KnigaRead.com/

Александр Бушков - Колдунья

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Бушков, "Колдунья" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Борис дернулся, как любой внезапно разбуженный чувствительным тычком человек. Моргая, завертел головой, увидел распахнутое окно, Ольгу в синем полумраке…

Все же нервы у него были покрепче, чем у провинциальной уездной барышни, саму себя запугавшей английскими мистическими романами. Он понимал уже, что не спит, что все это происходит наяву — но был все же не столько испуган, сколько изумлен.

— Что за черт? — воскликнул в сердцах.

— Это я, милый, — сказала Ольга, протягивая к нему руки, как на старинных гравюрах, где именно такие безнадежно влюбленные девушки с разбитыми навсегда сердцами и изображены. — Я тебя так любила, что и после смерти пришла навестить…

Для него ее голос звучал сейчас замогильно, не по-человечески, и Ольга ему виделась самой что ни на есть недавней утопленницей: с остановившимся стеклянным взглядом, синим лицом, уже начавшим распухать, облепленная мокрым платьем, с которого текла ручьями вода. Буро-зеленые водоросли свисали с нее там и сям, пара-тройка падких на мертвечину раков примостилась на плечах и под мышкой, из уха торчал колышущийся серебристый хвостик какой-то рыбешки. Ну и пахло в спальне соответственно: ядреным ароматом гнилой воды, протухшего ила, разложения плоти…

— Что за черт? — повторил бравый поручик уже гораздо неувереннее и, право же, боязливо: слишком много было деталей, свидетельствующих, что все происходит наяву…

— Не нужно было принимать все близко к сердцу, — сказала Ольга печально, приближаясь к постели бесшумной медленной походкой натуральнейшего призрака. — Но такие уж мы дуры… Я ведь утопилась, милый. В Купавинском бочаге. И не смогла там больше лежать, на дне так мерзко, одиноко и холодно… И мне было позволено прийти… Я не могу одна, любимый, единственный, не могу там одна больше… Пойдем со мной, там покой и тишина, каких на земле не сыщется…

Она подошла вплотную к остолбеневшему любовнику — бывшему, к счастью! — и, наклонясь, цепко ухватила его за руку. Разумеется, он сейчас чувствовал, что держащие его ладонь пальцы холодны, как лед, лишены жизни, мертвы, словно кусок дерева… И затхлая вода из бочага на него сейчас щедро проливалась, и все неприглядные запахи вокруг него сгустились, да вдобавок у Ольги изо рта и ноздрей черви поползли, длинные, белесые, противные, склизкие, в немалом количестве на постель посыпались, в широкий вырез ночной сорочки господина поручика…

Он даже не взвыл — тоненько пискнул что-то, изо всех сил вжимаясь спиной и затылком в стену, словно хотел ее таким образом проломить и сбежать от кошмара.

Ольга, оскалясь в омерзительной усмешке трупа, продолжала безжалостно:

— Пойдем со мной, любовь моя… Мне так одиноко на дне… Ведь это все из-за тебя случилось, ты меня бросил, растоптал чувства, вот я и не вынесла удара судьбы… Пойдем со мной на дно, мы будем лежать рядом, как встарь…

Зубы у него стучали, точно кастаньеты в руках испанского плясуна, а глаза закатывались под самый лоб. Ольга сделала мысль, соответствующую у людей щелканью пальцами, и на сцене появились новые действующие лица — двое одинаковых с лица, тоже, можно сказать, загримированные. Они и в своем-то обычном виде не отличались благообразием и обаянием, а уж сейчас, когда имели вид закоренелых утопленников, пролежавших на речном дне не менее пары месяцев… И пахло от них как надлежало.

Подхватив с двух сторон под микитки полуобезумевшего поручика, они заголосили наперебой:

— Голубчик, золотце, душенька, не серди хозяйку, пошли с нами… Это только поначалу жутковато, серденько, а потом привыкаешь, мы ж привыкли…

Борис пытался вырываться, лягаясь и даже кусаясь, но у этих субъектов, со злорадством отметила Ольга, не особенно и побрыкаешься. Два мнимых утопленника, ядрено вонявшие болотом и тленом, рассыпавшие с себя червей и трепещущих рыбок-трупожорок, враз выволокли поручика из постели и потащили к распахнутому окну, в котором, по задумке Ольги, стремившейся к театральному совершенству, светили нелюдские огни и кто-то зловеще подвывал.

Она жестом остановила слуг на полпути, задумавшись, что же дальше. Выбор у нее по части превращений других был довольно скуден и, как оказалось, сводился лишь к превращению в свинью, да и то до первых лучей солнца. Вообще-то и этого было достаточно, чтобы завершить театральное действо…

Ольга присмотрелась, покачала головой, брезгливо скривила губы. Судя по расплывшемуся на ночной сорочке бывшего возлюбленного пятну, а также сопутствующему запаху, бравый поручик окончательно себя потерял перед лицом столь зловещих сюрпризов.

И сразу стало скучно, глупо, все показалось ненужным и мелким. Сейчас, глядя на вульгарно обделавшегося любовника, раздавленного страхом, она уже и не верила почти, что именно этот красавец вскружил ей голову, сделал женщиной и привил желание взрослой любви. Вся жажда мести куда-то улетучилась, осталось разочарование, едва ли не стыд.

Она махнула слугам, чтобы отпустили добычу, и, когда они повиновались с видимой неохотой, безжалостно прикрикнула:

— Ступайте назад! Веревку вить, веревку! И чтоб на глаза не показывались, пока…

Верзилы растаяли в воздухе так медленно, что она успела рассмотреть их сокрушенные лица. Ольга сделала резкий жест, разведя руки, — и повсюду по комнате с грохотом опрокинулась мебель, перевернулась кровать, оборвались занавеси, брызнуло осколками высокое окно: чтобы не думал завтра, будто ему ночные события причудились в кошмаре…

Оттолкнулась от пола мысками сапог и вылетела в окно, как пущенная из лука стрела, ловко повернулась в воздухе и направилась в сторону Вязина, охваченная неким подобием грусти. Только что разыгранная сцена не доставила, как оказалось, никакого удовольствия, наоборот.

Что-то мелькнуло справа над лесом — похожее то ли на огромного ворона, каких в жизни не бывает, то ли исполинского нетопыря. Ольга не успела рассмотреть, но осталось впечатление чего-то хищного.

На обратном пути она то и дело оглядывалась, но странное создание так больше и не появилось — если только не померещилось в ночной игре лунного света и темных теней…

Глава двенадцатая

У мельницы

Джафар сказал не без опасений:

— Госпожа моя, не кажется ли вам, что поступки ваши становятся все рискованнее? Если один раз вам повезло, это еще не значит, что везти будет всегда…

Ольга еще раз взвесила на руке старую охотничью флягу, без всякого труда раздобытую в одной из кладовых, где подобного хлама валялось немало, — круглую и плоскую, из луженой меди, украшенную скудным узорчиком в виде листьев неведомого растения (судя по простоте, это было изделие провинциальных мастеров, а не городская работа). С усилием вставила толстую пробку, вновь выдернула.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*