Ольга Вешнева - Мясорубка Фортуны
Под бурные аплодисменты на сцену поднялся Семен — гладко причесанный, в строгом темно-сером костюме.
— Я рад приветствовать всех пришедших на сегодняшний праздник. Открытие «Модного улета» — без преувеличения, событие мирового масштаба. Здесь вы сможете приобрести изделия всемирно известных брендов по демократичным ценам. Вместе с командой специалистов мы позаботились о том, чтобы «Модный улет» стал не просто вторым в городе торговым центром, а любимым местом отдыха для вас и ваших детей. Здесь есть удобная парковка, зеленый уголок, детская игровая площадка… Как видите, я очень старался, чтобы вам понравился мой подарок городу. Скажу по секрету, — Верховцев на миг склонился к зрителям, — я и сам ужасно хочу вам понравиться. Знаю, мне будет непросто завоевать ваше доверие. Многие из вас знают меня… не с очень хорошей стороны. До недавнего времени я был тем персонажем анекдота, от которого, когда он был ребенком, стонали и плакали учителя и был в ужасе директор школы, а потом, когда он повзрослел, стонали девушки в его постели и ужасался главный мент, — Семен подмигнул Виктору Свербилкину. — Кое-кто из вас помнит, как я под кайфом разгромил ресторан «Дырявый Джо»… и прочие мои выкрутасы. Все это в прошлом. На ваших глазах я начинаю новую жизнь. Вы видите другого Семена. И таким я останусь навсегда. А знаете, почему? — он задал вопрос гостям праздника.
— Папаша приструнил?
— Совесть замучила?
— Светит тюремный срок?
Зрители не церемонились с ответами.
— Не угадали! — гордо крикнул Семен в микрофон. — Только любовь способна изменить человека. Благодаря любви я начал жизнь с чистого листа. Раньше у меня было много подруг. Мне казалось, что я люблю их всех, пока однажды не познакомился с девушкой, которая помогла мне прозреть. Внезапно я понял, что настоящая любовь нам дается только раз в жизни. И теперь только с одной любимой я хочу быть вместе до своего последнего часа. Ей я готов подарить весь мир. Начну, пожалуй, с того, что подарю ей на нашу свадьбу «Модный улет». Эта девушка считает себя заядлым шопоголиком. Уверен, ей понравится мой подарок. Не пора ли представить ее вам?
— Пора! — дружно отозвались зрители.
— Приглашаю на сцену Елизавету Багрянову, генерального директора Волочаровского мясокомбината.
Обомлевшие гости поздно вспомнили о приветственных аплодисментах.
Лиза поднялась на сцену, не оглядываясь на зрителей, и подошла к Семену.
— Прошу тебя, любимая, разрезать ленточку и открыть двери в наш эдем для модников и модниц. — Семен передал Лизе ножницы и встал перед ней на колено, приложив ладонь к груди. — Дорогая Лиза, я предлагаю тебе руку и сердце. Ты выйдешь за меня замуж?
— Извини, Сенечка. Все мои части тела и душа принадлежат вот тому молодому человеку, — Лиза указала на меня. — Надеюсь, ты не пустишься во все тяжкие, — обратилась она к поднявшемуся Семену. — Не хочу, чтобы ты умер от передозировки наркотиков или попал в тюрьму. Обещай не дурить.
Семен стоял молча.
Меня выделил из толпы белый круг подвижной лампы, и ко мне ястребом подлетел тощий рыжий фотограф. Хорошенько засветив мои глаза мощной вспышкой, парень сунул мне под нос диктофон и протараторил:
— Юрий Шмыгин, корреспондент газеты «Волочаровский Вестник». Представьтесь, пожалуйста, и расскажите немного о себе.
Юрий стал беспрестанно «обстреливать» меня из фотооаппарата. Защитные линзы не спасали.
— Прекратите меня щелкать, и, быть может, я скажу вам что-нибудь благопристойное, — проворчал я, пряча под губами вылезшие клыки и прикрывая лицо рукой.
— Не жмурьтесь. Опустите руку. Подарите мне один красивый кадр. Улыбнитесь, наконец, и я перестану вас снимать, — трещал настырный паренек.
— Волочаровское районное телевидение, — Шмыгина отпихнул его бритый наголо коллега — сверстник, и по моим глазам ударила лампа здоровенной видеокамеры.
От городских репортеров мне пришлось спасаться на сцене. Туда им был вход воспрещен.
— Тихон Тарановский! Талантливый писатель, поэт, и мой самый любимый мужчина, — Лиза представила меня гостям праздника. — Тиша, ты моя радость, моя прелесть, мое бесценное сокровище, — она взяла меня за руки и повернулась со мной боком к зрителям. — Я люблю тебя больше жизни… Я тебя обожаю, и хочу всегда быть только с тобой.
Лиза так сильно волновалась, что я не мог разобраться, искренны ли ее слова, или она играет на публику. Когда ты сам постоянно врешь, и все вокруг тебя заливают напропалую, очень трудно выудить крупицу истины из болота лжи.
— Я тоже тебя люблю, Лизонька, — на половине фразы я заподозрил, что говорю правду.
Лиза поцеловала меня… Разве я мог ее отвергнуть под прицелами фотоаппарата, видеокамеры и всяких там смартфонов-планшетов? Наш поцелуй был долгим и, наверное, очень красивым. Фотогеничным. Репортеры остались довольны… Я старался хорошо сыграть свою партию… Я думал, что играю… Но сердце вело себя странно, не беспокойно колотилось, а пело. Как маленький упругий барабанчик, выстукивало мелодию любви.
«Таких чудес с вами давненько не случалось, дорогой Тихон Игнатьевич. Сотню лет, а то и поболе. Пожалуй, с Полины и не было», — завершив поцелуй, я больно прищемил клыками язык. — «И что мне все в голову лезет эта охотница? Не пора ли ей наконец обрести вечный покой?»
— Тиша, как гость нашего города, ты должен разрезать ленту, — Лиза подала мне ножницы — эстафетную палочку.
Растоптанный в пыль Семен под шумок куда-то удалился.
— Что я могу сказать? — я действительно не знал, что говорить. Мысли путались. Душу теребило необъяснимое беспокойство, как если бы сотня моих злобных сородичей окружила «Модный улет». — Городок ваш чудесный, уютный. Буду рад остаться в нем насовсем. А вот к ленточке прикоснуться я недостоин. То привилегия вашего достопочтенного главы, — я говорил страшную ерунду. Перед глазами встал давно покойный основатель Волочаровска Анисим Герасимович Пыжиков. «Мечтаю, чтобы в нашем городе никогда не было никаких вампиров», — твердил Пыжиков на всяком народном собрании. Мне представилось, что, перерезав ленточку, я вызову мстительный дух первого городничего.
«Довольно с меня одного злобного призрака в усадьбе», — приняв решение, я продолжил спонтанную речь:
— Всем вам известно, что даже вампиры — уж на что живучие создания — и те не могут жить без головы. Городу тем паче нужна мудрая голова. Такая, как у многоуважаемого Валерия Денисовича. Пожелаем ему долгих лет и благоприятного правления.
Иван Смолин от злости шевелил усами, как таракан.
