Линн Абби - Взлет и Падение Короля-Дракона
— Я не ненавижу и не презираю вас, О Великий Король.
— Тогда ты либо невинный младенец, либо полный дурак, — устало сказал Хаману, прощая себе мгновение слабости — и пытаясь погасить излишнее рвение в своем любимце, чей голос, в этот самый момент, слишком напоминал его собственный.
— Телами так не считает, О Могучий Король.
Возможно Раджаат был прав. Раджаат прожил не меньше двух тысяч лет, прежде чем начал создавать своих Доблестных Воинов. Возможно человеку нужно не меньше нескольких веков, чтобы изучить оковы бессмертия — и научиться выбирать своих любимцев из тех, кто ненавидит его.
Когда Телами жила в Урике, Хаману не вспоминал ни о Дорин, ни о какой-нибудь другой женщине. Ее глаза, ее руки и ее улыбка опять сделали его человеком, мужчиной. Как долго? Год? Двадцать лет? Тридцать? Тогда он жил как в волшебном сне. Каждый день был ярок и интересен, и совершенно не походил на предыдущий; а каждая ночь была тем, о чем обычный мужчина может только мечтать. А потом, однажды утром, она одела одежду странника.
Ночью ей принился сон, ей приснилось место, за Поющими Горами, где воздух холоден и влажен, земля покрыта толстым и мягким зеленым ковром из трав, а верхушки деревьев не видны с земли. Ей приснилось, что вокруг этого места круглый год из земли бьют холодные ключи, а в центре всего находится водопад, завернутый в туман и радугу. И на этом ее жизнь в Урике закончилась: ей было нужно отыскать свой водопад.
Друиды не могут стоять на месте , сказала она, как если бы это что-то объясняло.
А он, конечно, не мог идти. Урик и так уже пострадал — он почти забросил все дела. Поколение темпларов получало силу и управляло городом считая, что их король ослепленный любовью дурак. А обычные жители, на плечах которых стояли он сам и его темплары, чуть-ли не открыто проклинали имя Короля-Льва.
Хаману мог заставить Телами остаться, но не мог заставить ее любить себя.
Он мог убить ее, пока она стояла перед ним со своим посохом и шляпой с вуалью. Смерть смертных — даже тех, которых он любил — была привычной болью. А вот дать им уйти — нет.
— Ты вернешься? — спросил он, как бесчисленное число других женщин и мужчин спрашивали своих уходящих возлюбленных, но только не Хаману, только не Король-Лев, ни до, ни после.
Телеми вернулась, по своему. Она основала свое поселение друидов достаточно близко от Урика, чтобы он примерно знал, где она находится, но на дальней стороне безжизненной соляной пустыни, чтобы его магия не могла дотянуться до нее. Так оно и было до тех пор, пока однажды ночью этот Павек, тупой и упрямый кусок человечества, который заставил ожить давно забытые воспоминания, не открыл проход для короля через пустыню. Тогда Хаману спас деревню Телами от одного из своих любимцев. Он мог бы спасти и ее саму, но вместо этого она предпочла умереть.
Он так и не узнал, нашла ли она этот проклятый водопад. Так как он любил ее, он надеялся, что нашла. Так как она бросила его, он надеялся, что нет. Павек мог бы знать, но тринадцать веков научили сына фермера задавать вопросы только тогда, когда действительно хочешь знать ответы.
— Иди домой, — сказал он Павеку. — Ночью я сам буду смотреть за сундуком. Возвращайся завтра или послезавтра.
Темплар встал на колено и застыл на месте, так как с потолка опустился сверкавший серебром вихрь, пошевелил листы пергамента и превратился в Виндривера.
В высшей степени подходяще — неприятный конец совершенно неприятного дня.
— Я думал, что ты в Ур Драксе.
— У меня есть вопрос, О Могучий Хозяин.
— Я должен был знать это.
Маленький вихрь и тень, это было все, чем мог тролль повлиять на материальный мир, зато он мог видеть все — от Раджаата в своей тюрьме в окрестностях Ур Дракса до темплара со шрамом, читающего один за другим исписанные твердым почерком листы пергамента.
— Твой маленький друг может найти ответ на этот вопрос очень интересным, О Могучий Хозяин, если, конечно, ты собираешься ответить на него.
Хаману мог выдернуть мысли из живого сознания, мог и распутать воспоминания обычного умершего, но он ничего не мог поделать со своим старым врагом, Виндривером, поэтому он просто сказал, — Спрашивай, но для себя. Не впутывай Павека в твои планы.
— О Могучий Хозяин, это вопрос как мой так и его. Я слышал, как он слетел с кончика его языка, когда он перевернул последний лист пергамента.
Бедный Павек — он сказал что-то, что подслушал Виндривер, и сейчас он использует каждый трюк, которому научился будучи темпларом, каждый кусочек друидства, которому Телами обучила его, чтобы сохранить свои мысли в тайне, не выдать себя. Безнадежная борьба, точнее, она была бы безнадежной, если бы Хаману дал хитрым и жестоким словам Виндривера обмануть себя.
Спрашивай для себя.
Его голос развеял серебряную тень Виндривера на все четыре стороны. Это было не слишком большим неудобством для тролля, чей образ вновь появился спустя удар сердца после того, как исчез.
— Как прикажешь, О Могучий Хозяин. Почему Раджаат выбрал тупоголового, неумелого и неловкого придурка вроде тебя, чтобы заменить Мирона из Йорама?
Хаману почти улыбнулся, почти рассмеялся вслух. — Виндривер, я никогда его не спрашивал, а он никогда не говорил. Возможно у него были для этого веские причины — не с твой точки зрения, конечно. Ты всегда побеждал Мирона, но как только я стал Сжигателем-Троллей, моя победа стала неизбежной.
Тень скрюченного пальца почесала тень серебряной челюсти, упрямо выдвинутой вперед. — Возможно. Но возможно и нет. Кто-то же научил тебя стратегии и тактике, о которых Мирон даже не подозревал, и ты бы тоже никогда не додумался, пока был… — Голос Виндривера, звучный глубокий голос тролля увял, превратился в шепот.
— Живым? — закончил Хаману его фразу. — Ты никак не можешь смириться с тем, что сын фермера из Кригилл смог победить и уничтожить троллей. Ты предпочитаешь верить, что Раджаат добыл дух какого-то давно умершего гения и поселил его в мое тело.
— Да, такая мысль давно свербит мою голову. Я был в овражных землях, Ману из Дэша. Я видел тебя: здоровенный, жилистый молодой парень. Ты выглядел совсем молодым, а действовал вообще как ребенок: стоял, выставив вперед свой блестящий стальной меч, причем твоя нижняя челюсть висела так низко, что мекилот мог бы залезть тебе в живот. Да ты даже не знал, за какой конец держать оружие, которое было у тебя в руке. Я видел, как твой собственный человек подбежал к тебе, чтобы убить тебя в отместку за поражение и позор, который ты принес своей армии. Потом я моргнул, и ты исчез. А в следующий раз, когда я увидел тебя-
Нематериальные серебряные слезы полились из глаз тени, и до Хаману дошло, что Виндривер узнал его в тот день на утесе. Заодно он сообразил, что тролль может ответить на один из вопросов, которые уже тринадцать веков жгли его душу.
