Владимир Дубик - ПодЛох
План был хорош. И как любой хороший план, он провалился от сущего пустяка. Хотя то с чем столкнулся Реформатор, пустяком и не назовешь.
И кто его дернул заглянуть в то болото. Он уже не жрал почти неделю. Те порождения клоаки, которые пытались полакомиться им, были не вкусные. Даже больше. Они несли заразу организму. Первое же встреченное существо похожие на неудавшийся генетический эксперимент по скрещиванию человека со стрекозой, оказался очень опасным и что самое обидное совершенно несъедобным. Со вторым проблем не оказалось. Единым мощным ударом, Реформатор перебил ему крестец и высосал всю оставшуюся жизненную энергию одним глотком. По началу было даже немного вкусно. А потом его пробило. На мертвом языке это называлось deiectio, а по простому — понос. Из него хлестало так, что пожарный брандспойт обзавидовался бы по взрослому. К концу дня, по всему пути редкий куст не был помечен им. Плюс еще тыловая часть стала красной аки маковый цвет. И при каждом шаге, отдавалась острой болью.
Тогда Реформатор проклял и клоаку и то клятое существо и себя, который жрет все что ни поподя и белый свет и Ректорат. В общем досталось всем, кто хоть как-то имел отношение или встречался с Реформатором в его жизни. А жизнь у него была очень длинная.
И вот на следующее утро, все так же матюгаясь, он и забрел на это болото и сразу же забыл о боли терзавшей его зад.
В глубине болота ярко пылала искра. Вот именно не горела, а пылала. На нее было больно смотреть. Ничего похожего раньше, он не видел. Искры у Спилеров тоже ярки, но не чета этой. У Реформатора потекли потоком слюни и он начал тихонько визжать от предвкушения.
Потом, когда он испуганный мчался прочь от этого места, он себе в очередной раз задавал вопрос — какого хрена, он не подумал, каково должно быть существо, имеющую такую искру? Но это было потом.
А в тот момент, дрожа от возбуждения, он вломился в болото с целью пожрать это зерно. А когда узрел что там в глубине, вернее кто, еще раз сходил под себя и виной тому была не диарея, а безумный страх.
Ему еще повезло, что заметили его не сразу. А то бы он, сейчас валялся бы выпотрошенный, потерявший все. И свое истинное зерно Спилера и бессмертие.
В ту миллисекунду, когда огромный, старый, черный дракон (да, да, там находился именно дракон) повернулся к Реформатору и дыхнул на него жаром огня, он уже понимая с кем встретился улепетывал из болота со всех своих ног. Вернее лап. И верещал от ужаса.
Вы уже знаете насколько он был эмоционален в своей первой форме.
Но несмотря на приличное расстояние, которое образовалось между ним и драконом, ему все равно досталось.
Драконье пламя, подчистую снесла бронированные плиты на многострадальном заде Реформатора и прожарило мясо почти до кости.
Но Реформатор этого не замечал. Он что есть мочи несся куда глаза глядят. С ужасом осознавая, что дракон тоже решил это дело не оставлять просто так. Видимо долгое сидение в болоте не подразумевает улучшение характера. Да еще наверняка он тоже есть хочет.
Реформатор остановился как вкопанный. По ноздрям ударил знакомый запах. Роланд и еще пятнадцать человек расположились в трех километрах впереди, грамотно беря возможное место появления Реформатора в клещи. Тринадцать искр горели ровным пламенем. Один темный без искры и яркая синяя звезда, поддернутая кроваво-багровыми искрами. Звезда нарождающего Спилера.
Если Реформатор не ошибался, то до рождения новой силы оставалось совсем ничего. Как все вовремя и одновременно нет.
На хвосте с безумным драконом, а то что он безумен Реформатор не сомневался. Мало того, что тот сидел в болоте, причем очень давно, так еще не понятно, как его этот мир держит.
А кто из нормальных драконов будет сидеть в болоте, да еще в таком месте, где он рискует провалиться в призрачные слои и затеряться там навеки. То-то же. Лишь тот, у кого с головой не все в порядке.
Плюс Ректорат и Хант. Н-да, Хант это заноза. Причем такая, от которой можно сдохнуть.
Пару раз он встречался с этим существом и даже пытался подружиться. Ничего, к сожалению, не вышло. Его послали.
А чего еще можно ожидать от высшего Лича хоть и бывшего. Вечный одиночка. Может потому Хантов было не так уж и много. Несколько десятков на все упорядочные миры. Да еще пяток ошивались на границе с Хаосом.
Что касается его самого, то он Реформатор никогда бы не променял свое бытие и сущность на эту работу. Хотя если ты стал Личем, то да. Когда у тебя есть выбор либо получить вечную печать на нимбе или остаться на всю жизнь безмозглой тварью, чей разум пожрала клоака — то как говориться задумаешься.
Как ни крути, мотивы становится вечным рабом, и всю свою бесконечную жизнь, шататься по закоулкам миров и выискивать Зло в чистом, разбавленном или каком еще ином виде, — могут быть разные.
Каждый выбирает себе свое!
Реформатор, игнорируя боль в заднице, неслышно вошел в зону поражения, уже зная что будет делать.
В это мгновение, раздался рев и на Плешь вывалился разъяренный дракон, с трудом выдирая лапы из призрачных слоев.
27
Я скучая, грыз травинку и лениво отмахивался от надоедливой мошкары. Изрядно припекало, хотя лето уже было на исходе. От нечего делать, я опять принялся вспоминать вчерашний сон. Причем, чем я больше деталей вспоминал, тем сон становился все запутаннее и запутаннее. Судите сами. Мне, в который уже раз, приснилась Джалия, так сказать в шикарном виде, то есть в неглиже. Она что-то там мне говорила и ее голос, несмотря на ее фривольный вид, звучал очень встревожено. Словно, она пыталась меня о чем-то предупредить.
Я было подумал про плешь и сказал ей, что не ходить на плешь я не могу, так как я человек подневольный, а приказ, есть приказ. Я даже, помню, улыбнулся во сне, представив рожу Роланда, когда он бы услышал, что я отказываюсь подчиняться приказу да еще и в клоаке, потому что некая цыганка предупреждала меня об этой самой плеши. И судя, по рассказам ребят из обоймы охранения, плешь эта еще то место.
Причем только я подумал о Роланде, как он тут же появился в моем сне. На Джалии моментально оказалось великолепное жемчужное платья с умопомрачительным вырезом.
Не успел я и рта раскрыть, как Роланд, скользнув взглядом по моей возлюбленной, улыбнулся и сказал что-то насчет великовозрастных, озабоченных парней. И что, когда я проснусь, он лично мне вольет в глотку литра три брома, для профилактики.
Но я его послал в Хаос. И он послушно исчез. Еще бы не исчез! Сон мой все-таки!
Я опять посмотрел на Джулию, она стояла ко мне спиной. На спине, тоже красовался вырез по самую ложбинку между двух шикарных ягодиц.
