Скотт Вестерфельд - Загробные миры
– Будь осторожна, – прошептал Ямараджа. – Некоторых призраков спасти нельзя.
– Я не хочу их спасать, просто хочу помочь Минди. Она чудовищно напугана, даже после стольких лет. – Мне не удавалось отвести взгляд от сборища маленьких девочек. Они во все глаза смотрели на дом, молчаливые и беспокойные, будто в ожидании начала представления. – Ей нужно знать, жив ли убийца, или он скитается по обратной стороне и разыскивает ее.
– Пошли отсюда, Лиззи, – потянул меня за локоть Ямараджа, но я высвободилась.
– Я должна убедиться, что он еще жив.
– Ты не должна подходить к дому ни на шаг, – произнес он.
Едва я открыла рот, чтобы спросить почему, одна из девочек пошевелилась.
Ее голова медленно повернулась в нашу сторону, хотя ее тело было совершенно неподвижно, и спустя миг ее серые глаза остановились на нас. Она оказалась чуть младше Минди, носила джинсовый полукомбинезон и кроссовки. Ее взгляд задержался на нас, лицо не выражало ничего, разве что легчайший намек на замешательство.
Ямараджа встал прямо передо мной.
– Не смотри на них.
– Но они совсем безобидны… – возразила я, но осеклась, когда другие девочки, как по команде, повернули головы и уставились на нас. Их серые личики рассматривали меня с растущим интересом. – Ладно, возможно, ты прав.
Ямараджа уже стоял на коленях, упершись ладонями в асфальт. Когда под нами забулькала расползающаяся нефть, он вскочил и обвил меня руками: я почувствовала, как напряглись и отвердели его мышцы.
– Ты не хочешь, чтобы они запечатлелись в твоих воспоминаниях, – прошептал он, когда мы начали погружение. – Просто думай о доме твоей мамы.
Второе путешествие по реке показалось короче, как часто бывает при возвращении домой. Удерживать в сознании образ бунгало было просто, ведь я очень сильно хотела туда попасть. Но на сей раз возникли кое-какие трудности: задевавшие нас склизкие твари вызывали у меня дрожь. Я отчасти поняла, что это – обрывки воспоминаний, фрагменты призраков, которые выцвели и поблекли.
Я не открывала глаз всю дорогу, прижавшись головой к груди Ямараджи, его тепло и реальность были моей защитой. Ямараджа оберегал меня от тех мертвых серолицых девочек.
Мы очутились на равнине под пустым небом, бескрайней и продуваемой ветром, но каким-то образом я чувствовала, что дом находится прямо над головой. А, может, он был внизу… в загробном мире; мне стало сложно определять, где верх и где низ.
Но перед возвращением в спальню Ямараджа взял меня за плечи.
– Брось ты это, Лиззи. Не ходи туда.
– Я должна помочь Минди. Я не могу сдаться. Я бы сделала это и для живого человека.
– Но теперь в твоем разуме поселились те привидения.
– Точно. – Я поежилась, представив себе их серые лица. – Но что здесь плохого, кроме возможных кошмаров, конечно?
– Призраки отправляются за поддержкой туда, куда могут, Лиззи. Минди умерла в том доме, верно? В сотнях миль отсюда, но она живет с тобой.
– Потому что ее помнит мама.
– Она помнит Минди, как никто другой, даже больше ее собственных родителей.
– Как грустно и странно…
Он покачал головой.
– О нет, Лиззи. Порой, когда дети пропадают без вести, их родители не выдерживают и недолго держатся за воспоминания. Когда они перестают думать о детях, те бледнеют и буквально растворяются в воздухе.
У меня пересохло во рту.
– Значит, маленькие девочки там… потому что их помнит убийца?
– Полагаю, он не забыл их последние дни, причем во всех подробностях. Но что, если бы вместо него они могли обратиться за поддержкой к тебе?
Я опять вообразила ту пятерку девочек на лужайке перед домом. Они так нуждались во мне, а я их отвергла… Меня начал бить озноб. Я словно видела лицо первой из них: она повернулась и посмотрела на меня… у нее был поношенный комбинезон и полдюжины искрящихся заколок в коротких волосах.
– Как мне забыть их?
– Ты не сможешь, Лиззи, – его руки упали с моих плеч, и он вздохнул. – То был лишь мимолетный взгляд, но его не хватит, чтобы перенести их сюда.
– Ты что, пытаешься меня напугать?
– Тебе следовало бы бояться! – Теперь он рассердился и прищурил свои карие глаза. – Пообещай, что никогда не подойдешь близко к тому дому.
Я отвернулась.
– Мне хватило этого кошмара, да и Минди провела в ловушке своего страха десятилетия! Зато я узнала, что ее обидчик жив, и уже не смогу бросить Минди! Она часто паникует и долго не может успокоиться.
Я помолчала и решила подбирать слова более осторожно.
– Обещаю, что никогда не посмотрю на тех девочек.
Ямараджа пытливо изучал мое лицо, затем медленно кивнул.
– Спасибо, – устало произнес он.
Теперь из его голоса совершенно исчез гнев. Наверное, Ямараджа думал, что со мной не оберешься хлопот, будто с ученицей в автошколе, которая постоянно врезается в ограду во время первого занятия по вождению.
По крайней мере, я поняла, что Минди пока в безопасности. Мы должны поблагодарить за это Ямараджу.
– Было весьма любезно прийти и спасти меня.
Буря в его глазах абсолютно улеглась.
– Не уверен, что ты нуждалась в спасении.
– Возможно, но было здорово наблюдать за тем, как ты заставил улепетывать того старикашку.
Уголки его рта поползли вверх.
– Я задавался вопросом, позовешь ли ты меня. Сестра была уверена, что да.
– У Ями сложилось обо мне такое впечатление?
– Она считает, что ты, вероятно, будешь меня отвлекать.
– Надеюсь, она права.
Он кивнул.
– Она всегда права.
– Ямараджа… – произнося его имя вслух, я слегка вздрогнула.
– Зови меня Яма. «Раджа» – просто титул.
– Что он означает?
– Принц или что-то вроде владыки.
Я удивилась.
– То есть я называла тебя Владыка Яма?!
Он боролся с улыбкой, которая становилась все шире.
– Ты это сказала лишь раз или два.
– Но в мыслях я именно так тебя и называла! – застонала я, чувствуя себя растяпой. – Ладно, но сейчас и впрямь знаю твое имя! А оно сработает? Если я тебя позову, ты услышишь меня и обязательно придешь?
Он склонил голову в знак согласия.
– Имя важно, но здесь как при путешествии в определенное место тоже нужна связь.
– Сегодня ночью ты появился. Похоже, связь между нами наладилась.
– Да, – он шагнул ко мне, – но она могла бы быть и крепче, мало ли что.
– И как мы этого добьемся? – прошептала я, смежив веки.
– Вот так.
Едва наши губы повстречались, меня охватило сильное, пьянящее чувство. Оно расцветало в груди, заставляя прерываться дыхание, и рассеивало остатки страха, которые еще тлели во мне после долгой ночи. Но я желала большего и прижалась к его рту своими губами: поцелуй стал чувственным и страстным.
