Игорь Хоров - Абордажная команда Белвела
— Но люди говорят, — сказал Грэм, — даже рядом проплывать опасно. Драконы могут напасть с воздуха.
— Драконы не умеют летать, — снова возразил Дин, — у них нет крыльев, они живут в болотной тине, в трясинах, изредка встречаются речные драконы, они живут в иле. На море не бывает драконов.
— А как же морской змей? — удивилась Роберта.
— С драконами он не имеет ничего общего. До сих пор неизвестно, кто он — житель нашего мира или странник между измерениями. Существуют предположения, что это воплощение одного из верховных демонов, имя которого я не стану произносить вслух. Он настолько могущественен, что может беспрепятственно воплощаться в мире людей в образе этого чудовища.
— Не пугай нас своими страшилками, — сказал Фрэнсис, вчитываясь в название острова, — скажи лучше, что думаешь по поводу Сколоперкоса?
— Драконов там точно нет, мантикор и химер тем более. Но если ходят такие слухи, какая-то опасность все-таки присутствует. Но тогда неясно, почему команда капитана Райса без проблем высадилась, зарыла клад и уплыла. Либо Фаскол что-то перепутал, в чем я сомневаюсь, за эликсир могу поручиться, либо… не знаю что.
Роберта пнула Фаскола, тот очнулся, неразборчиво пробормотав что-то, встал на ноги.
— Я же говорил, меня ни один яд не берет, — сказал он, протирая глаза.
— Уверен, что плыть надо сюда? — Грэм ткнул пальцем на карту.
— Я не знаю, — промямлил Фаскол, — я туда показал? Того острова не было на карте.
— А если увидишь остров, то узнаешь? — спросил Фрэнсис.
— Узнаю? Да, должен. Ой, что-то я сегодня не в духе.
— Он не помрет? — спросила Роберта.
— Эликсир безопасен, — сказал Дин.
— Тогда берем курс на Скол… — Фрэнсис вновь обратился к атласу, — на Сколоперкос. Есть возражения?
— Есть, — нахмурился Грэм. — Судя по всему, это очень опасное место. Когда я был капитаном, обходил этот остров за десятки миль. Мы даже не уверены, есть там ли сокровища. Для чего рисковать?
— Тогда решим голосованием, — сказал Фрэнсис, — я за. Грэм?
— Против.
— Роберта?
— Против.
— Дин?
— Я за, — кивнул демонолог.
— Где Оливье!?
Позвали за Оливье.
— А меня не будете спрашивать!? — удивился Фаскол.
— Нет, пожалуй, — сказала Роберта.
Вошел Оливье, еле держась на ногах и размахивая бутылкой рома.
— Оливье, дружище, — начал Фрэнсис, — мы тут подумываем, а не отправиться ли нам на остров, кишащий страшными монстрами, но на котором ждут нас несметные богатства. Роберта и Грэм против, Дин и я хотели бы рискнуть. Два на два. Ты как?
— Я!? — взревел Оливье, — да все чудища в мире разбегутся прочь, лишь завидев меня на горизонте! Я — гроза морей!
— Значит, решено, — кивнул Фрэнсис, — меняем курс!
Кругом мельтешили мухи. В глазах носились желтые, оранжевые, зеленые пятна. Нойль Элонь стоял, прислонившись к стене деревянного дома, по колено в крапиве. Мир кружился и плавал.
Главное — не хотелось убивать. Чувство, почти позабытое пиратом-наемником. Нойль бесцельно побрел по улице, пытаясь вспомнить что-то важное, и вдруг озарило — фальчион пропал. Круг замкнулся. Все вернулось к моменту, когда у Нойля еще не было меча.
Дома по левую руку закончились, значит, наемник уже на окраине. Центр города — оживленное место, а здесь царило безмолвие, и джунгли постепенно брали свое: растительность проникала в заброшенные дома, расползалась по гниющим стенам и обочинам дорог. Нойль больше не мог идти. Нет фальчиона — нет цели. Накатила страшная слабость, и наемник улегся прямо посреди дороги. Солнце назойливо светило в глаза, слепило даже сквозь закрытые веки. Нойль перевернулся, и тут, словно наваждение, показался алхимик. Один из тех, кто забрал фальчион. Наемник вскочил, но фигура уже скрылась за углом. Ноги не слушались, ломило кости. Сапоги шлепали по лужам, дыхание мгновенно сбилось, в голове застучали молотки.
— Стой! — крикнул Нойль Элонь, уже отчаявшись догнать алхимика.
Ян Ван Ремм остановился, обернулся уже на пересечении с другой улицей. Наемник, пыхтя, доковылял до перекрестка.
— Ты живой!? — в неподдельном изумлении воскликнул Ян Ван Ремм.
— Алхимик, — прохрипел Нойль, падая на колени, — где фальчион!? Отдай, или тебе конец!
Ян пристально изучал его:
— Да ты едва дышишь, — сказал он, — и что мне с тобой делать?
— Отдай фальчион, алхимик! — Нойль чуть ли не рыдал, — только об этом прошу!
Наемник закашлялся, куртка на боку была пропитана кровью, лицо покрылось потом.
— Отдай мой меч! — снова прохрипел Нойль, уже теряя сознание.
Стены, густо обмазанные глиной, толстые балки, смотрящие с потолка. Сквозь рваные занавески еще сочился свет закатного солнца. Нойль Элонь очнулся в старинном доме в теплой постели. Раны кто-то обработал и перевязал.
Наемник больше не мог терпеть спертый воздух, дрожа, присел на кровати. В комнату вошел лысый старик с кувшином воды.
— Пей.
Нойль судорожными глотками выпил все до последней капли.
— За тебя уплачено только до завтра, так что в твоих интересах выздороветь быстрее, — сказал старик, забирая кувшин.
— Что это за методы лечения? — откашлявшись, спросил Нойль.
— Неблагодарный…
— Кто заплатил?
— Знаменитый алхимик. Ян Ван Ремм.
Нойль попросил повторить имя, чтобы лучше запомнить.
Наутро следующего дня старик-лекарь прогнал Нойля. Тот, хромая, вышел на улицу. А спустя добрых два часа блуждания по городу ввалился в лавку Ян Ван Ремма. За прилавком стояла Бонни. Наемник присел на пол, в горле его пересохло и нестерпимо хотелось пить.
— Добрая девушка, прошу, пить!
Бонни замешкалась, но спустя минуту в руках наемника оказалось ведерко чистой ключевой воды.
— Вы бродяга? — спросила она.
— Я больше не хочу убивать. Что мне делать?..
— Кто вы? Уходите, пожалуйста.
— Нет, нет! Не прогоняй меня! — испугался Нойль, — мне некуда идти, фальчион украли. Ты знаешь вора? Его зовут Ян Ван Ремм.
Бонни попятилась, отошла за прилавок, но наемник не двигался, только пил взахлеб.
— Я так любил свой меч! Мы с ним были неразлучны. Он приказывал мне убивать, и я проливал кровь. Это было чудное, прекрасное время! А потом круг замкнулся. Фальчион украли, а я — да, да! — я стал бродягой, ты права, добрая девушка, все так. Мне теперь нужно вернуть его, ты понимаешь?
— Вы напугаете посетителей, уходите, прошу вас!
— Тут нет никого, — Нойль отставил пустое ведерко в сторону, — не прогоняй меня. Ты знаешь Яна Ван Ремма?
