Друидка (СИ) - Ворон Делони

— Как никогда, — спокойно ответил Атон, поднимаясь на ноги. — Я мог отправиться к ней и раньше, но прежде решил дождаться твоего пробуждения и сказать тебе это.

— А если бы я сказала, что ты ещё молод, как семя древа? — подняв глаза на спутника, спросила она. — Что бы тогда ты делал?

— Отправился бы к владычице, — повернувшись к спутнице, ответил Атон и слегка улыбнулся. — Только в этом случае я бы волновался куда больше.

Друидка несколько секунд смотрела на гвардейца, а после поднялась на ноги и, медленно приблизившись, обняла его.

— Прошу, будь осторожен, — прошептала она у самого уха.

— Как и всегда, — в тон ответил капитан. — Как и всегда.

Из вещей Атон взял с собой только початую флягу, верный меч и кинжал. Стрэйб не хотел брать его, но вспомнив слова Броука, который говорил, что в нём сила владыки Элбана, решил взять.

“Чем больше на мне будет меток владений, тем спокойнее должен пройти разговор. По крайней мере, я на это надеюсь”.

— Владычица, скорее всего, в небесном саду, — перед уходом гвардейца Авива решил дать ему последние наставления. — Он находится за облаками и, скорее всего, ветер там куда сильнее, чем на той скале. Не лети туда сразу, пегасу и тебе просто не хватит сил, и вы упадёте. Долетите до Предельного пика, там живут гром-птицы. Раньше они жили во владениях владыки Элбана, но после перебрались сюда. Метка и дыхание леса дадут им понять, что ты друг. Они уважают моего господина не меньше, чем владыку камня.

Впервые за долгое время Атон остался один. Идти без верной спутницы, которая знала и умела куда больше, чем он, стало как-то непривычно. Стрэйб в какой-то мере ощущал себя даже голым, но старательно отгонял от себя эти мысли.

“Нельзя всё время полагаться на Авиву. Да, она куда опытнее меня — но и я уже не желторотый птенец. Нужно думать своей головой”.

Пегаса Атон обнаружил там, где и видел его в последний раз. Он пасся возле прохладной речушки и щипал траву. Сейчас он уже выглядел абсолютно здоровым, ноги крепко его держали, а глаза смотрели так внимательно, будто он понимал каждое слово.

“А может, и вправду понимает. Поди разбери эти законы других миров”.

Когда Атон был в двадцати шагах, крылатый конь вскинул голову, но после того, как понял, кто к нему идёт, вновь принялся щипал траву.

— И снова здравствуй, — заговорил он с пегасом. — Ты себя хорошо чувствуешь?

Крылатый конь поднял голову, и взгляд его чёрных глаз устремился в глаза гвардейца. Стрэйб почувствовал некоторую неловкость и даже смущение, но все же продолжил.

— Мы не смогли помочь твоим собратьям, но смогли помочь тебе. Можешь ли ты теперь помочь мне?

Пегас, конечно, не ответил, но продолжал пристально вглядываться в лицо человека.

— Мне нужно к вашей владычице. Я хочу помочь вам успокоить ветер. Ты можешь отнести мне к владычице Вэре?

Услышав имя владычицы, пегас захлопал белоснежными крыльями и начал рыть копытом землю. Глядя на это, Атон подумал, что сказал что-то не то, или пегас затаил обиду на ту, что погубила его собратьев. Но, к большому облегчению гвардейца, пегас не ушёл от него. Сделав два шага назад, крылатый конь припал на передние копыта, тем самым позволяя гвардейцу себя оседлать.

“Я только сейчас понял, что мне придется вновь лететь. Боже, если ты меня слышишь из этого мира, дай смелости и сил пережить всё это”.

Обойдя пегаса с правой стороны, Атон с привычной сноровкой оказался на спине у коня — пусть и крылатого. Единственное, что беспокоило гвардейца — отсутствие седла и уздечки, но искать где-то здесь конюшню такое же гиблое дело, как в ладонях таскать воду на пожар. Взявшись покрепче за длинную гриву своего скакуна — или будет правильнее сказать летуна, Атон слегка тронул бока коня сапогами и тот стал разгоняться.

Поначалу пегас просто бежал вдоль реки, и гвардеец малодушно подумал, что ему просто не хватит сил взлететь, и эту затею придётся отложить. Но, пробежав около ста метров, пегас взмахнул могучими крыльями и оторвался от земли. Атон, не ожидавший такого резкого взлета, припал к шее коня и мёртвой хваткой впился в гриву, на что конь недовольно фыркнул и его начало клонить к земле. Поняв, что так они могут оба упасть, гвардеец собрал в кулак оставшееся у него мужество и выпрямился, хотя хватку ослаблять не собирался. Пегас ещё пару раз неуверенно взмахнул крыльями, но всё же начал набирать высоту.

Чем выше капитан и его верный летун поднимались, тем сильнее становился ветер, и тем больше Атон жалел о своём решении отправиться к владычице таким способом. Авива любила летать — она сказала об этом ещё во владениях гор, но Стрэйб просто не мог позволить девушке делать всё за него.

“Цветок послали искать меня, а значит — мне и нужно делать всё, чтобы его достать. Я уже слишком далеко зашёл, чтобы отступить перед…”

Пегас поднялся на высоту той скалы, куда забросил их переход, и по Атону вновь ударили те страшные ветряные лапы разъярённого зверя. В этот раз гвардеец прижался к телу пегаса не из-за страха высоты, а из-за того, что ветер бил с такой силой, что мог с лёгкостью вырвать пальцы из гривы и сбросить наездника вниз. Крылатый конь уже забрался настолько высоко, что равнина внизу сделалась равномерно зеленой — рельеф ее сгладился. А иногда она вовсе терялась среди облаков. Оказавшись на такой головокружительно высоте, Атон наконец понял, что ощущала Авива, и как тяжко приходится его летуну. Гвардеец ничего особенного не делал, просто прижимался к телу пегаса и держался за гриву, но даже это стало отнимать у него силы. Стрэйб чувствовал, как с каждой секундой голова становится тяжелее, руки понемногу слабеют, а желание прикрыть глаза становится невыносимым.

Когда Атон понял, что силы его неимоверно быстро иссякают, а ветер становится настолько неистовым, что даже выносливый пегас стал с трудом махать крыльями, каждый раз заваливаясь чуть вбок, он вспомнил слова Авивы.

“Пик. Нужно… его найти… пока не поздно”.

Мысли путались в голове, а перед глазами уже стояла непроницаемая пелена из слёз, но Атон, насколько позволяло его положение, вертел голой. Наконец он увидел огромную каменную иглу, которая буквально пронзала облако, что зацепилось за его вершину.

— Туда, — приблизившись к уху пегаса, проговорил гвардеец.

Даже это простое действие далось ему с трудом. Помимо того, что язык уже едва ворочался, ещё и потоки ветра, когда капитан открывал рот, били по горлу и вызывали приступы удушья. Пегас, несмотря на ревущей ветер, кажется, услышал своего наездника. Или же сам понял, что так ему долго не протянуть — в любом случае, он направился к иглоподобной горе. Теперь даже могучие крылья не справлялись с ударами ветра. Чтобы продвинуться хотя бы на несколько метров вперёд, пегас тратил слишком много сил и вскоре стал выдыхаться. Крылья уже не так быстро и резво взмахивали, а тело, которое до этого напоминало скалу, стало слабеть и слегка подрагивать. Когда до Предельного пика оставалось ещё добрых метров пятьдесят, пегас на несколько секунд замер в воздухе, широко раскрыв крылья, а после камнем полетел вниз. Атон этого уже не видел и не чувствовал — он сам потерял сознание несколько минут назад, и только пальцы, что намертво сжали гриву коня, держали его на теле падающего животного.

***

Веки словно налились свинцом, а голова была такой тяжёлой, что не хватит слов описать. Несмотря на тяжесть в верхней части тела, всё ниже шеи было настолько лёгким и невесомым, что ни рук, ни ног просто не ощущалось. Когда Атон всё же нашёл силы, чтобы разлепить глаза, то увидел лишь темноту.

“Я мёртв? Это рай или ад? Хотя, скорее всего, пустота”.

Не без труда, но Стрэйб всё же смог пошевелить вначале одной рукой, а затем и другой. Ноги пока ещё отказывались его слушаться. Шипя и кряхтя от невыносимого давления в голове, гвардеец сумел приподнять туловище над землей и оглядеться.

Тьма — куда ни посмотри, непроглядная тьма.