал.
Жаркие солнечные лучи уже раскалили Максу черепушку до такой степени, что можно было яичницу жарить. Он уже подумывал, куда бы зайти освежиться, но вдруг заметил в переулке возле местечкового супермаркета троицу парней откровенно бандитского вида. Колоритная латиноамериканская наружность, белые майки, татуировки на шеях и лицах делали их похожими на мелких драгдилеров, скучающих в ожидании покупателей. Если кто и даст подсказку, где в этой дыре можно сбагрить иностранные деньги, то это они. Правда, с равным успехом они могут прирезать незнакомца, а потом обобрать его. Но тут уж как повезет.
— Ола амигос, — подошел вплотную к подозрительным типам Виноградов, — могу я обратиться к вам с вопросом?
— Проваливай к дьяволу, легаш, — прямо-таки выплюнул ближайших из них. — Мы ничего не сделали, всосал? Ничего не видели, никого не знаем, просто приехали отдохнуть.
— Вы неправильно меня поняли, я не имею отношения к полиции, — терпеливо принялся объяснять Макс.
— Тогда тем более катись, засранец! — хохотнул уже другой парнишка. — Пока ноги целы, уноси их!
Скрипнув зубами и сделав глубокий вздох, чтобы успокоиться, Изюм в упор посмотрел на щуплого недомерка, который столь смело бросался словами. Терпеть грубости спецназовец не любил, особенно от всяких щеглов, которые из себя представляют маленький кулёк костей с кружкой крови. Обычно россиянину хватало одного выразительного взгляда, чтобы осадить зарывающегося собеседника. Но этот доходяга, похоже, был совсем бесстрашный, либо отмороженный, и на него выражение лица Макса не произвело особого впечатления.
— Я просто хотел узнать, где можно обменять валюту без лишнего интереса к моей личности, только и всего, — предпринял Виноградов последнюю попытку выведать информацию. — Если поможете, в долгу не останусь.
— Мы чё, на отделение банка похожи, сукин сын?! — продолжил ерепениться хиляк. — Сказано тебе, газуй отсюда!
— Эй, Сухарь, стяни хлебало, — внезапно подал голос третий участник компании, доселе молчавший. — Ты не видишь, что синьор турист испытывает некоторые трудности?
Тощий как-то сразу сник и замолчал, не рискуя возражать своему товарищу.
— Так что, гринго? Говоришь, у тебя деньги водятся? — с недобрым прищуром поинтересовался главарь троицы.
— Ага, не без этого, — широко улыбнулся Макс, прекрасно понимая, к чему движется разговор. — Только не с собой.
Латиносы многозначительно переглянулись, а потом отлепили задницы от капота старой тачки, который дружно обтирали своими широкими штанами, и встали полукругом, обступая спецназовца.
— А сколько у тебя с собой? — не прекращал раскручивать Виноградова американский гопник.
— Да немного, — беспечно развел руками беглый инквизитор, продолжая изображать простачка. — Сорок долларов всего. Ну еще и мелочь есть. Хотите, я вам их отдам, взамен на интересующую меня информацию?
