Константин Калбанов - Рыцарь ч.2
— Не просто в гости, а очень глубоко на их территорию. Для чего я вам сказать не могу, но хочу чтобы вы верили мне, эта причина не менее важна, чем та которая повела нас в поход в прошлый раз, а может даже и более. Это не будет поход против орков, более того в мои планы входит всячески избегать столкновений с орками, это будет разведывательный рейд, но это будет рейд на земли орков. Со мной пойдут добровольцы. Джеф, здесь разбиваем лагерь и обедаем.
Вот интересно, а сам то ты знаешь зачем прешься в эту гребаную степь. Людям то напустил тумана, про великую миссию, но ведь сам то понятия не имеешь зачем тебе туда, да еще и их тянешь с собой. Да не знаю, что я там потерял, вот чувствую, что нужно и все тут. — Сидя на снятом с лошади седле, Андрей наблюдал за тем, как его люди сноровисто готовят обед, перешучиваются, некоторые, не занятые в процессе, кучкуются и о чем-то беседуют. — Ну что это за такая Южная Империя, почему инквизиция так лютует в этих краях, а ведь ни от кого я не слышал и намека о существовании у орков хоть какого то государства. Дикие не управляемые орды, насланные на род человеческий антихристом, вот и все, что мне было известно о них. А на поверку, высоко организованное общество, в котором развиты товароденежные отношения, имеется свой монетный двор, а значит структура общества гораздо сложнее той которую нам преподносят. Если так, то существует прямая опасность того, что они сомнут людей, обратят их в своих рабов и род человеческий как таковой просто прекратит свое существование. Хорошо, зачем это мне. А ты что, дурак или просто прикидываешься. Это ты раньше мог наблюдать за всем этим со стороны, но не теперь. Теперь у тебя семья и кстати сын есть, то есть потомок, значит нужно думать о потомках, о кровиночке. А еще далеко не факт, что на твой век спокойной жизни хватит. Если Южная Империя это некий аналог Римской империи, то вполне возможно, что она успеет разрастись еще до того как ты мирно закончишь свои дни. Сами степи им не интересны, что тут можно получить кроме проблем и стали в брюхо, а вот земли экзотических людей за этой степью, это кусок куда как лакомый, а об этих землях им известно не мало, достаточно просто прикинуть сколько к ним в рабство переправили людей степняки, а это все носители информации и причем не только крестьяне. Может они уже не одну сотню лет облизываются, да вот только силенки копят. А если сюда заявится войско хоть сколько то похожее по организации на римские легионы. Бр-р-р. И думать не хочется. Что Римская империя, что Византия проиграли только в результате тупости правителей, предательства и интриг внутри страны, отсюда и никчемное командование легионами и посредственная военная подготовка, если бы ни это, то до самого появления огнестрельного оружия римским легионам равных не было бы. Так что идешь ты туда за тем, чтобы найти ответы на эти вопросы. Другое дело, что тебя никто туда не посылает, мало того даже если ты все узнаешь, то поделиться тебе будет не с кем. Но узнать нужно, я спать спокойно не смогу, если не узнаю. А вот что с этим делать решать будем потом.
— Сэр. Ваша каша.
— Спасибо Джеф.
— Разрешите вопрос?
— Говори.
— Это действительно нужно?
— Да. И скажу тебе больше, если никто не захочет, то я отправлюсь один.
— Объяснить не хотите?
— А нечего пока объяснять. Сам толком еще не знаю. Но вот нужно и все тут.
— Ха. А я то все гадаю, за каким это мы на степных лошадках, не подкованных, да еще и с заводными. Обувка орочья в тюках за тем же?
— Я же говорю, в степь иду не воевать, а на разведку. Незачем возбуждать у орков лишнее любопытство. Увидят следы людей, пойдут следом, а за орками может и не станут.
Воины вновь заняли место в строю. Пришло время принимать решение. Андрей замер перед строем восседая на своей лошади внимательно всматриваясь в посуровевшие лица своих людей. Да и могло ли быть иначе. Прими они решение идти с ним, прогулка предстоит не из веселых. Не пойди, подведешь сюзерена, хотя он и предоставил тебе право выбора, но ты то давал клятву. Эти люди и понятия не имели о том, что клятвы и обещания можно давать на право и налево, а затем с легкостью нарушать их. Это в том, преосвященном мире, люди в погонах могли часами рассуждать о чести, и при первой же возможности поступиться ею, отряхнуться и жить дальше как ни в чем не бывало. Здесь все было иначе и люди иные и понятия чести для последнего крестьянина не пустой звук. Были конечно исключения, но то исключения.
— Ни о ком из вас я никогда не подумаю плохо. Ни словом ни взглядом никто из вас не будет мною осужден. Вы всегда с честью исполняли свой долг, и я знаю, всегда его исполните в будущем. Я не могу сказать вам, зачем нужен этот поход и не потому что не хочу сказать. Дело в том, что ответа я пока и сам не знаю. Знаю, что нужно и все. Кто идет со мной, остаются на месте, кто возвращается домой, отъедьте вправо.
Вот он момент истины. Именно сейчас выносилась оценка ему как лидеру, как человеку. Что может чувствовать человек, которому безраздельно доверяют те, с кем он делил тяжесть походов, пьянящее чувство победы и горечь поражения и безвозвратных потерь. Да ничего, кроме осознания того, что если люди ему верят, даже в такой не понятной ситуации, то живет он правильно. А еще неподъемный груз ответственности за судьбы тех, кто вверял себя в его руки. Строй не пошелохнулся, все остались на своих местах.
— Нет, все таки лихой атаман в нашем сэре рыцаре умер. Вот ей-ей, выйди мы на большую дорогу, то до скончания века были бы и при добыче и при своих головах.
— Ты копай давай, не отлынивай.
— Да копаю я. Нет умен все же сэр Андрэ, но раз уж ему нужны были только двое из всего каравана, то мог бы и поменьше караван подобрать, ато ить пять десятков трупов схоронить, да еще и два десятка повозок припрятать.
— А тебе никто и не говорил, что легко будет.
— Я вот сразу подумал, что неспроста во вьюках два десятка лопат, да ктож знал, что так-то будет.
— Что тут у вас, — окрик Джефа заставил замолчать словоохотливого воина. Ответил Рон, который и был его собеседником.
— Заканчиваем.
— Смотрите, чтобы ничего из их имущества не смели брать.
— Помним. Не маленькие.
— Не маленькие, а лапки загребущие.
— А чего так-то, господин десятник, — вновь завелся молодой воин. — Вон сэр Андрэ и золото и серебро все собрал, а они то, того… Имперские.
— Золото и серебро в слитки переплавятся, а вот какую вещицу не переделаешь. Или на костер захотелось взойти?
— Не. На костер не охота. Господин десятник, я что спросить то хотел. Это что же получается, Церковь нас обманывает?
