Елизавета Левченко - Цвет неба
Я… я ведь совершено о нем не знаю. И как о человеке, и как о демоне. Жалкие крохи, услышанные от него и от демона только добавили вопросы. Единственное, в чем я уверена: Демм — демон. И…
… Он для меня стал всем. За короткие пять дней стал дороже всей моей жизни. Ведь когда я думала что он… погиб… я с внезапной ясностью поняла, что без него мне уже ничего не нужно. Все померкло, стало пустым. Нет, все… все теперь позади. Я ошибалась. Демм вновь рядом.
Но разве я что-нибудь значу для него?
Его слова, так будоражащие душу… на плато… в лесу… возле озера… Тот, который назвался Стражем — кто я для него? Игра ли это или… правда? Правда, которая станет для меня величайшим подарком… что подарит моей жизни краски?
Но мне хватит того, что он просто рядом. Как Страж, смысл существования которого я так и не поняла. Ведь Демм, я же…
Я, не особо осознавая, что делаю, протянула руку и прикоснулась кончиками пальцев к его щеке.
Демм резко распахнул глаза, чуть не испугав меня до сердечного приступа, и посмотрел пронизывающим, словно заглядывающим в душу взглядом. Ярко-алым, словно свежая кровь, собравшаяся в открытой ране.
Точно таким же он был во тьме той пещеры и на торжестве…. Пугающий и завораживающий алый.
Я сразу же одернула руку, чувствуя, как густо покраснела, и вскочила.
Он заметил! Дура, зачем только это сделала? Что я ему скажу, как объясню? Но я никогда, никогда, никогда вслух не скажу ему про то, что творится в душе! Лучше я поскорее уйду.
«Ему нужен отдых!» — повторила несколько раз про себя.
Но меня остановил его хриплый голос:
— Постой! Не уходи.
Я боялась вновь встретиться с ним взглядом, но в его голосе было что-то такое… не знаю, как описать, что заставило меня вернуться.
Я осторожно присела на краешек кровати. И, почему-то, лицом к нему, хоть и избегала его взгляда. И так же сильно хотела встретить его вновь.
Тут меня неожиданно дернуло вниз. Не успела глазом моргнуть, как я оказалась лежащей на кровати в пугающей близости от него. Обжигающе — горячие руки прижали меня с какой-то болезненной силой и затаенным отчаянием. По крайней мере, так мне показалось.
Я просто оцепенела. Он так близко… короткий, наполненный мукой стон сорвался с его губ.
Ведь он же ранен! Пробита грудь, а еще двигается с такими ранами!
Шок и страх потеснило беспокойство за него.
— Демм… — Мой голос все же дрогнул, выдавая волнение.
— Не надо. Не уходи.
Он прижался полыхающим лбом к моему лбу и судорожно вздохнул. Наши лица… чересчур близко. Я могла рассмотреть даже как подрагивают его ресницы, как упрямая складка меж бровей изламывается глубже. Ощущала на своей коже его прерывистое дыхание.
— Если ты опять уйдешь… — его руки сжали меня еще сильней. — Как же я хочу все тебе рассказать! Но нельзя… Нельзя, ведь тогда я вновь потеряю тебя. Пусть все останется по-прежнему. Я все приму, только не уходи.
Столько боли, отчаяния, стремления доказать что-то, и проскальзывающая слабая надежда. Сильные чувства, от которых перехватывает дыхание. И даже больше не о самих их, а от сладкой догадки, кем они вызваны…
Как сон, как сказка. Разве реальность может быть настолько невероятной!?
… А вдруг, может? Ведь Демм, его тепло, его руки, такие реальные… и опять, как на озере, я могла ощущать исходящее от него чувства. Даже еще сильней.
Да… его жгучее отчаяние, которое пропитало его насквозь, боль от раны и боль, которая исходила откуда-то из глубины. Мне больно вместе с ним. Я должна была радоваться, мне становилось лишь горше.
Я порывисто обняла его за плечи. Я ведь ощутила, как он хочет и одновременно боится этого. Такая малость… разве мне сложно исполнить его желание?
— Никуда я не уйду. — Я все же осмелилась открыть глаза.
Кажется, его лицо словно как-то…. разгладилось. Исчезла едва уловимая печать муки и боли, разгладился упрямый залом меж бровей. Просто спокойное лицо, именно спокойное, а не ничего не выражающее.
— Демм? — тихо позвала его я. Никак не среагировал. Похоже, заснул.
Невольная улыбка тронула мои губы. Я рада, что ему теперь хоть чуточку легче.
Наверно, мне нужно уходить?
Но… так тепло… пахнет им… уютом, защищенностью. Он словно оградил меня от всего мира.
Мой Страж… Можно, я поддамся своей слабости и побуду еще немного рядом с тобой?
Совсем… немного…
* * *— Я так и знал, что тебе вполне хватит одного дня. Как солнышки, как воздух и травка?
— Нормально. Да вот только постоянно воняет чем-то… интересно, чем?
— Не знаю, не знаю… Кажется, давно уже что-то сгнило.
— Ты загораживаешь мне свет, демон. Говори зачем пришел или убирайся.
— Мог бы быть и повежливее с тем, от кого зависит твоя дальнейшая жизнь.
— А? Убить меня решил? С чего вдруг такая переменчивость?
— Не убить. Дать смысл на дальнейшую жизнь. Ваши ведь знают пророчество… Страж, Ключ… хочешь, я отведу тебя к ним?
— Они здесь??
— Да. Именно они приходили со мной.
— Лжешь!! Я чувствовал лишь демонов!
— Пойдем со мной, и ты убедишься в моих словах.
— … Слишком подозрительно твоя эта забота. Сначала спасаешь, теперь вот, исполняешь одну из самых заветных мечт любого из Хранителей… Ты ведь что-то задумываешь, демон.
— Просто Страж — демон. А мы не бросаем друзей. Я хочу помочь ему и всему, что с ним связано. Ты ведь помнишь Нораха и Лаера? Во имя всего того, что они сделали для нас — помоги им!
Глава 9
Твоя память
— Подьем!!
Этот крик, иначе просто не назовешь, выдернул меня из объятий светлого и радостного сна. Совершенно не помню, что снилось, только знаю что нечто хорошее. «Послевкусие» от него осталось такое теплое и уютное. Я была безгранично счастлива в том сне… Теперь, когда он прервался, в груди на равнее с радостью поселилась пустота и жалость от потери. Грустно… немного. Хотелось бы испытывать счастье не только но снах.
— Я знаю, что ты давно уже не спишь! Хватит валяться, нас ждут великие дела!
Я хотел натянуть одеяло на голову, чтобы хоть как-то приглушить эти крики, но мои руки натолкнулись на что-то горячее и шершавое. Ткань какую-то…
Я едва не заорала, когда вспомнила как, где и с кем засыпала. Ведь думала еще: подремлю совсем немного и уйду… ага, ушла. Бессовестно продрыхла незнамо сколько времени, наверняка предостаточно, раз даже Демм проснулся. Неужели, день?? Меня ужаснула эта мысль, точно также, как и ужасало то, что предстоит сейчас делать… Как мне придется делать!
