Галина Романова - Наследник Темного Властелина
— Ну, — спросил я, усаживаясь в кресло, — чего ты мне там сигналило?
— Все в порядке. — Отражение довольно потерло руки, заставив меня повторить этот жест. И, хотя я знал, что это у меня раньше была такая привычка, в последнее время все, связанное с жизнью на Острове, стало меня почему-то раздражать. — Я его нашел.
— Опять в записи? — скривился я.
— Никак нет. В режиме реального времени.
— И я смогу вмешаться?
— В любой момент! Зуб даю!
— Давай!
Мой зеркальный двойник как-то странно напрягся, но тут же сменил гнев на милость, а отражение погруженного во тьму большого зала — на картинку. Там тоже была ночь, усугубленная тем, что маг Сежес находился в подвале, где и без того туго с освещением. Лишь две свечи из зеленого воска озаряли стол, заставленный приборами и заваленный бумагами. На небольшом постаменте в тисках лежало мое кольцо, а маг, подперев щеку ладонью, смотрел на него.
Выглядел он неважно — похудел, осунулся, волосы свалялись, а под глазами залегли тени.
— Не понимаю, — задумчиво произнес он себе под нос, и я завертел головой, пытаясь определить, с кем он болтает, — что ему еще надо? Я его и нагревал, и охлаждал, и в кровь дракона окунал, и заклинание, которое на нем написано, вслух произносил! Ничего его не берет! А ведь в нем заключена магическая сила, и немалая! Я это чувствую! Вон какая аура!
Он протянул руку, щелкнул пальцами, и мое кольцо окуталось золотистой дымкой, переливающейся всеми цветами радуги.
— Я даже, кажется, чувствую, что там, на той стороне, что-то есть, — продолжал Сежес. — Я вроде бы где-то что-то подобное читал.
Он отвлекся от кольца и стал рыться в бумагах. Свалил несколько свернутых в трубочку пергаментов на пол и полез под стол на четвереньках, бубня что-то себе под нос.
— Вот, ага! — Пару минут спустя он выполз, стряхнул с волос паутину и стал читать вслух, близко поднеся пергамент к свече: «Иные же кольца суть не кольца вовсе, хотя внешность оную имеют. Но сие есть артефакты, в кои магами сила могучая заключена. И сила эта имеет вид грозный — сиречь духи, магом побежденные и покоренные, в кольцо запрятаны. И духи сии суть самые различные, и отличить их одно от другого токмо по знакам на кольце и можно. Сии знаки суть змея, звезда, череп, древесный лист и знак Оуробор». Так, а тут что-нибудь такое есть?
Я понял, что Сежес разговаривает сам с собой. Он осторожно, щипцами, взял кольцо, поднес к свече и стал внимательно его рассматривать.
— Вроде вот тут что-то, похожее на змею, — наконец промолвил он. — Или это спираль? А в трактате про спираль есть?.. Хм, нет! Тогда что это? Черепа и листа тоже нет. Может, это Оуробор? Знать бы, как он выглядит! Ну-ка посмотрим в энциклопедии!
Оставив кольцо на столе, он на ощупь двинулся куда-то прочь. Там вообще было настолько темно, что даже мне ничего не разобрать. Некоторое время слышались только стук, грохот, звон разбитого стекла и приглушенная ругань мага. Я не спешил ему помогать — улучив минуту, я пытался дотянуться до кольца. Оно было так близко! Я протягивал руку, пальцы касались стекла, проходили сквозь него — и словно попадали в тиски. Я тянулся снова и снова, и всякий раз мне удавалось отвоевать еще немного. Но дело продвигалось так медленно, что пробовать я мог до рассвета.
Я уже смог просунуть в тот мир всю кисть руки, когда вернулся маг. Он подслеповато тыкался носом в толстую книгу и так увлекся, что не заметил висящую в воздухе чужую конечность, которая нервно перебирала пальцами в двух пядях от стола.
— Так-так, Оуробор или Ороборо, — вслух прочел Сежес. — Имеет облик двуглавой змеи, себя за хвост кусающей и поедающей. Знаменует бесконечность… Чаще всего украшает обложки волшебных трактатов, а также кольца! А! Что я говорил? — Он швырнул книгу на стол, при этом прихватив и припечатав к столу мою руку. Я взвыл.
Маг вздрогнул.
— Ой! Кто там?
Так получилось, что я оказался почти у него за спиной и не мог удержаться от искушения.
— «Кто там? Кто там?» Мы там!
— Мама. — Маг круто развернулся на голос. Что-то разбилось со звонким хрустом и завоняло.
— Нет, — зажав себе нос двумя пальцами, ответил я. — Я не мама!
— А кто?
— Кто-кто. — Я не выдержал и чихнул. — Своих не узнаешь?
Того, что произошло дальше, я никак не ожидал. Сежес рухнул на колени, выхватил откуда-то нож и приставил его к своей шее под ключицами.
— Прости меня! — заголосил он. — Я не узнал тебя, хозяин! Покарай своего недостойного слугу, осмелившегося потревожить твой покой!
— А ты что, мой слуга? — заинтересовался я.
— Ну да. Высокородный не помнит? Я же продал тебе свою душу несколько лет назад в обмен на обещание могущества… Каюсь, я думал, что ты забыл обо мне, и осмелился в мыслях хулить тебя. Поэтому ты и послал мне это кольцо как знак моего полного ничтожества… А я, недостойный, не разгадал твой высокий замысел… Прости меня! Дай последний шанс!
— Так ты продал мне свою душу? — Я почесал в затылке. — Не помню! Знаешь, столько дел навалилось, что на все времени не хватает. Так что ты извини, что я про тебя забыл! — заговорил я, а в душе уже волной поднимался ужас: «Боже, что я несу? Не кой ляд мне сдался местный конкурент?»
Мое отражение разделяло мои чувства. Оно возникло в пустоте в углу стекла и сделало выразительный жест пальцем у виска — мол, ты совсем придурок или только издеваешься? Но я и сам понимал, что надо как-то выпутываться.
— Поэтому, — я быстро придал своему голосу как можно больше праведного гнева, — не смей топтаться у меня под ногами! Я сейчас занят порабощением этого мира, и мне не до каких-то там колдунов-недоучек! Вот завоюю Вселенную, тогда и разберемся, кто кому чего должен! А пока ты, если хочешь вообще дождаться чего-либо, должен исполнить мой приказ!
— Все, что прикажет хозяин! — Сежес сделал попытку обнять пустоту, но ограничился тем, что с размаху стукнулся лбом о стену. Стена и лоб издали примерно одинаковые звуки.
— Во-первых, подними эту книгу со стола и забрось подальше, чтоб я ее больше не видел!
Приказ был исполнен так быстро, что я не успел отдернуть руку, и пострадавшая часть тела попалась на глаза Сежесу. Тот вытаращил гляделки:
— Хозяин, ты почтил присутствием этот мир?
— Конечно, — сварливо огрызнулся я, без труда подражая прадедушке, — должен же я на своей шкуре почувствовать, пригоден ли он для моего высочайшего проживания? А то вдруг в нем невозможно жить? Тогда я его — р-раз! — и просто уничтожу!
— Хозяин. — Лицо Сежеса цветом стало похоже на его зеленые свечи. — Этот мир пригоден! Очень пригоден! Смею вас уверить…
