Мария Чурсина - Ранние рассветы
— Да что с тобой? — требовательно повторила Сабрина, и Маша сфокусировала на ней взгляд. Холодные пальцы больно впивались ей в плечи, но сил, чтобы сбросить, не было. — Да ты кричала, как будто тебя убивали.
Чёрная прядь выбилась из-под резинки и прилипла к её виску. Маша потянулась к лицу Сабрины и заправила эту прядь ей за ухо. Та удивлённо сжала губы.
— Ничего. Всё нормально. Просто он стоял у двери, — сказала Маша и сползла на пол.
Она в самом деле не понимала, чего так испугалась Сабрина. Сидеть на полу оказалось хорошо: тело приобрело желанную опору, и ноги перестали дрожать. Ну и пусть одна кроссовка оказалась в натёкшей из ведра луже.
На лес давно опустилась ночь. В орешнике пели сверчки, норовя перекричать друг друга.
— Комары тебя не едят? — поинтересовалась Аника, вышедшая на крыльцо.
Маша сидела на перилах, притянув колени к груди. Комары кусались просто зверски, но она никак не могла оторвать взгляда от тёмных окон на втором этаже. Теперь уже — совершенно чёрных, даже без призрачного отблеска ночника.
Аника сбежала вниз по лестнице. Вторая и четвёртая ступенька скрипнули под её ногами. А дальше она вышла за круг фонарного света и в темноте исчезла. Маша снова перевела взгляд на окна.
Сабрина подошла бесшумно, но из шороха листьев возникло ощущение её присутствия, и Маша не вздрогнула.
— По-моему, тут всё ясно, — сказала она, привычно дыша Маше в шею.
В лаборатории вспыхнула лампочка, мелькнули силуэты парней, и всё снова погасло.
Они исчезли вместе с вечерним теплоходом. Кто-то спохватился, что нет Эльзы, а потом стало ясно, что она уехала. Комнатки на втором этаже оказались заперты, и стучать в них было бесполезно. На столе в лаборатории нашлись ведомости. На полу сиротливо валялась блестящая металлическая указка.
— Они уехали, — повторила Маша вслух, вспоминая глаза демона. Его нечеловеческие зубы. Отчётливое рычание. И то, как он смотрел на Инессу. Так, наверное, не смог бы смотреть даже человек. «Вы с ней слишком жестокие».
Демон защищал Инессу. Сначала — когда увидел, что её обижают, со злости перегрыз столб, переколотил всю столовую на кухне. Потом — когда Маша поругалась с Инессой на кухне — стал преследовать Машу.
— Тебе легче? — помолчав, спросила Сабрина.
— Ага. Мне просто очень жалко его. Их. Как так можно жить, скажи, а?
— Все как-то жить умудряются, — неопределённо отозвалась Сабрина. — Вот и Вася как-то живёт. Пошли уже спать, завтра вставать до рассвета.
Маша сползла с перил и поплелась за ней следом. В ногах ещё ощущалась предательская слабость.
Когда они уяснили, что Эльза сбежала, каждый из курсантов норовил высказать свою версию произошедшего. Приходилось выдумывать, потому что ни Маша, ни Инесса не торопились рассказывать. Только к вечеру, когда алое сияние солнце исчезло за лесом, Маша нашла Сабрину за кухней, взяла за локоть и спросила:
— Как так могло случиться, что сын Эльзы — демон?
— Приёмный? — предположила Сабрина, сделав вид, что ничуть не удивлена.
Они постояли, глядя в сумеречный лес.
— Демонов создают маги. Может быть, она специально попросила его создать? — Маша потёрла озябшие плечи.
— Да ну, зачем? Чтобы прятать его всю жизнь? Очень мало удовольствия.
Они так и не выяснили, зачем, и решили уйти в комнату, потому что от гула комаров уже звенело в ушах.
Утром из густого тумана над рекой выполз теплоход. Матросы спустили на берег узкий деревянный трап и каждой девушке подавали руки. Трап надсадно скрипел. В пассажирских каютах было тепло и почти пусто. Курсанты быстро заняли собой всё пространство, отчёго все остальные пассажиры сделались невидимыми и неслышимыми.
Маша бросила сумку на сиденье и ушла на нос теплохода. Здесь в лицо бил сильный ветер и остро пахло водой. Думать ни о чём не хотелось.
Над рассветным туманом восставало бледное солнце.
— Что собираешься делать после практики? — Справа возникла Сабрина.
— Ну ты спросила. Осталась ещё целая треть. Пережить бы.
Сабрина усмехнулась.
— Ну а всё-таки?
— Может быть, поеду к кому-нибудь из родителей. Если они меня вспомнят, конечно.
По влажному от брызг полу зашлёпали шаги. Мгновение — и на носу появилась Аника в кепке, надетой козырьком назад.
— Эй, чего вы к борту прилипли? Идёмте в мафию играть.
Часть 3
Великолепный Миф
Её поймали на подходах к парте, окружили и задали всего пару вопросов, но изучающими взглядами окатили с головы до ног.
— Ну, болела долго и пропустила практику. Мне разрешили пройти этот курс с вами. Я из третьей группы, — в который раз объясняла девушка.
Ей было неудобно, но она старалась не показывать смущения, теребила в руках ремешок сумки.
— Меня зовут Альбина. — Она заискивающе улыбнулась, чем несказанно развеселила парней.
— Хочешь чаю? — серьёзно и строго поинтересовалась Ляля.
Альбина залилась краской до самых ушей. Такая бледная — до этого, миниатюрная и черноволосая, она выглядела куклой и была кукольно красивой, хватай и рисуй конфетные обёртки.
— А можно? — Она осторожно села на край стула, ставя сумку на колени.
— Нет, — всё тем же прокурорским тоном отрезала Ляля. — Ты что, видишь тут чайник? Я просто из вежливости спросила.
Застывшая у стены Сабрина громко хмыкнула, одобряя шутку. Альбина уставилась в одну точку на парте круглыми от обиды глазами. В аудитории снова повисла скука, и стало слышно, как муха безысходно жужжит между оконными стёклами.
Маша отвернулась от новенькой и уткнулась в руки, сложенные на парте. Она подумала: надо бы объяснить Альбине, что Ляля вовсе не издевалась, а на самом деле хотела как лучше. А Сабрина вообще-то не имеет привычки злобно насмехаться, это она от скуки. Всё из-за того, что они застряли в институте прозрачным городским вечером, а преподаватель опаздывал на целых два часа. Даже из деканата уже приходили предупредить, чтобы они не разбегались. Альбина просто попалась под руку.
Но мысли ворочались медленно и тоскливо, затихла муха за стеклом, и Маша ленилась обернуться к новенькой, чтобы всё объяснить. Та, кажется, захлюпала носом. А Сабрина глядела поверх голов в окно, потом вдруг обернулась к двери, и точно — через пять секунд все услышали шаги в гулком от пустоты коридоре института.
— Прошу меня извинить, я задержался. Был срочный вызов, ребята. Вы должны понять меня, как будущие профессионалы.
Он влетел в аудиторию, пахнущий вечерним городом и тайной. Узкие прямоугольные очки почти сползли. Он бросил кожаный портфель прямо перед Машей и опёрся обеими руками на её парту, оглядывая курсантов.
