Дмитрий Башунов - Ангелы над Москвой
В жены маршал взял ту, которую предложил сам монарх Лидмаха. Свадьба была пышной и двукратной: первая церемония прошла на родине невесты по традициям ее государства, вторая — уже на Амдиэле. Маршал делал все, чтоб не огорчать новую жену — но она понимала всю дипломатичность своей миссии, и претензий не высказывала даже тогда, когда ей приходилось нелегко. Расчет президента оправдался: в том же году знать Амдиэля привезла с Лидмаха нескольких жен. Среди них маршал узнал одну или — он не был уверен — двух ночных посетительниц. Высшее общество приняло женщин на удивление тепло.
В следующем году брачные путешествия стали наиболее прибыльной отраслью туристического бизнеса Амдиэля. Брать в жены уроженок Лидмаха стало модно: тонкие, стройные, они выгодно отличались внешностью от монументальных женщин Амдиэля.
Маршалу рассказывали, что и хозяйки, и любовницы они — бесподобные. Улыбаясь, он кивал, однако помалкивал: проявить себя хозяйкой жена высокопоставленного военачальника не может — челяди полно; а утвердить себя любовницей она просто не захотела… Да и маршал, чего уж там, поддерживал тайные отношения со своей прежней супругой. Верный солдат сам себе казался однолюбом.
Однажды маршал попытался поговорить с новой женой откровенно, чем удивил ее не на шутку. Он тогда предложил ей потерпеть эту роль сколько-нибудь для приличия, а после — тихо развестись, и устроить личную жизнь по собственному разумению…
Она рассмеялась, и отказалась наотрез. «Наш с вами брак, — сказала она, — лег в основу укрепления связи между нашими народами. Пусть там и лежит!»
«Но это не брак, — возражал маршал, — это одна видимость!»
«Очень полезная видимость, — ответила его новая жена. — Однако к чему вы завели этот разговор? Чего вы, маршал, хотите? Физической близости со мной?»
«Как вы могли подумать?» — воскликнул маршал, а племянница лидмахского императора расхохоталась. Маршал сообразил, что на такой вопрос как ни отвечай, все равно остаешься в дураках.
С той поры даже разговоры между супругами стали большой редкостью. При этом никаких шашней и никаких козней — несмотря на все имевшиеся возможности — новая жена не строила.
Показательный брак длился уже несколько лет, но положение дел в семье не менялось. Маршал все больше поражался силе супруги, да радовался прозорливости президента. Уже не только мужчины Амдиэля везли с Лидмаха невест, но и женщины стали привозить оттуда мужей. А некоторые и сами перебрались на некогда завоеванную планету.
— Ну, вот, — потирал руки президент, — главные силы страны во главе с вами отправятся на завоевание прародины, а верхушка Лидмаха поднимет бучу, устроит заговор с бунтом. Как вы думаете, маршал, может ваша новая жена возглавить движение? Не отвечайте: мои психологи утверждают, что ей только возможность дай…
— Вы это серьезно? — спросил его тогда командующий.
— Сам факт нашего разговора на эту тему — уже свидетельство серьезности. Кроме того, — без улыбок и обиняков продолжил президент, — я практически спрашиваю вашего согласия. Мне известно, что ваши отношения с новой женой не заладились. Я полагаю, что ее гибель во имя укрепления дружбы между народами — а, в конечном итоге, именно дружба народов и есть цель нашей политики — ею лично, посвяти мы ее в этот план — была бы одобрена. Однако у нас с вами, отношения, смею полагать, не только служебные, но и дружеские. Потому я и спрашиваю: не будете ли вы, уважаемый маршал, против того, что во время вашего отсутствия ваша жена возглавит движение сопротивления, организует несколько резонансных террористических актов, вступит в прямую конфронтацию с действующей властью, и в конечном итоге геройски погибнет? Мы под эту марку обезглавим общество Лидмаха, зато возьмем на воспитание осиротевших детей лидмахской аристократии, и вырастим их достойными и верными амдиэльцами. А также обеспечим всем выходцам с Лидмаха безболезненную и даже льготированную — если экономисты позволят — интеграцию в наше общество.
— Ваш план, господин президент…
— Без «господина», маршал, прошу вас…
— Нет уж, позвольте! Ваш план, господин президент, как всегда безупречен, и, как всегда, обречен на успех. Но мне кажется неразумным ставить во главе повстанцев…
— Бунтарей, маршал, поганых бунтарей.
— Вот именно: во главе поганых бунтарей нельзя ставить рафинированную аристократку. Вы сделаете ее мученицей, и вскоре ее объявят святой, а вас — гонителем правых.
— Так-так, маршал… Вы стратег, вам виднее. И что вы предлагаете?
— Не зная диспозиции сил — ничего.
— Иными словами, вы против этого плана?
— Только в части использования в нем моей жены. Вот мой вам откровенный ответ, президент.
— Хорошо, маршал. Даю вам слово — ваша жена дождется вас в вашем же доме.
Они тогда пожали друг другу руки и расстались. Маршал знал — слову президента можно доверять, но в душе у него появилось странное чувство. Он защитил женщину — в сущности, чужую ему женщину — от опасности, и она стала ему ближе и дороже, чем раньше… Прежде так не случалось никогда. Правда, прежде ему и не приходилось защищать женщину. Выручить попавших в беду солдат, помочь выйти из окружения, выхватить из-под носа у врага, у смерти своих людей — сколько угодно. Но это — не тот случай… И действие, и чувство было иным.
Принимая командование флагманским кораблем космической флотилии, маршал осознал, что улетает он не только от родины, собственных детей и их матери, но и от нежно любимой женщины. О любви этой даже не подозревающей. Теперь же, когда перед ним расстилалась огромная и чужая галактика, и обратной дороги не было, а флотилия ждала решений, приказов и указаний, маршал понимал: все, что он делал, делает и будет делать — ради нее. Не ради обладания ею! Только ради нее самой!
Маршал едва заметно улыбнулся, вдохнул и твердым голосом произнес:
— Старший офицерский состав, свободный от несения службы — в кают-компанию.
После выключил микрофон и проговорил вполголоса:
— Кажется, мы прилетели. Пора начинать поиск…
Поиск
— Господа офицеры! — маршал вошел в кают-компанию, окинул взглядом примолкших и вытянувшихся вояк. — Прошу садиться!
Несколько секунд пришедшие рассаживались. Маршал смотрел на них внимательно. Всех их он знал лично, и кандидатуру каждого одобрил — с оглядкой на выводы экспертной комиссии. Преобладали среди присутствующих крепко сбитые амдиэльцы. Как равные среди равных сидели стройные и смуглые уроженцы Эльмада. Деликатно сложенные выходцы с Лидмаха, с пилотскими, по большей части, нашивками, присутствовали тоже.
