Константин Жемер - Тибетский лабиринт (новая версия)
Следуя за генералом Хусангце, участники экспедиции покинули тронный зал и, пройдя по коридору, оказались в небольшом, но, по здешним меркам, роскошном кабинете с огромными незастеклёнными окнами. Усадив гостей на низкие, обитые войлоком топчаны, Хусангце впервые распечатал уста. Оказалось, генерал прекрасно говорит по-английски:
– Господа! Как вы, несомненно, заметили, властитель Тибета выказал вам величайшую степень благосклонности и уважения.
Услыхав эти слова, Шеффер хмыкнул и переступил с ноги на ногу. Тибетский же военачальник продолжал:
– Однако требования этикета не позволили властителю Тибета проявить большее уважение. Это поручено сделать мне в неформальной обстановке и уединённом месте.
Хусангце церемонно поклонился поочерёдно каждому европейцу и закончил:
– Вам стоит только пожелать, и всё будет исполнено. Настолько, насколько хватит возможностей Тибетского государства.
Генерал снова стал кланяться каждому из гостей и не заметил, как коварно блеснули глаза Эрнста Шеффера, когда тот заявлял:
– Весьма своевременное предложение, генерал! Весьма своевременное! Ибо подданные вашего повелителя всю дорогу препятствовали нашей научной работе. Не поверите, даже сниматься на киноплёнку не хотели – их приходилось заставлять чуть ли не силой. Что касается антропологических исследований, то здесь нас встречал полный и категоричный отказ. Сегодня сложилось положение, когда под угрозой оказалась главная цель нашей экспедиции.
Хусангце втянул голову в плечи и извиняющимся тоном произнёс:
– Если саиб Шеффер будет настолько любезен, что просветит меня относительно той великой цели, о которой идёт речь, то я сделаю всё возможное для исправления положения. Клянусь честью!
– Замечательно, генерал, иного ответа я не ожидал, – обрадовался Шеффер. – А потому охотно открою вам нашу цель. Дело в том, что моё государство – тысячелетний Рейх – строится на расовой основе. Принцип прост: представители высшей расы, арийцы – повелевают, а низшие расы исполняют. Это означает, что великий король Адольф Гитлер никогда не предложит свою дружбу низшей расе. Временные союзы ради выгоды Рейха возможны, но дружба – никогда, только господство! К примеру, в основе нашей нерушимой дружбы с Японией лежит строго научный вывод немецких антропологов: японцы есть арийцы жёлтой расы. По дороге в столицу Тибета мы всеми силами пытались провести необходимые измерения черепов жителей Тибета и сравнить их с эталонными показателями японцев, но…
Эрнст Шеффер картинно развёл руками.
– О-о, – облегчённо вскричал Хусангце. – Это легко можно исправить: я немедленно прикажу прислать к вам роту солдат для измерений…
– Нет-нет, – покачал головой Шеффер. – Простые солдаты – материал некачественный, мало ли с кем смешивали кровь их предки. Что, если результаты исследований покажут неарийское происхождение подопытных? Ведь Адольф Гитлер станет судить по этим результатам обо всех тибетцах, включая повелителя Квотухту.
– О-о, – теперь в выкрике Хусангце звучала неподдельная тревога. – Но как же быть?
– Выход есть! – дружески похлопал его по плечу Шеффер. – Выход всегда есть. Там, в тронном зале, я заметил десятерых высших сановников – государственных мужей, чьи одухотворённые лица, несомненно, носят печать арийского происхождения… Нет-нет, властителя Квотухту беспокоить не нужно, достаточно его приближённых, ну и…вам самому тоже не следует отказываться, генерал. Вы ведь человек образованный и не испытываете предубеждения перед наукой, не так ли? К тому же, это честь – пройти проверку на расовую принадлежность. Поверьте, каждый из нас в своё время её прошёл. Может, вы не слышали, но у нас в Германии мужчина и женщина, прежде чем вступить в брак, проходят такую проверку: Рейху не нужны неполноценные дети…
– Хорошо, – вздохнул Хусангце. – Завтра с утра…
– Никаких завтра! – жёстко пресёк его Шеффер. – Мой учёный коллега Бруно Беггер нарочно захватил с собой всё необходимое, не так ли, Бруно?
В ответ антрополог встряхнул в руке саквояж. Послышался звон стеклянных банок.
– Что представляет собой проверка? – покорно спросил Хусангце.
– Ничего особенного. Герр Беггер измерит ваш череп, затем нанесёт вам на лицо гипс, и, пока он будет застывать, герр Унгефух развлечёт вас рассказом о военных приключениях герра фон Леттов-Форбека. После этого вы приведёте к герру Беггеру поочерёдно ваших коллег.
– Солдат тоже не мешало бы, и женщин…, – добавил Беггер.
– Солдат и женщин! – согласился Шеффер.
– Пусть будет так – солдат и женщин! – повторил Хусангце и подставил голову подступившему вплотную Беггеру.
Через некоторое время голова военачальника, предварительно измеренная со всех сторон, стала представлять собой бесформенную белую массу. Краузе стрекотал кинокамерой, а Унгефух, устроившись рядом с несчастным полководцем, увлечённо травил военные байки про то, как генерал фон Леттов и его доблестные аскери[94] громили войска Антанты на просторах африканского континента. При этом эсесовец то и дело тоненько выкрикивал фразы примерно такого содержания: «Великий человек! Настоящий рыцарь!»
Когда с лица Хусангце осторожно сняли застывшую гипсовую маску, генерал тяжело вздохнул и изрёк:
– Саиб Шеффер, могу я попросить назад тот свиток, что передал вам раньше. Клянусь, завтра же я его верну.
– Пожалуйста, но зачем?
– Я хочу внести в текст некоторые изменения. После нашей беседы и последующей процедуры мне показалось, что в тексте высказано недостаточно почтения к господину королю Гитлеру, а также ничего не сказано о той помощи, которую тибетцы оказали вашей великой цели.
Глядя на Хусангце, Герман подумал, что вряд ли полученный гипсовый слепок представляет собой лицо uricus fortunatus – арийское счастливое, ибо полководец точно не выказывал ни малейшей радости. Зато на губах Эрнста Шеффера при передаче свитка блуждала знаменитая улыбка пирата с Антильских островов.
Эта же самая улыбка оказалась на лице руководителя экспедиции, когда он на следующее утро зашёл в комнату Германа в доме господина Калзана.
– Вот, собираюсь прогуляться в Поталу. Не желаешь ли составить мне компанию?
– Не темни, Эрнст! – глядя в глаза руководителю экспедиции, попросил Крыжановский.
– Пойдём, в дороге поговорим, – антильскую улыбку с лица Шеффера словно сдуло холодным арктическим вихрем. – Только ты и я!
Всю дорогу Шеффер молчал, но, подойдя к подножью дворцовой лестницы, резко обернулся и обронил:
– Пришло время посвятить тебя в истинную цель нашей экспедиции, Герман. Ты – человек неглупый и должен понимать, что я взял тебя в Тибет не ради прогулки. Ценю твою тактичность, ведь в дороге я не слышал докучливых вопросов. Сейчас пришло время ответов.
![Андрей Васильев - Снисхождение. Том первый [СИ]](/uploads/posts/books/271277/271277.jpg)