Олаф Бьорн Локнит - Торговцы грезами
В комнате повисла тишина, нарушаемая только еле слышным потрескиванием горящих свечей. Три человека – точнее, два человека и один гуль – упорно смотрели куда угодно, только не друг на друга, и молчали. Наконец, один из них решился.
– Вечно от тебя сплошные бедствия, – тоскливо сказал Эзаэдро. – Послушай-ка, я верно понял – ты действительно собрался изловить эту тварь?
Киммериец кивнул. Было ясно как день, что старый друг-приятель темнит, но пусть сообщит хоть что-нибудь!
– Я могу надеяться, что все, сказанное мной, не пойдет дальше этой комнаты? – холодно осведомился Эзаэдро.
– Ты ж меня знаешь, – искренне обиделся Конан. – У меня никогда не было привычки болтать о чужих секретах!
Эзаэдро поманил киммерийца поближе и шепотом спросил:
– А твоя подружка? Как насчет нее?
– Она забыла больше тайн, чем ты когда-либо узнал, – уверенно заявил Конан. Услышавшая его слова рабирийка согласно кивнула.
– Хорошо, – Эзаэдро помолчал, явно собираясь с духом. – Не знаю, поможет это в твоих поисках или нет… Но будет лучше, если некоторых моих делах будете знать хотя бы вы вдвоем.
– Ближе к делу, – намекнул варвар, тут же получив в ответ злобное: «Заткнись!»
– Так вот, – негромко заговорил почтенный житель захолустного заморийского городка. – Я знал, что Гебер с дружками затеяли рискованную игру. Странную авантюру, сулящую им крупную выгоду, но связанную с большой опасностью. В этой задумке принимали участие сам Гебер, его левая рука – Эридат, правая – госпожа Линдисса и ее покойный муженек Райнак вкупе со своими головорезами, молодой Тамир, доставлявший компании новости из Турана, а также Леддар, здешняя затычка в каждой бочке и забияка навроде тебя… Вы помните, кто был убит первым?
– Туранский караванщик по имени Марид, – не задумываясь, ответила Ринга, опередив Конана.
– А откуда он ехал?
– Со стороны Турана, – теперь первым оказался киммериец. – Ну и дальше?
– Марид вез мне последние известия из Аграпура, – пояснил Эзаэдро. – У меня дела с… назовем тех людей туранскими купцами. Он занимался этим уже несколько лет. С тех пор, как я перебрался сюда из Шадизара.
– Погоди, – медленно протянул Конан. – Кажется, я начинаю понимать. Мы считали, что Марид убит по ошибке или просто потому, что оказался в неподходящее время в ненужном месте. Но если он разузнал нечто интересное, и торопился сообщить аграпурские новости тебе, и об этом стало известно, то все встанет на свои места…
– Марид приезжает из Турана с важными новостями, его подкарауливают и убивают, раньше, чем эти новости дойдут до Эзаэдро, – закончила девушка и повернулась к покусанному хозяину. – Кто знает, что он сказал перед смертью? Может, назвал твари твое имя и она вышла на охоту за тобой?
– Нет, – помотал головой Эзаэдро. – Марид был предан мне и никогда бы не сделал ничего подобного.
«Тогда что мы с этого имеем? – спросил у самого себя Конан. – Все начинается с каких-то известий из Турана и доставивший их умирает. За ним почти сразу следуют Райнак и Леддар, а затем все общество заговорщиков, за исключением Эридата и госпожи Линдиссы. Линдисса уверяет, будто не имеет представления, кому понадобилось вырезать всю их теплую компанию. Может, это и правда, а может, и нет… Линдиссе позарез необходим командир отряда, она выбирает меня и отправляет на виллу. Этой же ночью тварь нападет на дом Эзаэдро, пытаясь прикончить именно хозяина и не обращая особого внимания на Рингу – просто подвернулась под руку. Чего-то здесь не хватает, одного крохотного звена… О чем хотел сообщить Марид? Почему-то для дэлирамцев было очень важно, чтобы никто не услышал его новостей. Но тогда получается, что тварь находится в подчинении у одного из людей Гебера. Но у кого, если все они мертвы? Может, у Эридата или Линдиссы? Эридат неизвестно где, у Линдиссы хватает своих забот. Вдовушка сама явно побаивается этого чудовища. Стой! Еще есть таинственный Арнак, скрывающийся где-то в городе. Вот кому-кому, а шадизарскому наблюдателю было весьма выгодно, чтобы все местные заговорщики отправились в долгую прогулку к Нергалу. Слушайте, а подчиняется ли кусучая тварь вообще кому-нибудь? Вдруг она живет сама по себе, бродит по городу и раздирает на кусочки первого встречного?»
– Охота на призрака, – тихонько проговорила Ринга. – Множество нитей, верно? За какую ни потянешь – рвется, – и деловито спросила: – Ну, и что мы станем теперь делать?
– Лично я собираюсь поспать, – решительно заявил Эзаэдро. – Вряд ли эта сволочь заявится сюда второй раз. Госпожа Ринга может оставаться в моем доме, сколько сочтет нужным. А ты…
Предчувствуя новый шквал нелестных высказываний в свой адрес, Конан примиряюще поднял руку:
– Ухожу, ухожу. Только помни, что ты обещал.
– Ничего я тебе не обещал, – буркнул Эзаэдро. – Сгинь, нечисть киммерийская!
– И это после всего, что я для него сделал! – оскорбленно заявил варвар, поднимаясь на ноги. – Ладно, радуйся, больше меня не увидишь. Сегодня, по крайней мере…
– Вот и замечательно! Ни тебя, ни эту ненормальную Карелу, и больше никаких чудовищ по ночам! Пропадите вы все пропадом!
Эзаэдро откинулся на подушки и сделал вид, что моментально заснул. Варвар и девушка переглянулись и вышли.
– Завтра к утру он успокоится, все обдумает и пожалеет о своих словах, – извиняющимся тоном заметила Ринга. – Просто его здорово напугали. Хочешь – оставайся, я действительно пока заправляю здесь всем и никто слова не скажет.
Конан отрицательно помотал головой:
– Мне нужно к утру вернуться. Я разыскал одно место, где еще не все нити оборваны. И знаешь, мне все больше кажется, что наше чудовище бродит где-то поблизости, а мы никак не можем его заметить.
– Это же призрак, – напомнила девушка. – Но не такой, что по ночам вылезает из могилы и завывает, пугая мирных горожан. Это оживший страх перед ночью и неназываемыми тварями, обитающими в ней…
Варвар ничего не понял, но на всякий случай согласно кивнул и пообещал:
– Призрак или не призрак, а все одно я его изловлю за хвост и намотаю кишки на уши. Никуда он не денется.
– Хорошо быть уверенным в себе, – еле слышно пробормотала Ринга. – И не верить в привидения тоже неплохо…
Они вышли в шелестящий темный сад и остановились. Луна давно зашла, наступало то загадочное время между ночью и рассветом, что кажется самым темным и издавна зовется Часом Волка.
– Все равно мы так толком ничего не смогли разузнать, – с искренним сожалением вздохнула рабирийка.
– Ошибаешься, – поправил варвар. – некоторые вещи теперь перестали быть тайной за семью замками. Вот скажи, что ты об этом думаешь…
