Последняя надежда (СИ) - Хоуп Алиса

— Знаю! — я сдержанно ответил, однако мысленно поблагодарил Воздушного за своевременную остановку.

Я тоже проходил через нечто подобное. Помнил, каким болезненным было перерождение. А потому едва не шагнул Лике на помощь в желании поддержать и утешить. Но она должна справиться сама. Перетерпеть. Прочувствовать и смириться.

— Не держи боль в себе, — начал прохаживаться по большому кругу Ятано-Ори.

На лбу моей пары проступила испарина. Она посмотрела мне в глаза. Протянула руку, изо всех сил стараясь не потерять контроль.

— Кричи! — дал очередной совет Воздушный. — Влей в голос магию, пусть помогает. Кричи, Лика!

Она растерянно моргнула, но послушалась. Ее голос звоном наполнил площадку. Стало невыносимо. Я отступил, точно понимая, что с трудом выдержу этот момент. Уже порывался к ней. И подозревал, что наставник моей птички следит за мной и готов применить магию, чтобы не подпустить к своей подопечной.

— Громче. Кричи громче, Лика.

Она упала на колени, заткнула ладонями уши. Согнулась. Прижалась лбом к земле.

— Еще громче.

Стекла в библиотеке задрожали. Я накрыл нас непроницаемым куполом, отошел назад, с трудом справляясь с собственными желаниями. Кинуться к ней. Утешить. Защитить. Перенять эту боль, хоть как-то облегчить участь.

Лика кричала. На срыве, со слезами на глазах, то выпрямляясь, то снова пригибаясь к земле. Ее кожа отливала голубым. Пространство вокруг шло рябью, подрагивало, то замирало, то превращалось в смесь разных магий.

— Контролируй! — оставался строг Ятано-Ори. — Почувствуй предел и отпусти. Но не переставай контролировать!

Все длилось достаточно долго. Я даже начал сомневаться, что момент подобран верно, ведь обычно все происходило быстрее. И потом я сорвался. Не вытерпел. Бросился к любимой, кричащей от выворачивающей ее боли, но наткнулся на воздушную преграду наставника и послушно отступил. Сердце разрывалось на части от женских слез. Внутренности скручивало от ее страданий. Я словно вновь переживал собственное перерождение и чувствовал все в двойном размере. Умирал от невозможности что-то сделать, облегчить страдания, унять боль и забрать ее себе.

Лику окутал туман. Сгустился, вспыхнул…

— Почему такая?.. — запнулся я на полуслове, увидев маленькую драконицу.

Но она вдруг начала расти. Длинная, с сочными голубыми прожилками и мягкими гребнями на шее и спине, без крыльев и с короткими лапами. Я никогда не видел Лазурных драконов, но даже подумать не мог, что бывают такие.

— Что-то не так? — глянул я на Ятано-Ори, а тот лишь развел руками, тоже наблюдая за преображением Лики.

Ее размеры впечатляли. Не все чистокровные драконы перерождались в столь большие особи. Она вскоре перестала увеличиваться и застыла, глядя испуганными глазами на меня.

— Ты великолепна, — произнес с неподдельным восторгом. — Настоящая! Не бракованная, — шагнул к ней, опровергая все то, что она много раз говорила о себе, когда сетовала, что мне досталась неправильная пара. — Чистокровная.

Драконица фыркнула, повиляла хвостом. Она дернулась ко мне, но не справилась с новым телом и, задев меня лапой, едва не завалилась на бок.

Я же грохнулся на спину. Хохотнув, начал подниматься, но Лика засуетилась. Начала тыкать в меня мордой, ударила по моим ногам хвостом, попыталась дотянуться когтистой лапой.

— Я сам! — крикнул, пытаясь предотвратить это безумие, но она не унималась.

Ее тело пару раз едва не придавило меня. Сверху клацнули зубы, раздалось громкое фырканье и протяжный рев беспомощности, а потом и вовсе поднялся столб пыли и раздался грохот.

Лика упала на спину. Она вознамерилась подняться, задергала короткими лапами, а после вытянулась и растопырила их, будто человек.

— Ничего, научишься, — усмехнулся я. — Тебя покатать?

— А ты удержишь? — подал мне руку Ятано-Ори, помогая встать. — Большая. Почти как ты.

— Что-нибудь придумаем, — улыбнулся я огорченной своей внезапной неповоротливостью паре и сам начал перерождаться.

Помог ей перевернуться. Поддержал крылом. Увидел нетерпение в огромных голубых глазах и вновь усмехнулся от шевеления ее переливающихся разными цветами гребней.

Взмахнул крыльями, решив сделать круг и вернуться, и вдруг подметил, что моя пара направилась за мной.

В небо. Без крыльев!

Она прыгала по воздуху, словно он был землей. Не сразу поняла, что сделала и, заметив под собой пропасть, провалилась. Взвилась змеей, потеряла контроль, но услышала крик Ятано-Ори и тут же поплыла вверх, словно мы находились в воде.

Было захватывающе.

Мы летели к закатному солнцу. Я то и дело выдавал булькающий звук, получающийся вместо смеха. Наблюдал, как Лика то плывет, то падает, то прыгает, то вообще перемещается в пространстве. Онà была забавной. Такой неосторожной, необученной, неискушенной. Напоминала маленького ребенка, получившего новую игрушку.

Очередной прыжок в пространстве. Испуг в глазах. Быстрое шевеление коротких лап, падение, крик о помощи, и вот она уже оказалась надо мной и плюхнулась на мое тело, заставив провиснуть от внезапной тяжести.

Неужели это и есть счастье? Смеяться над ней, опекать. Стремиться к любимой, замирать от ее улыбки, наполняться теплом от одного брошенного в мою сторону взгляда и спешить за ней, догоняя.

Казалось, проблемы остались далеко позади. Там, в моем замке. Еще предстояло обрадовать Лику внезапной вестью, что Нил поймал Родерика на окраине самой Пустоши. Потом еще предстояло официально представить ее всему миру, закатить пир, провести еще один обряд соединения. Далее следовало рассказать окружающим, что Данэри не умерла — сразу после событий в храме моя пара озадачила нас с матерью известием о ее многолетнем сне и смогла оживить девушку. Вот только пока никто не знал о столь чудесном воскрешении Лунной.

А потом… я намерен снова и снова доказывать любимой, что она сделала правильный выбор.

Теперь, после перерождения, у нас могут появиться дети. Я наблюдал, как Лика прыгает надо мной по воздуху, будто по кочкам, и довольно просто представил, какими они будут. Такими же забавными. Игривыми. Красивыми и настойчивыми, как их мама. Невероятно упрямыми. Готовыми на многое ради достижения собственной цели. Я верил, что именно так и будет. Никак иначе.

Я летел к закатному солнцу. Отзывался на рев своей супруги и до сих пор не верил в подаренное богиней счастье.

Неужели Лика моя? Навечно и только моя!