Лорел Гамильтон - Божественные проступки
- Разве мне запрещено бросить вызов тем, кто оскорбляет меня? Ты сделала бы из меня еще один вид евнуха, как Андаис?
- Ты можешь защитить свою честь, но никаких поединков до смерти, или до чего угодно, что нанесет вред полноценности моих мужчин.
- Это сокращает список того, что я могу сделать в защиту свой чести, Мередит.
- Возможно, но я волнуюсь не по поводу твоей чести, а по поводу моей.
- Что это означает? Я не сделал ничего, чтобы загрязнить твою честь, только отродью пикси.
- Во-первых, никогда не называй его так снова. Во-вторых, здесь я - королевская особа. Здесь я - лидер. Я была коронована волшебной страной и Богиней, чтобы управлять. Не ты, а я. - Мой голос был тихим и осторожным. Я не хотела, чтобы прорвались мои эмоции. Сейчас мне нужен был полный контроль. - Нападая перед моими глазами на отца моего ребенка, моего супруга, ты доказал, что у тебя нет никакого уважения ко мне, как к правителю. Ты не чтишь меня, как своего правителя.
- Если бы ты взяла корону, когда она предлагалась, то я ценил бы того, кого выбрала Богиня.
- Она дала мне выбор, Баринтус, и я верю, чтобы она не сделала бы этого, если предлагаемый выбор был плохим.
- Богиня всегда позволяла нам выбирать нашу собственную гибель, Мередит. Ведь ты это знаешь.
- Если, спасая Холода, я выбрала гибель, то это был мой выбор, и ты будешь или соблюдать этот выбор, или можешь убраться и остаться за его пределами.
- Ты сослала бы меня?
- Я отослала бы тебя назад к Андаис. Я слышала, у нее жажда крови, с тех пор как мы оставили волшебную страну. Она оплакивает смерть своего единственного ребенка в плоти и крови своих людей.
- Ты знаешь то, что она делает с ними? - Он казался потрясенным.
- У нас все еще остались источники при дворе, - сказал Дойл.
- Тогда, как ты можешь стоять там, Мрак, и не желать вернуть нам наши силы, чтобы прекратить резню наших людей?
- Она никого не убила, - сказал Дойл.
- То, что она делает - это хуже смерти, - сказал Баринтус.
- Они должны сами решить присоединиться к нам здесь, - сказала я.
- Если ты вернешь нам всем наши силы, тогда мы сможем вернуться и освободить их от ее тирании.
- Если мы собираемся спасти жертв ее пыток, то мы должны будем убить ее, - сказала я.
- Ты освободила меня и все остальных в ее Зале Смертности, когда ты уезжала в прошлый раз.
- Фактически, это сделала не я, - сказала я. - Это был Гален. Его магия освободила тебя и других.
- Ты говоришь это, чтобы я стал думать о нем лучше.
- Я говорю это, потому что это правда, - сказала я.
Он посмотрел на Галена, который впился взглядом в него. Холод держался немого позади него, на его лице тоже была высокомерная маска, которую он носил, когда не хотел, чтобы кто-нибудь прочитал его мысли. Дойл отошел от Баринтуса и Галена, но не далеко. Иви, Бри, и Саред все стояли недалеко друг от друга, чтобы в случае чего, достать оружие. Я вспомнила слова Баринтуса, что я оставила вакуум власти, и стражи в пляжном домике повернулись к нему, потому что я пренебрегла ими, и, казалось, женщинам не доверяла вообще. В это мгновение, я задалась вопросом, к кому они проявят лояльность - ко мне или к Баринтусу?.
- Твоя магия заполнило Зал Смертности травами и цветами? - Спросил Баринтус.
Гален просто кивнул.
- Тогда я твой должник за мою свободу.
Гален снова кивнул. И это было странно. Тот факт, что он все еще молчит, был плохим знаком. Это значит, что он не доверял тому, что он мог бы сказать.
Рис вошел со стороны прихожей. Он оглядел всех нас и сказал:
- Я проверил шум, который услышал. Это был Джереми. Мы нужны ему на месте убийства как можно быстрее, если мы едем. Мы едем?
- Мы едем, - сказала я. Я отвела взгляд от Баринтус и посмотрела Саред. - Мне сказали, что твой личный галмор достаточно хорош, чтобы выглядеть как обычный человек.
Она выглядела пораженной, затем кивнула и даже поклонилась.
- Да.
- Тогда ты, Гален, Рис и Шолто идете со мной. Мы должны выглядеть людьми, чтобы пресса снова не вмешалась. - Мой голос казался настолько уверенным в себе. Мышцы живота сводило от напряжения, но это не было видно, и именно это и означало быть ответственным. Нужно оставить панику при себе.
Я подошла к Хафвин и Догмэле, все еще сидящим на кушетке. Догмэла прекратила плакать, но она была бледной и все еще дрожала. Я села около нее, но боялась касаться. Достаточно с нее касаний за этот день.
- Мне сказали, что твой гламор тоже подошел бы для этой работы, но я оставлю тебя здесь, чтобы ты пришла в себя.
- Пожалуйста, позволь мне поехать с тобой. Я хочу быть полезной тебе.
Я улыбнулась ей.
- Я не знаю, что там будет на месте убийства, Догмэла. Это может напомнить тебе то, что делал Кел. Так что сегодня ты побудешь здесь, но после ты и Саред будете частью моей постоянной охраны.
Ее синие глаза немного расширились, но под высыхающими слезами проглядывала радость. Саред подошла к нам и упала на одно колено, низко склонив голову.
- Мы не подведем тебя, Принцесса, - сказала она.
- Ты не должна мне так кланяться, - ответила я.
Саред приподняла голову, взглянув на меня своими синими с белым глазами.
- Как ты хочешь, чтобы мы кланялись? Только скажи, и мы сделаем так, как ты предпочитаешь.
- На людях не делай ничего из этого, ладно?
Рис обошел Баринтуса широким кругом, но не побоялся повернуться к нему спиной. Он был беспечным в этом, но как я заметила, я знала, другие мужчины поступали так же.
- Если ты будешь продолжать падать на колено публично, то весь гламор в мире не скроет, что она - принцесса, а ты ее страж.
Саред кивнула, затем спросила:
- Я могу подняться, Ваше Высочество?
Я вздохнула.
- Да, пожалуйста.
Догмэла упала на одно колено передо мной, пока другая женщина вставала.
- Прости, Принцесса, я не отдала должного твоему рангу.
- Пожалуйста, остановись, - сказала я.
Она посмотрела на меня, явно озадаченная. Я встала и предложила ей руку. Она взяла мою руку, нахмурившись.
- Ты заметила, что мужчины не становятся на колени передо мной?
Женщины переглянулись.
- Королева никогда не настаивала на этом, но наш принц требовал, - сказала Саред. - Только скажи нам, какое приветствие ты предпочитаешь, и мы будем приветствовать тебя именно так.
- "Привет" будет достаточно.
- Нет, - Баринтус сказал, - не будет.
Я повернулась и посмотрела на него совсем не дружелюбно.
- Это не твое дело, Баринтус.
- Если у тебя не будет их уважения, ты не сможешь контролировать сидхе, - сказал он.
- Чушь, - сказала я.
