Охотники на троллей - дель Торо Гильермо
Таб стоял перед своей ошеломленной бабушкой, обороняясь от Глаза Злобы достойными награды инструментами доктора Пападопулоса. Глаз размахивал присосками и выбивал инструменты из рук Таба с той же скоростью, с какой тот вынимал их из поясной сумки. Табу наверняка пришел бы конец, если бы бабушка не шагнула вперед, стукнув Глаз чем-то похожим на самый тяжелый в истории человечества кошелек. Глаз отшатнулся словно пьяный, наткнувшийся на груду бутылок с водой.
Таб взял бабушку за руку и побежал к трибунам. «Хлопающие стивы» позволили людям обороняться от Гумм-Гуммов, но это не могло длиться вечно, и тем вечером Таб доказал, какой он грозный боец.
Но он не ввязался в гущу драки. Вместо этого он продолжал бег рука об руку с бабушкой вдоль большой трибуны, пока они не скрылись из виду. Силы меня почти покинули. Теперь я понимал, что значит проигрывать. Полным отчаяния взглядом я смотрел мимо бесчисленных мелких троллей, щелкающих челюстями, мимо огромной твари, с легкостью отбросившей Джека и Моргунчика, чтобы сосредоточиться на АРРРХ!!!. Таб не был подлинным охотником на троллей, пытался напомнить я себе, хоть это было и непросто, но все же когда он покинул поле, я почувствовал, будто один из нас пал в битве.
Через несколько секунд в комментаторской кабинке появилось знакомое веснушчатое лицо, а за ним пожилая женщина с сиреневыми волосами, которая выглядела так, будто собиралась разразиться длинным потоком жалоб. Технический персонал и дикторы с наушниками исчезли. Остался только Таб, пытающийся разобраться с панелью управления, размахивая пальцем над тысячами непонятных кнопок. Потом, в момент озарения, он обнаружил на столике большой запотевший стакан с газировкой и поднял его над приборами. Таб поднял голову и – могу поклясться – заметил мой взгляд. Его скобки блеснули в озорной улыбке, и он вылил шипучку на панель управления, за которую школа отдала столько денег.
Большой экран просто взбесился. Боковым зрением я заметил, как экран ослепительно вспыхнул, залив стадион светом от сменяющихся в сумасшедшем ритме картинок – забитые голы, танцующие болельщицы и серия невнятных песнопений:
ЗАЩИТА! ВПЕРЕД, «БОЕВЫЕ МОНСТРЫ»! ЗАДАЙТЕ ЖАРУ!
По мере того как газировка проникала внутрь, пиксели рассыпались, слова и образы с шипением уступали месту единственному изображению: смазанной, мерцающей, прекрасной ряби.
Все Гумм-Гуммы на трибунах остановились и повернулись к самому большому телевизору из тех, что когда-либо видели. Кривые челюсти отвисли, закапала слюна. На Гунмара экран не повлиял, и он неодобрительно зарычал, но его приспешники не слышали. Они зачарованно наклонились к экрану. Люди по-прежнему лежали, испуганно свернувшись клубочками, боясь пошевелиться. Конечно же, их возглавил сержант Галагер, шагнув к ближайшему троллю и размахивая пистолетом перед остекленевшими нереагирующими глазами, а потом играючи выпустил пулю прямо в мякотки.
Толпа очнулась, люди стали подбадривать друг друга и вскоре облепили загипнотизированных Гумм-Гуммов как муравьи, пришпиливая коматозные тела к скамейкам трибун. Таб двигался в звуковой рубке как дирижер оркестра, разбрызгивая газировку тут и там, чтобы помехи на экране были поярче и поживее. В какое-то мгновение он задел регулятор громкости, и из динамиков хлынула какофония десятка разных радиостанций. Таб поиграл с кнопками, но все уже вышло из-под его контроля.
– Джим! Очнись!
Это был Джек, он орал так громко, что голос сорвался на фальцет. Он снял маску, на его бледном потном лице я не заметил облегчения, которое ощущал сам. За спиной Джека я увидел причину: Моргунчик катался на траве, стеная от боли – таких звуков я еще от него не слышал, из нескольких порванных щупалец брызгала фиолетовая жидкость. АРРРХ!!! тем временем уперлась спиной в столб прожектора, шерсть на загривке вздыбилась и блестела от крови.
Разразившись смехом, Гунмар всеми шестью руками поднял АРРРХ!!! над головой. Прожектор окатил троллей осколками стекла, вонзившимися в их тела. АРРРХ!!! пыталась вырваться, но оказалась совершенно беспомощной. Такой я ее еще не видел. Гунмар замахнулся и швырнул ее массивное тело метров на двадцать вверх, как снаряд из рогов, зубов и шерсти она приземлилась у ворот, где рухнула вместе с прожекторами с такой скоростью, что стальные опоры свернулись узлом. От столкновения в воздух взметнулся столб травы и грязи.
Поверженный охотник на троллей не пошевелился. Взвесь из травы и земли повисла у ворот.
– НЕТ!!! – завопил Джек.
Единственный глаз Гунмара дернулся как ящерица, которую держат за хвост.
– ДА… ИДИ С-С-С-СЮДА, С-С-С-СТАРДЖЕС-С-С-С-С…
Джек с криком устремился к Гунмару, по сравнению с ним он выглядел малышом с игрушечными сабельками. Я хотел последовать за ним, чтобы стать тем охотником на троллей, каким хотел меня видеть Джек, но мое сердце екнуло, когда я увидел, что сотни мелких Гунмаров продолжили свой марш, став столь же невосприимчивыми к помехам на экране, как и их папаша. Их уверенность и размер росли по мере приближения к аппетитной колбасе из свежего мяса, упакованной в футболки, штаны, куртки и кепки. Троллей было слишком много, они пожрут горожан как стая саранчи.
Я заметался. Помочь ни в чем неповинным людям, которых вот-вот съедят? Или прийти на помощь дяде Джеку, моему самому близкому родственнику?
Точнее, я так думал, пока не услышал знакомый шум.
Он доносился от противоположных ворот, этот гул я ощутил сначала в ребрах, а потом уж услышал. Он становился громче, пока не превратился в жужжание тысячи пчел. В неразберихе собравшиеся на мемориальном поле Гарри Дж. Бейкера горожане, похоже, не обратили на шум внимание, но я узнал эти предательские вибрации. Я ощущал их в парках и скверах по всему Сан-Бернардино, как и во дворе собственного дома, где разные части механизма чистились, натачивались и проверялись на нашей жидкой, слишком часто скашиваемой лужайке.
На золотистой газонокосилке на поле въехал папа, восемь огромных черных колес толкали вперед пасть косилки, такую широкую, что она за один присест могла заглотить почти четверть ширины поля. Все скучные технические характеристики, которые в меня вдалбливал папа, теперь стали жизненно важными, вопросом жизни и смерти. Пятимиллиметровая сталь. Сорокасантиметровый выходной желоб. Срезка до пятнадцати сантиметров в высоту. Папа ворвался на поле одетым не так, как его брат Джек, но тоже в доспехах: в сетке для волос, маске от пыли, защитных очках, рабочих перчатках, ботинках со стальными мысками и заляпанной травой рабочей рубашке с карманом-калькулятором «Эскалибур» и, как ни сложно в это поверить, с застегнутыми рукавами.
На секунду я решил, что вторжение троллей лишило папу рассудка, и лишь из-за безумия он выбрал это время для того, чтобы покосить поле. Потом я услышал вопль первого мелкого Гунмара, когда его засосало в газонокосилку, и скрип лезвий, разрезающих тело и выбрасывающих его через выходной лоток. Еще несколько тварей остановились и вытаращились на приближающуюся машину смерти, охваченные новым чувством – страхом. Это чувство длилось недолго. Они входили в газонокосилку голодными хищниками, а выходили из нее месивом.
– Папа! – крикнул я. – Уходи, папа!
Он быстро кивнул мне и схватился за руль, чтобы свернуть влево и подхватить еще парочку мелких Гунмаров, пытающихся улизнуть в проход. Секундой спустя они превратились в кетчуп. Газонокосилка мчалась с такой скоростью, какой папа никогда прежде не допускал, он приближался к проходу, словно погнавшись за мячом, не видя ничего, кроме зелени, и с ослепительным озарением я понял, что он их достанет, достанет всех, что хищные инстинкты мелких троллей – ничто по сравнению с человеком на потрясающей газонокосилке, человеком, который умеет ею управлять.
Гунмар завопил, прижав к груди руки, словно чувствовал смерть каждого тролля. Он опустил голову и заревел. Окна в закусочной и комментаторской кабине раскололись, я заметил, как Таб заслонил бабушку от стекла. На папу нахлынули воспоминания о том судьбоносном дне 1969 года, и на мгновение траектория газонокосилки искривилась. Потом радиостанции, борющиеся за динамики, уступили место одной старой станции, и по какому-то невероятному стечению обстоятельств зазвучала песня, знакомая всем присутствующим на поле Старджесам.
