Константин Дадов - Легенды темной империи
"ты еще успеешь повоевать, это я тебе горантирую" послышался насмешивый голос драконихи.
Джек стоял сутулясь, и склонив голову. На нем был грязный промокший под дождем, плащ. Капюшон закрывал лицо, а длинные рукава скрывали железный кулак.
Его войны стояли примерно в таких же позах, рядами по всему лагерю.
Шел мелкий дождь, который не прекращался уже несколько дней. По ночам начинались заморозки, но к утру теплено.
Вокруг было много грязи, дневной свет был тусклым, с трудом пробиваясь через плотные тучи.
- я же объясняю, у нас торговля рабами. -в десятый раз говорил старый орк, толстому гоблину, который был командиром крупного отряда, который нагрянул в деревню с внезапной проверкой. -год выдался неурожайный, и нам приходится избавляться от некоторых рабов.
Гоблин подошел в плотную к Джеку, и презрительно фыркнул.
- это на этих то ты хочешь заработать? Да им цена один серебряный, всем.
- но господин, у нас был тяжелый год, поэтому любые деньги будут полезны. -продолжал пресмыкаться Ог.
У Джека зачесались руки, на которых были надеты подобия кандолов, с обручами без замков.
С каким удовольствием он разбил бы рожу этому жалкому трусу, который скорее всего, проводил инспекцию только из-за ожидающегося прибытия гренгов.
Около двух сотен солдат рассеялись по деревушке, не подозревая, что каждый из "рабов", или селян, с удовольствием вонзит в них спрятанный под одеждой нож или меч.
Обойдя несколько групп "рабов", гоблин вернулся к дому старосты деревни.
- серьезных нарушений, я не заметил, только что то плохо у вас идет торговля.
Ог прижал руку к груди.
- господин, в других деревнях дела идут так же плохо, да и торговцы боятся присутствия солдат. -жалобным голосом хныкал старик.
- ладно, на вашу торговлю мне плевать. Но за ряд нарушений придется заплатить.
- что вы, господин! Откуда у нас нарушения, да и денег почти нет. -воскликнул Ог.
Гоблин злобно блеснул глазами.
- денег нет? Да в этой деревне скотины на двадцать золотых. А насчет нарушений. -гоблин подбежал к стоящему ближе всех, Джеку, и дернул за слисающую с рук цепь. -цепь не...
С открытым ртом, гоблин уставился на цепь в своей руке, с двумя дугами разогнувшимися от рывка.
Прежде чем гоблин понял, что произошло, железный кулак опустился ему на голову, пробив череп.
В мгновение ока, "РАБЫ" побросали цепи и окружили солдат темной империи. К ним присоединились крестьяне, вооруженные самодельными мечами и топорами на длинных рукоятках.
Из-под плащей, бойцы Джека извлекли короткие мечи и кинжалы.
Сражение закипело сразу во всей деревне. К чести воинов империи, они не растерялись, и будучи окруженными оказывали достойное сопротивление.
Сбившись в небольшие группы, застигнутый врасплох отряд пытался вырваться из деревни, но их противники понимали, что это грозит всеобщей тревогой, и на деревню обрушатся все силы, которые в данный момент находятся в распоряжении местного регента.
За пол часа, сопротивление было подавлено, и к счастью, не один противник не смог вырваться из окружения.
- что же теперь будит? -сжал ладонями голову Ог.
Джек вытер окровавленный меч о пучек травы.
- придется ускорить восстание, теперь медлить нельзя. -повернувшись к подошедшей Лиине, он сказал. -нужно передать остальным группам, что бы присоединились к нам. Пора заявить о себе в полный голос.
Ог стоял и не мог поверить своим глазам. Жители его деревни, как заправские мародеры, оберали убитых воинов. Вытряхивали кошели, снимали оружие, и даже более мение хорошо сохранившуюся одежду.
Глядя на весь этот беспредел, он подумал, что во времена Шрама, за такое поведение их всех засекли бы насмерть.
"что мы наделали, это же безумие! Да простят нас боги".
На следующий день, из соседних деревень начали стягиваться объединенные силы повстанцев и армии западных народов.
Их число было поистине велико, но к сожалению, многие из новобранцев ни разу не держали в руках оружия.
Весь день Джек и Лиина, занимались организаторской работой. Необходимо было позаботиться о размещении всех войск, о защите женщин и детей, которые не могли сами держать оружие, и конечно нельзя было забывать о провизии, так как армия была велика, припасы для нее приходилось доставлять из всех возможных источноков.
Глядя на то, как Лиина полностью погружается в работу, Джек осознавал, что она пытается отвлечся от мыслей, которые давно нагоняли тоску на хэрэмийку. Нее выдавал взгляд, с которым она смотрела на матерей, няньчащихся с детми.
В этом взгляде была тоска и боль, но неразу Джек не видел в ее глазах сожаления. Однако каждый раз, замечая этот взгляд, Джек бессильно сжимал кулак. Его сердце обливалось кровью от мысли, что он не может стать отцом для ее детей, а потому, она решила не заводить их вовсе.
С каждым днем, Джек убеждал себя в том, что без него Лине было бы лучше, но он не мог жить без своей хэрэмийки.
К вечеру погода стала налаживаться, дождь прекратился, а тучи стали чуть более светлыми и в некоторых местах показывалось чистое небо.
Вместе с погодой, стало налаживаться общее настроение в лагере, молодые войны начали затягивать песни сидя у костров, а ветираны рассказывали истории из своей жизни.
Даже староста деревни, который был обсолютно подавлен после минувшего боя, уселся за один из самых больших костров, и начал рассказывать истории о древних временах, когда не существовало горного хребта, который разделяет запад и восток, а обсолютно все народы жили вместе и молились единому богу.
И с таким упоением он рассказывал свои истории, с таким восхищением передавал прекрасные образы, что в скорее очень многие солдаты и просто селяне, устроились вокруг него, восхищенно слушая предания древности.
Джек заметил, что и сам с интересом ловит каждое слово старого орка, и подумал "интересно, почему получилось так, что мир раскололся, а новые боги свергли первородного?".
Но он не задал этот вопрос, а старик не стал рассказывать эту историю, предпочитая описывать славные деяния, которые совершали народы, когда мир царил на всем континенте.
Ночь прошла спокойно, тучи оконцательно рассеялись и открыли звездное небо.
Когда все стали расходиться по своим постелям, Лиина и Джек, ушли из лагеря, в котором им невозможно было говорить без оглядки по сторонам.
Они медленно шли по узкой тропинке, взявшись за руки, и серебряная луна освещала их, окрашивая округу в нереальные и призрачные тона.
В ветвях деревьев кричали ночные птицы, в высокой траве бегали мелкие грызуны.
