Анджей Сапковский - Последнее желание, Меч Предназначения
Розовы листочки, пухлые стручочки,
Зреет в мягкой глинке, рядом с ручеечком.
A на длинном стебле в точечках цветок.
Не давай котенку, чтобы он не сдох.
– Ну что это? Угадай.
– Понятия не имею, – равнодушно признался ведьмак, даже не пытаясь подумать.
– Скверно. Ты проиграл.
– А правильный ответ? У чего бывают... хм... в точечках цветочки?
– У капусты.
– Слушай, – проворчал Геральт, – твои шуточки начинают действовать мне на нервы.
– Я упреждал, – захохотал дьявол, – что загадка не из легких. Сорт такой. Что делать, я выиграл, остаюсь. А ты уходишь. Низко кланяюсь.
– Минуточку. – Ведьмак незаметно сунул руку в карман. – А моя загадка? Наверно, у меня есть право на реванш?
– Нету, – запротестовал дьявол. – Чего ради? А вдруг я не отгадаю? За дурака меня держишь?
– Нет, – покачал головой Геральт. – Держу тебя за зловредного, наглого, нахального балбеса. Сейчас поиграем в совсем новую, неизвестную тебе игру.
– Да? Ишь ты! Ну и что же это за игра?
– Игра называется, – медленно произнес ведьмак, – «Не делай другому то, что тебе самому неприятно». Закрывать глаза не обязательно. Геральт наклонился, размахнулся, в воздухе резко просвистел дюймовый металлический шарик и со звоном врезался дьяволу точно между рогами. Сильван рухнул как подкошенный. Геральт щукой скользнул меж жердей и схватил дьявола за косматую ногу. Леший забебекал и взбрыкнул, ведьмак прикрыл голову предплечьем, но у него все равно зазвенело в ушах, потому что дьявол, несмотря на неуклюжую фигуру, лягался с силой разъяренного мула. Геральт попытался ухватить брыкающиеся копыта, но не сумел. Козерог разошелся, заколотил по земле руками и лягнул его снова, на этот раз прямо в лоб. Ведьмак выругался, чувствуя, как нога дьявола вырывается у него из пальцев. Оба они, расцепившись, покатились в разные стороны, с треском выворачивая жерди и запутываясь в побегах конопли. Дьявол вскочил первым и кинулся на ведьмака, опустив увенчанную рогами голову. Но Геральт уже твердо стоял на ногах и легко уклонился, схватил лешего за рог, крепко рванул, повалил на землю и прижал коленями. Дьявол заблеял и плюнул ему в глаза, причем так, что этого не постыдился бы и верблюд, страдающий слюноизвержением. Ведьмак автоматически отступил, не отпуская, однако, дьяволиных рогов. Леший, мотая головой, лягнул его двумя копытами сразу и – что самое удивительное – обоими попал. Геральт дико выругался, но рук не разжал. Поднял дьявола с земли, припер к трещащим жердям и со всей силы долбанул ногой по косматому колену, а потом наклонился и наплевал ему прямо в ухо. Дьявол взвыл и защелкал тупыми зубами.
– Не делай другому... – выдохнул ведьмак, – что тебе неприятно! Продолжаем игру?
– Блеблебле-е-е! – булькал, выл и плевался дьявол, но Геральт крепко держал его за рога и прижимал голову книзу, поэтому плевки попадали дьяволу на собственные копыта, вздымающие тучи пыли и травы. Следующие несколько минут ушли на бурную возню, обмен ругательствами и пинками. Геральт если и мог чему-то радоваться, так исключительно тому, что никто его не видит, ибо картинка была воистину кретинская. Очередной пинок разорвал дерущихся и разбросал их в разные стороны, в гущу конопли. Дьявол снова опередил ведьмака – вскочил и кинулся бежать, заметно прихрамывая. Геральт, тяжело дыша и вытирая лицо, бросился вдогонку. Они продрались сквозь коноплю, влетели в хмель. Ведьмак услышал цокот копыт мчащегося галопом коня. Звук, которого он ожидал.
– Здесь! Лютик! Я здесь! – крикнул он. – Во хмелю!
И тут он увидел над собой грудь лошади, а в следующую секунду на него наехали. Он оттолкнулся от коня, как от скалы, и рухнул навзничь. От удара о землю потемнело в глазах. Несмотря на это, он сумел откатиться вбок, за жерди, уклоняясь от удара копыт. Ловко вскочил, но тут на него налетел другой всадник и снова повалил. А потом вдруг кто-то насел на него, пригвоздив к земле.
И был блеск и пронизывающая боль в затылке.
И тьма.
6
Рот был забит песком. Когда Геральт попытался его выплюнуть, то понял, что лежит лицом к земле. Когда захотел пошевелиться, понял, что связан. Слегка приподнял голову. Услышал голоса. Он лежал на земле у ствола сосны. Шагах в двадцати стояло несколько расседланных лошадей. Он видел их сквозь перистые папоротники, нечетко, но один из коней, несомненно, был гнедой Лютика.
– Три мешка кукурузы, – услышал он. – Хорошо, Торкве. Очень хорошо.
Молодцом.
– Это еще не все, – сказал блеющий голос, который мог принадлежать только козерогу. – Посмотри на это, Галарр. Вроде бы фасоль, но совсем белая. И какая крупная! А вот это называется рапс. Они из него масло делают.
Геральт крепко зажмурился, потом снова открыл глаза. Нет, это был не сон. Дьявол и Галарр, кем бы он ни был, пользовались Старшей Речью эльфов. Но слова «кукуруза», «фасоль» и «рапс» были произнесены на общем.
– А это что такое? – спросил тот, кого звали Галарр.
– Льняное семя. Лен, понимаешь? Рубахи делают из льна. Гораздо дешевле, чем из шелка, и носится дольше. Способ обработки, кажется, довольно сложный, но я выспрошу, что и как.
– Только б принялся этот твой лен, только б не пропал у нас, как репа, – посетовал Галарр, по-прежнему пользуясь чудным воляпюком. – Постарайся раздобыть новые саженцы репы, Торкве.
– Чего проще, – бякнул дьявол. – Никаких проблем, все растет как на дрожжах. Доставлю, не бойся.
– И еще одно, – сказал Галарр. – Узнай наконец, в чем суть ихнего троеполья.
Ведьмак осторожно приподнял голову и попробовал повернуться.
– Геральт... – услышал он шепот. – Очнулся?
– Лютик, – тоже шепотом отозвался он. – Где мы... Что с нами...
Лютик тихо застонал. Геральт не выдержал, выругался, напрягся и перевернулся на бок.
Посреди поляны стоял дьявол, носивший, как он уже знал, звонкое имя Торкве. Он был занят погрузкой на лошадей мешков, корзин и вьюков. Помогал ему высокий худощавый мужчина, который мог быть только Галарром. Тот, услышав движение ведьмака, повернулся. Его черные волосы заметно отливали темно-синим. На угловатом лице горели большие глаза. Уши заострялись кверху.
Галарр был эльфом. Эльфом с гор. Чистой крови Aen Seidhe – представитель Старшего Народа.
Галарр не был единственным эльфом в пределах видимости. На краю поляны сидело еще шестеро. Один был занят тем, что потрошил вьюки Лютика, другой тренькал на лютне трубадура. Остальные, собравшись вокруг развязанного мешка, усиленно уничтожали репу и сырую морковь.
– Vanadain, Toruviel, – сказал Галарр, движением головы указывая на пленников. – Vedran! Enn'l! Торкве подскочил и заблеял.
– Нет, Галарр! Нет! Филавандрель запретил! Ты забыл?
