Виталий Вильчинский - Извилистый путь
Я начал вспоминать события последних дней. Ожесточенное сопротивление сколам у крепости Сарантай, и нам удавалось их удержать, хоть потери с каждым днем увеличивались. А потом, потом, когда мы с Нейлин были на крепостной стене, сколы снова пошли в наступление. Прогнав со стены Нейлин, я долго отбивался от кочевников ножом, а потом достал себе ятаган. Когда же наступил рассвет, и я наконец заметил воинов на стене, у меня прошло то состояние, в котором я превратился в бездушное животное, тупо выполнявшее одно лишь действие — убить. Стоять до последнего, чтобы защитить крепость, защитить тех людей, которые там были. А я-то думал, почему на меня никто на не нападал со сторон — со мной дрались мои друзья и соратники! А вот потом, когда Кален вырвал меня с того состояния, я… не помню, по-моему что-то ударило меня в грудь, и я упал. Но умер я тогда, когда ударился головой о пол! Вот оно — я умер! Все решили, что я умер, и скорей всего, место, где я лежу — это мой склеп! И то, во что я был завернут, скорее всего походило на мой погребальный саван!
Я запустил руки в волосы, отбросив в сторону подшлемник. Все, это конец! Меня просто заживо замуровали! Я наощупь поднял свою фалькату и пошел в ту сторону, где стоял камень, заваливший дверь. Попробовав сдвинуть его плечом, понял, что это бессмысленно! От моих усилий он даже не шелохнулся! Поковыряв швы фалькатой, я и здесь ничего не добился. Камень залепили еще раствором. Теперь о свободе, о выходе наружу можно было и не мечтать.
Вдруг меня осенила еще одна мысль. Я поднялся на ноги, прошел к своему камню, взобрался на него и провел рукой по стене, где-то на расстоянии вытянутой руки. Так и есть… Кантик из высеченной в скале полоски с изображением тех маленьких человечков, что были и в замке у эл Солена.
Значит, меня похоронили на моих землях, ведь там была такая пещерка с прямоугольным камнем, лежащем у стены, и, по-видимому, его перетащили и положили по центру комнаты. Я видел тот валун, которым завалили вход. Полтора метра ширины, два в высоту и метр толщиной. Сам я такой точно не сдвину! Все, прячься, теперь точно приплыли! Смерь от голода, от жажды, от удушья!.. Все что угодно, но только не такая мучительная смерть!
Мной овладела сильнейшая апатия, и теперь хотелось броситься на фалькату и одним махом покончить со всеми своими проблемами. Я потянул завязки бахтерца, стащил его с себя и бросил на пол. Тот звякнул пластинами, и все звуки в моей могиле снова пропали.
Я поднялся, распрямился на камне, упер меч в живот, еще горько подумал: на него положили мое мертвое тело, на нем и умру. Жизнь, как говориться, пролетела в один миг перед глазами… Я немного приостановился, задержал перед глазами образ Нейлин, представил её лицо с рубиновыми глазами, роскошными волосами, рассыпанными по плечам, улыбающимися алыми, манящими губами, навстречу которым я мысленно потянулся, падая на меч. Ай, больно! — выдохнул я, и упал рядом с погребальным ложем, заливаясь кровью… Еще в полете, когда я валился на бок, сознание оставило меня…
Тяжелый стон вырвался из моего горла. Голова болела немилосердно! Благо, что на ней был подшлемник, и удар о стену немного смягчился. «Блин, и самоубиться нормально не могу!» — в отчаянии подумал я, в бликах света разглядывая противоположную от меня стену с барельефом, камень, запирающий выход из склепа. «Да, основательно залепили!» — дернул я щекой, разглядывая светлые пятна раствора по краям, кляксы которого лежали на полу.
— Эх, по шее бы дал, замуровать своего господина, и так злобно! — заявил я, пытаясь подняться на ноги, но моя многострадальная черепушка ныла, а «мозг» грецким орехом болтался на тоненькой ниточке, которую, если перерезать — отвалятся уши, он от удара разболтался, и теперь голова предательски кружилась. Ну, и та лепешечка просилась наружу, но я ей это не позволял. Опираясь рукой на фалькату, которая так предательски соскользнула по камню, да еще и нога поехала, в общем, я не на меч упал, а головой в стену двинулся! «А цветы уже вянут…» — проскочила еще одна мысль. — Вон, уже головки повесили! Им бы водичку поменять и на свет вынести, а то здесь свет, вон он какой слабенький, что от масляной лампы!»… Масляной лампы?
— МАСЛЯНОЙ ЛАМПЫ? — возопил я дурным голосом, и с глазами (О-О) навыкате, развернулся в другую сторону и замер с отвисшей челюстью. Стена за могильным камнем отошла в сторону, а за ней распахнулся вход в… Нет, не сокровищницу, блики драгоценных каменьев и золота не играли на каменных стенах моей усыпальницы, а в…
Перед моим взором лежал длинный и широкий коридор, в котором на стенах горели меленные лампы. Масляные, правда, в чем-то все же было от них отличие, в чем, я пока не понял. Нервно глянув в темную пасть коридора, подтянул фалькату поближе и начал натягивать бахтерец, с опаской глядя в открывшийся проход.
Облачившись в латы и сжав фалькату в руке, я вновь с опаской выглянул из дверного проема в длинный коридор, простершийся передо мной. Стены и пол были покрыты слоем пыли. Разглядывая эти идеально ровные стены и пол, я понял, что когда я лежал в беспамятстве, да и когда надевал бахтерец, напасть на меня не мог никто, так как девственный слой пыли на полу и пыльные лампы говорили о том, что здесь давным-давно никого не было.
Немного успокоившись, и обдумав свое нынешнее положение, я вложил фалькату в ножны за спиной, подобрал шлем, запихнул кинжал в ножны и ступил через порог в длинный коридор. Ну а что мне оставалось делать — сидеть в своей норе, или пойти посмотреть, что там, впереди?
Все же вытащив кинжал из ножен, я пошел по проходу вперед, осматривая стены по сторонам, и нащупывая пол под ногами. Проход был высечен в горе, и оставалось только поражаться тем людям, которые это сделали.
Я уже шел минут десять, а он все не прекращался. Немного погодя я увидел его конец, вернее точку, где ряд горелок обрывался. Пройдя еще чуть-чуть, я уперся в стену, но на ней уже обрисовывался контур двери, а с правой стороны был выступающий камень с символами, скорее всего, означавшими число, и если на левой стороне на стене изображались какие-то кривульки с тремя палочками, то тут было та же кривулька с двумя палочками. Ага, это обозначение ходов! Понял я. Нужно запомнить, что буквы DXSsIIi, именно вот в таком порядке, и с таким реестром — это тот коридор, в котором я был, а DXSsII — тот, в который я вышел. Да, эти символы я написал понятней, на самом деле они по-другому выглядели — другой наклон, некоторые части выгнуты, но пусть будет так.
Нажав на выпирающий камень, я привел в действие скрытый механизм, и она, немного шурша и скрежеща от древности, отъехала в сторону. Я вышел в новый коридор, расположенный перпендикулярно предыдущему, и остановился в нерешительности, — в какую же сторону свернуть? Опять же, на стене были расположены указатели, стрелка с вписанной в нее надписью DXSsI? указывала влево, а DXSsIII? соответственно, вправо. Я решил топать в сторону, где, как я понял, цифры шли на убывание.
