Елена Белова - Сердце феникса
В кратере вулкана точно безопаснее!
Лина и сама поймала себя на этом недостойном желании — смыться… а в зале повисла та-а-акая тишина…. Слышно было бы даже упавшее перышко.
— Мне бы не хотелось воспитывать собственную сестру, Зоя, — слова упали даже не камнем — плитой… могильным курганом.
— Прости, — Торн была явно напугана, но взяла себя в руки поразительно быстро. Даже улыбнулась… — Я не хотела огорчить тебя, Вадим… Ты же не сердишься на меня?
Секунда. Вторая…
— Мы поговорим позже, — после недолгого молчания роняет Властелин Мира, — А пока развлекайся с кем-нибудь другим.
Зоя сверкнула зубками в улыбке (или в оскале?) и, по-девчоночьи крутнувшись на каблуках, унеслась развлекаться.
Кому-то сегодня здорово не повезет.
Но это уже не забота Лины.
Объект ее заботы с растерянным видом потирал руку и хлопал ресницами, ненавязчиво демонстрируя полную безобидность.
Пухлые губы чуть морщатся в гримасе боли, а глаза недоуменно провожают удаляющуюся фигуру в красной коже.
Стоящего рядом с ним Вадима словно не видел. Ну, Алекс…
Повелитель нахмурился, и пока тигриный взгляд Вадима не превратился в драконий, Лина тряхнула подопечного за руку.
— Алексей, что нужно сказать?
Юноша ожил.
Еще раз дернулся потереть «больное место» но под сердитым взглядом «взрослой», торопливо опустил руку и довольно старательно проговорил:
— Спасибо, Повелитель Вадим.
— Милорд, — прошипела Лина.
— Милорд, — послушно повторил Алексей.
И, нерешительно опустив глаза, умолк. Словно его выключили.
При других обстоятельствах этот вид растерянного ребенка мог бы показаться смешным, но сейчас Лина не находила ничего забавного.
Вадим впрочем, тоже.
Прищурившись, он прожег взглядом неподвижную фигуру младшего брата, и снова на его лице мелькнула та непонятная гримаса: то ли презрения, то ли горечи…
— На первый раз достаточно. Отправь его обратно, Лина. Сама если хочешь, возвращайся… — и после крохотной паузы, — До свидания, Алексей… Леш.
Телепортации из дворца на сегодня были запрещены, и дорога до выхода из зала показалось, как обучение в Питомнике…
Алексей держался рядом шаг в шаг, с тем же безразлично-спокойным видом, но Лина чувствовала, как с каждым шагом спутника начинает бить дрожь.
Что-то не так!
И когда их окружили зеленые стены лабиринта, она на всякий случай осмотрелась в поисках зондов, и с тревогой посмотрела на бледное лицо Алексея…
— Что с тобой? Ведь все прошло удачно.
— Да… — мысли Алексея были где-то далеко, — удачно…
— Алексей, что случилось?
— Ничего — он попытался сделать удивленное лицо, но что прошло с демонами и Хозяином, с ней не пройдет!
— Алексей, я ведь не отстану! — Лина вдруг неожиданно обозлилась или…нет, не рассердилась, а обиделась, — Ты что, не доверяешь мне?
— Тебе? Что ты говоришь! Нет. Просто…Лина, это правда?
На полсекунды девушке показалось, что он говорит о Вадиме и о ее недолгом пребывании в статусе «увлечения повелителя».
— Правда что? — осторожно поинтересовалась она, гадая то ли правду сказать, то ли…
— То, что сказала Зайка… Зоя, — он поднял на нее потемневшие глаза. — Мне, правда можно было приказать что угодно? Я что, все выполнял?…
Ох! Лина сжала кулаки, мысленно пожелав его сестрице самого мрачного будущего…Желательно погорячей…
— А ты не помнишь? — осторожно поинтересовалась она, выгадывая время.
Алексей зажмурился и тряхнул головой, точно пытаясь отогнать какую-то мысль…
Или поймать воспоминание…
— Н-н-нет… — наконец проговорил он с усилием. — Нет…не помню.
— Совсем? Ну, успокойся. Не хочешь — не говори.
Алексей кусал губы.
— Я должен знать… — он нервно вертел браслет, словно пытался его сорвать. — Последнее, что я помню… тогда… в камере — это слова Вадима: «Выполняй приказ».
Потом — ничего, только море… и ты…Словно я спал. А вот это, про приказы… Я их выполнял?
— Алекс… — Лина не знала, чем тут можно помочь.
Она и раньше задумывалась, почему Алексей так мало и редко говорит о плене и потере рассудка, ни о чем не спрашивает, словно это его не волновало. Ведь боялся он именно этого…Тогда… в тех воспоминаниях, что она подсмотрела… Но ничего не спрашивал, и Лина думала, что он молчит из гордости. А он просто ничего не помнил. И та фраза, которую он швырнул ей в запальчивости: «Я больше не выполняю приказов!» была случайным совпадением. Или оговоркой подсознания….
Проклятье, ну почему она не подумала раньше!
— Значит, выполнял… — молчание затянулось, и Алексей понял ответ без слов. Он недоверчиво, с какими-то остатками надежды всмотрелся в ее лицо… — Все?
— Алексей, я…
— Не надо… — попросил тихо ее подопечный.
И отвернулся.
Голос его звучал непривычно. Глухо, надтреснуто. Словно он держал на плечах что-то непосильно тяжелое….
— Ты не знаешь…кто приходил, когда я…Что мне приказывали?
Лина представила безграничные возможности, которые открывались вероятным визитерам…и снова помянула сестренку повелителя в сочетании со всеми известными ей гадами, причем самым мягким определением была «гадюка».
Если Алексей додумается до некоторых вариантов…так, этого нельзя допустить.
— Зря ты об этом переживаешь, — пожала плечами девушка. — Она больше треплется. У нее не могло быть больше двух дней, меня назначили к тебе почти сразу. Один из них она точно потратила на то, чтобы оставить на тебе побольше шрамов — я полдня потом с ними возилась.
Да и вообще… Вадим тогда приказал тебя не трогать, а нарушать прямой приказ опасно даже для Зои. Так что тут речь идет даже не о днях. Так, пара часов.
Вряд ли бы она успела вытворить что-то особо мерзкое.
Так, счетчик вранья уже зашкалил или нет?
Алексей смотрел на нее с недоверчивой надеждой.
— Правда?!
— Слушай, а чего мы стоим? — спохватилась Лина. — Пошли-пошли. Да правда это, не переживай. Просто она реакцию твою проверяла, слышал, как перед Вадимом оправдывалась?
Дрянь!
Лина просто прошипела последнее слово, усилием воли вталкивая обратно в п у с т о т у возникшие было ножи.
При упоминании милой принцессы они уже просто сами в руки прыгают…
Нервы, Лина, нервы…
Ну-ка успокойся…представь что ты камень… статуя… надгробие…
Алексеево «надгробие» выскочило совершенно неожиданно, и Лина едва не улыбнулась. Из нее даже надгробие сейчас получится сердитое.
Но тут подуспокоившийся подопечный вдруг сказал такое, что охота улыбаться у девушки пропала начисто.
