Наталья Колесова - Король на площади
И лишь поэтому не потерял сознание сразу.
Брошенная сверху сеть с крючками не накрыла его целиком, и он почти смог из-под нее выбраться, когда обрушилась следующая — уже колдовская.
Кажется, даже причал вздрогнул… или не показалось, потому что качнувшаяся Милена панически завизжала, балансируя на самом краю площадки. Кто-то стиснул его голову круговыми клещами, ломая кости черепа и впиваясь остриями прямо в мозг; во рту появился металлический привкус крови: кажется, она хлынула из носа, да что там — начала сочиться из самих глаз… рука шарила по груди, не в силах нащупать охранные руны… зато другой с выхваченным стилетом Силвер ударил прыгнувшего на пристань «лодочника». Сквозь застилавшую зрение красную пелену увидел, как тот отпрянул, хватаясь за живот. Второй «лодочник» наступил сапогом ему на руку, выкручивая из пальцев нож и дробя кости…
Следующих ударов — магией, ногами и кулаками — Силвер уже не почувствовал.
Глава 9
В которой Джок кричит
Очень мило!
Сунул клетку и бросился догонять свою строптивую любовницу! Хоть смейся, хоть плачь!
Я постояла, подождала. Потом очень медленно двинулась по галерее. Клетка все больше оттягивала запястье, пришлось обхватить ее обеими руками. Джоку такое положение и моя близость не понравились совершенно: он нахохлился и пугливо косился на меня черным глазом. Ну потерпи, птица, сейчас вернется твой хозяин…
Крохотными шажками, все больше злясь, я дошла уже до самого конца галереи, когда Джок решил заявить, что больше он терпеть не намерен. И заявил настолько громко, что обернулись разом все посетители, а служитель направился ко мне с явным намерением изгнать нас вон. Я поднесла клетку к лицу, пытаясь успокоить разбушевавшуюся птицу: щелкала языком, пыталась насвистывать, подражая Каролю… Бесполезно. Джок переворачивался на своей жердочке, словно попугай; прыгал по клетке, хлопая крыльями, долбил клювом прутья и кричал, кричал…
Служитель внушительно покашлял у меня за плечом:
— Дорогая дама, не соблаговолите ли успокоить свою птицу или покинуть вместе с ней помещение?
Кричал…
Открыв рот, я смотрела на рвущуюся на свободу птицу: перепархивая с одной стороны клетки на другую, она билась грудью о решетку, пыталась протиснуться между прутьями…
И я поняла.
— Уважаемая дама, я к вам обращаюсь!
— Я поняла. Замолчи.
— Что-о?!
— Замолчи, — повторила я Джоку, и тот вдруг послушался — умолк и замер, вцепившись в прутья клетки. Было видно, как под взъерошенными серыми перьями бьется маленькое сердце. Маленькое верное сердце. Я резко повернулась, напугав служителя, уже протянувшего ко мне руку. Скользнула нетерпеливым взглядом по толпе и, как всегда, не нашла. Позвала: — Стерх!
Подождала и гаркнула во все горло, уже нимало не заботясь производимым мной впечатлением:
— Да Стерх же!!
Бедный служитель шарахнулся от меня и от выросшего как из-под земли охранника.
— Слушаю?
Я придвинула лицо к лицу Стерха и, глядя в ускользающие, неопределенного цвета глаза, произнесла тихо, ровно и отчетливо:
— Его величество в беде. Где остальные охранники?
Стерх моргнул и уставился на меня светло-светло-серыми, прозрачными, словно грани хрусталя, глазами. Он поверил мне сразу.
— На улице.
— Зовите.
Стерх дернулся было к выходу и остановился.
— Но я же должен охранять вас!
— Да плевать на меня! Бегите, кричите, свистите! Делайте что-нибудь, умоляю!
Кинув на меня отчаянный взгляд, Стерх бросился бежать.
Обняв клетку, я стояла посреди зала, в нетерпении постукивая носком туфли. Служитель бродил в отдалении, заложив руки за спину; бдительно и строго поглядывая на нас с птицей, ворчал под нос нечто неодобрительное. Но уже не приближался.
Минуты ожидания растянулись в вечность. Неужели Стерх еще не поднял тревогу? Неужели королевская охрана настолько нерасторопна и непрофессиональна? Неужели…
И тут я увидела вышедшую из-за угла Милену. Она шла очень быстро, глядя себе под ноги, в самом деле меня не замечая, пока я не заслонила ей путь.
— Где он? — спросила я.
Милена отшатнулась и напряженно улыбнулась. Затрепетала густыми ресницами.
— О, дама Эмма, какая неожиданная встреча! Как поживаете?
— Где он? — повторила я, словно не слыша.
Милена отбросила притворство и прищурила глаза. Ядовито улыбнулась.
— В чем дело, дама художница? Ревнуете?
Я отмахнулась. Спросила раздельно:
— Где Силвер?
Милена закатила глаза, словно призывая на помощь небеса. Ответила мученическим тоном:
— Не знаю, и мне это совершенно неинтересно! Он так разозлился всего лишь оттого, что я осмелилась его ослушаться! Так кричал! Даже не дал мне объясниться… Я развернулась и ушла!
Вернее будет сказать — удрала. Я внимательно смотрела на женщину: та выглядела в достаточной мере уязвленной и сердитой. И все же…
— Где вы с ним расстались?
Милена встряхнула головой, ответила небрежно:
— О, где-то там!
Но взгляд ее метнулся. Я шагнула к ней вплотную.
— Вам придется показать мне это место.
— Но я очень плохо знаю галерею! Я не помню, где это было! И вообще, кто дал вам право…
— И немедленно!
Я схватила и стиснула ее запястье — Милена охнула, попыталась вырваться — бесполезно.
— Вы что делаете?! С ума сошли?
Попыталась оттолкнуть меня, но я стояла скалою и лишь сильнее сжала пальцы. Милена даже тоненько взвизгнула. Завертела головой. Служитель в отдалении, раскрыв рот, смотрел на нас: не сообразил пока, что две приличные дамы собираются прилюдно затеять неприличную драку. Милена, видимо, смекнула, что скандал не принесет ей никакой пользы, прошипела:
— Вы друг друга стоите! Что ж, идемте! Да осторожнее, вы так сломаете мне руку… медведица!
Я усмехнулась про себя: да уж, тебе не приходилось тягать в ледяной шторм корабельные канаты!
Следовало бы дождаться стражников и сдать им Милену из рук в руки, но нетерпение и тревога меня просто снедали. Да еще тревожил Джок: птица молча вцепилась в прутья клетки и, раскрыв клюв (виднелся треугольный язычок), тяжело и часто дышала. Может быть, Джоку просто хотелось пить, но после недавней птичьей истерики я склонна была считать, что он отражает происходящее сейчас с его хозяином.
Я шагала за Миленой вплотную — пусть эта мерзавка и не думает, что сумеет от меня ускользнуть! Несмотря на свое заявление о скверном знании галереи, двигалась дама вполне уверенно. Зато я сама вскоре совершенно запуталась во всех этих переходах, лестницах, поворотах и дверях — да уж не водит ли она меня попросту по кругу? Обуревало яростное желание схватить женщину за шиворот и трясти, как кутенка, до тех пор, пока из нее не посыплются признания. Милена толкнула очередную дверь и обратилась ко мне с неприязненным:
