Елена Малиновская - Демон-хранитель. Сделка
Вскоре до моего слуха донесся приглушенный плеск. Повеяло свежим ветерком, и комары оживились многократно, назойливым писком предупреждая о том, что мы приближаемся к воде.
Но и тут Фабион не остановился, таща меня куда-то прочь.
— Да что происходит?! — воскликнула я, уже не опасаясь, что меня может кто-нибудь услышать, — слишком далеко мы сейчас находились от дома. Вырвала руку из твердой хватки приятеля и остановилась. — Фабион, что все это значит? Куда ты меня ведешь?
Приятель в свою очередь затормозил. Обернулся ко мне с каким-то очень виноватым выражением лица, будто что-то натворил, и негромко признался:
— Катарина, только не злись. Я тебя похищаю. Мы едем в Ромалию.
— Что? — Я недоверчиво заулыбалась, решив, что это неудачная шутка. Однако приятель глядел на меня так серьезно, что улыбка сама собой сползла с моих губ, и я продолжила уже испуганнее: — Фабион, что за чушь ты мелешь? Твой дядя…
— Вот именно из-за него я это и делаю. — Фабион чуть повысил голос, оборвав меня. — У меня был с ним разговор вечером. Уже после того, как ты вернулась к себе. Катарина… Меня не волнует наказание, которое он приготовил для меня. Мне на это плевать, если честно. Но то, что ожидает тебя… Я не смог с этим согласиться.
— Костер? — чуть слышно пискнула я, почувствовав, как горло перехлестнул спазм ужаса. — Он собирается отправить меня на костер?
— Нет, хвала небу, до этого он не дошел. — Фабион покачал головой. — Всего лишь монастырь. До самой твоей смерти.
— Но почему? — аж задохнулась я от возмущения. — Почему монастырь? Получается, Ольгетту ждет такое же наказание, но она помогала Реане, зная, что та задумала несколько убийств. Я-то чем провинилась?
— Ну вообще-то ты убила сестру, — с горькой иронией напомнил Фабион. — Но даже не это главное. Гораздо сильнее дядю взволновали обстоятельства, при которых произошел несчастный случай. И это не считая твоего интереса к колдовству и весьма необычной устойчивости к магии. А еще… — Тут он замялся, покраснел, однако все же выдавил из себя, продолжая глядеть мне прямо в глаза: — А еще ему очень не нравится, что я влюбился в тебя. Дядя предпочитает видеть в этом проявление злого умысла Темного близнеца.
— А ты в меня влюбился? — Признание приятеля неожиданно сильно польстило мне.
— Пока не знаю. — Тот раздраженно повел плечами. — Но я не хочу, чтобы из-за моей оплошности и чрезмерной бравады пострадала ты. Ведь если бы я не стал красоваться перед тобой и не потратил слишком много сил, непонятно зачем расколов тот камень, то ничего не случилось бы. Это моя вина. И я ее искуплю.
— Но что мы будем делать в чужой стране? — Я с испугом заломила руки. — Без денег, без связей…
— Придумаем. — Фабион нервно оглянулся в ту сторону, откуда мы пришли. — Давай обсудим все позже, Катарина. Я бы предпочел, чтобы к тому моменту, когда мой дядя очнется от сонного отвара, мы были уже на границе с Ромалией.
— Ты опоил дядю? — выдохнула я с еще большим ужасом.
— Любое заклинание он бы почувствовал и нейтрализовал. — Приятель поморщился, недовольный моими непрекращающимися вопросами. — Отвар показался более надежным способом. Благо, что в вещах твоей бабушки я нашел достаточный запас снадобий на любые случаи жизни.
Я вскинулась было еще что-нибудь у него спросить, но Фабион приложил пальцы к моим губам, заставляя замолчать.
— Потом, — обронил он, и его глаза вспыхнули зеленым хищным пламенем, как у дикого зверя, вышедшего на охоту. — Все потом, Катарина. Нет времени.
После чего развернулся, крепко взяв меня за руку, и опять зашагал по тропинке, которая вот-вот должна была вывести нас к ближайшей деревне.
Я удивленно морщила лоб, обдумывая все сказанное приятелем, и машинально двигалась за ним. Неужели он в самом деле решил бежать со мной в Ромалию? Но почему? Он должен осознавать, что таким образом превратится в настоящего изгнанника. Предположим, мне-то терять больше нечего. Или голодная, но свободная жизнь, или же вечное скучное заточение в одном из монастырей. Право слово, уж лучше первый вариант, чем похоронить себя в буквальном смысле заживо. Но ему-то зачем идти на все эти лишения? Его наверняка ожидает блестящее, славное будущее при дворе, тем более что семейство Шаорраш относится к одной из ветвей королевского рода. Да, дядя сейчас злится на него за произошедшее, но опала вряд ли продлится долго. Все рано или поздно придет в норму, тем более что в его случае речь не идет о столь суровом наказании. Не понимаю! Или Фабион действительно влюбился в меня? Да нет, чушь. Он обязан понимать, что мы знакомы слишком короткое время, да и не настолько у меня потрясающая внешность, чтобы сводить с ума. Помнится, матушка всегда сетовала, что лишь неплохое приданое обеспечит мне замужество. Не уродка, конечно, но и до признанной красотки далеко. Как-то глупо из-за белобрысой девчонки, которую впервые увидел лишь неделю назад, отказываться от привычной жизни и бросаться в какую-то невообразимую авантюру.
— Фабион? — робко окликнула его я, когда где-то за деревьями яростно забрехали собаки. Значит, деревня совсем близко. — Ты уверен в своем решении? Еще не поздно вернуться — и никто никогда не узнает о том, что ты собирался сделать. Клянусь, я ничего не скажу!
— Ты желаешь посвятить свою жизнь служению Светлому близнецу? — даже не притормозив, вполголоса осведомился Фабион. — Мечтаешь надеть белоснежную рясу и остаток жизни провести в молитвах и размышлениях о бренном?
— Нет, конечно же нет! — Я возмущенно фыркнула, на миг с ужасом представив, какая скучная участь меня ждет. Но все же отважно продолжила: — Фабион, я просто не хочу, чтобы из-за меня пострадал ты. Твое будущее…
— Не беспокойся за меня. — В голосе приятеля послышалась грустная усмешка. — Поверь, я более чем внимательно обдумал все плюсы и минусы своего положения и осознаю, на что иду. Если боишься, что когда-нибудь я раскаюсь и начну винить тебя в упущенных возможностях, то зря. И потом, ты же не знаешь, какое наказание придумал мне дядя. Вдруг оно стократ хуже, чем твое?
— И какое же? — спросила я, немало заинтригованная его словами.
— Женитьба, — после недолгой паузы с искренним отвращением выплюнул Фабион. — На Ильзе из рода Арьянов.
— Она настолько страшная? — поинтересовалась я.
— Да не в том дело! — Фабион раздраженно махнул свободной рукой. — Просто я не желаю, чтобы кто-нибудь распоряжался моей жизнью. Вот и все. И потом, я еще не готов к такому шагу.
— Не готов? — Я опять вырвала руку из его хватки и остановилась. — Фабион, по-моему, этот момент стоит прояснить прямо сейчас. Он слишком серьезный, чтобы оставить его на потом. А как ты представляешь нашу с тобой жизнь?
