Юлия Горская - Дети Арахна
Из простого женского любопытства, Валаис пришла к пленнику, и… не смогла не покориться черной демонице, вселившейся в нее.
Об изощренных забавах молодой служительницы узнала Хофис, и, вызвав её к себе, пригрозила позорным изгнанием не только из храма, но и из Улхура.
- Ты осквернила память предков, и дух самого Арахна! - гневно кричала черная жрица испуганной Валаис. – Как могла ты польститься на иноверца, к тому же – врага своего народа?
- Я не знаю. Кэух велела мне, – только и сумела вымолвить она, и, упав в ноги госпожи, безутешно заплакала, кляня трудную долю, павшую на хрупкие плечи, и страшную участь, постигшую неокрепшую душу.
К несчастью для себя, жрица сжалилась тогда над своей подопечной, пообещав все уладить, если сама она останется покорна и будет держать язык за зубами.
- На совете я предложу тебя в нареченные Арахну, взамен той, что он не принял, – сказала Хофис. – Это великая честь для любой арахниды, но тяжкое испытание для женщины. Но если ты справилась с тем, что ждало тебя в Глухих пещерах – переживешь и Колодец. Согласна?
У младшей жрицы просто не было выбора.
Скованная цепями, она спустилась в холодный тоннель, с ужасом слыша призывные молитвы Хофис и ожидая того, кто обитал в глубоких недрах кратера, того, кому поклонялись предки и она сама…
Спустя день, ее подняли из Колодца едва живую от постоянного страха и сильнейшей жажды.
Арахн не поднялся и к ней.
Но Хофис провозгласила о новом зачатии, и Валаис получила статус матери марлога, с тревогой ожидая разоблачения. Только черная жрица не прогадала. Подопечная действительно оказалась беременной. От халта. Но об этом никто не знал, даже сама Валаис, что большую часть времени провела в бреду и забытьи от сильного одурманивающего эликсира, которым поили Нареченных, чтобы те не лишились жизни в страшных объятьях Отца.
- Сразу после рождения, - говорила Хофис, - ты принесешь младенца в жертву. Это сделает тебя достойной сана черной жрицы! Дух марлога, сына твоего, будет служить Отцу в загробном мире. Это великое благо для его матери! Доверься мне. И я никому не открою тайны…
Только Валаис не привыкла доверять кому бы то ни было.
В то время, на ее удачу, Кхорх предложил Хефнет направить нескольких жриц для служений в открытых на земле антигусов новых храмах Арахна. В число избранных (заботами Хофис, конечно) попала и Валаис.
Освободившись от тягостного для нее бремени, перед самым отъездом в Дэнгор, она избавилась и от опасного свидетеля своего греха: черная жрица в одночасье сгорела от неизвестного в Улхуре яда. Расследование, что произвелось советом, не открыло ни имя отравителя, ни имя создателя страшного яда.
А ведь ответы лежали на поверхности. В прямом и переносном смысле.
Эту тайну навсегда унесла с собой погибшая от ее руки Хофис, успевшая во многом открыться только верховной жрице. Но она не всё открыла. Не сказала, например, что Валаис имела связь с колдуном Арбоша, что это он изготовил зелье. И помог своей дальней родственнице выбраться в туманный город на берегу священного Лакриса. Помогал всегда. И будет помогать еще…
* * *- Госпожа!
Появление рабыни прервало печальные воспоминания Валаис. Она поднялась и сердито посмотрела на невольницу.
- Чего тебе? Ты пришла просить угощение плетью?
- Моя госпожа! – невольница в страхе пала ниц. – Я не посмела бы беспокоить вас по пустякам. Знатный чужеземец требует аудиенции.
- Кто?
- Он не назвал рабе имени. Но на его груди я увидела золотой знак королевского дома.
- Впусти. И убирайся вон!
«Зачем отпрыску Авинция встречаться со мной? – подумала черная жрица и, накинув длинный плащ, прошла к нише с мазями и благовониями. – А не угостить ли мне дорогого гостя сладким нектаром Ильвига?»
Она налила в высокий кубок немного той густой, пахучей жидкости, что использовала в ритуалах и плеснула вина. Заметно нервничая, вновь вернулась к статуе Арахна, возле которой чувствовала себе немного спокойнее.
В сердце черной жрицы давно поселилось тайное желание, осуществить которое она не могла. До сего момента. Эта неожиданная возможность взволновала Валаис, но ей было не просто разобраться в вихре эмоций и помыслов, всколыхнувшихся вдруг в душе.
- Он сам пришел ко мне…
Она вздрогнула, едва заслышав тяжелую поступь принца. И улыбнулась, радуясь тому, что вновь затрепетало давно остывшее сердце.
- Приветствую тебя, великий сын антигусов! – прозвучал ее низкий, обволакивающий голос.
Вошедший поклонился:
- Я ваш покорный слуга, госпожа.
- С чем ты пришел в мой дом?
- Чтобы умолять самую прекрасную из женщин принять меня, как друга.
- Вот как? – Валаис милостиво улыбалась, не показывая вида, что слова наследника Антавии разочаровали ее. – Я охотно выслушаю тебя. Но прежде, прошу разделить со мной трапезу, – она кивнула, приглашая пройти в другую комнату, с удовольствием поймав жадный взгляд принца, брошенный на убранство алтаря.
Не менее впечатляющими были и покои черной служительницы, которая любила окружать себя роскошью, достойной королей.
Щедрое угощение уже ждало их на очень низком столике с причудливо витыми ножками и украшенном золотыми накладками и жемчугом.
Валаис поднесла Ормонду кифрского вина, известного особым терпко-сладким ароматом.
- Прекрасно! – похвалил он, подавленный великолепием, в сравнении с которым Бэгенхелл казался домом крестьянина. Ормонд вдруг вспомнил старую няньку, что рассказывала легенды о владыках, которым служили благородные принцы. Так может, сказки те – быль? И вот он сам, наследник рода Бэгов, попал в чертоги одной из владычиц Сульфура?
– Я готова выслушать своего друга, – милостивым тоном произнесла черная служительница.
- Я пришел исполнить последнюю волю той, которая беззаветно любила меня.
Лицо жрицы дрогнуло, но она промолчала.
- Вот это меня просила передать вам девушка, принявшая религию Иктуса, – Ормонд достал амулет, свитый из волос, и протянул Валаис.
- Не понимаю, - нервно произнесла та, подозрительно глядя на оберег. – Какая девушка?
- Та, что шла со мной в Улхур к своей сестре, – принц начинал сердиться. – Та, что умирая на моих руках, умоляла передать амулет вам.
- Мне?
Покраснев, и выхватив амулет из рук Валаис, Ормонд сунул его в карман камзола.
Жрица внимательно смотрела на него, пытаясь понять. В этой странной истории крылось нечто важное.
- Такие вещи никогда не отдают, – мягко заговорила она, видя его гнев, и пытаясь чуть больше узнать разгадку странного желания погибшей. – Это ценная, священная вещь, сделанная лично или подаренная духовным наставником.
