Марк Энтони - Антология "Миры Подземья"
Лириэль как ей указали поторопилась в отцовские покои. Ждать ей пришлось недолго, вскоре появился Громф, все в том же великолепном лоснящемся пивафви, хранящем арсенал магического оружия, который свидетельствовал о его могуществе и высоком статусе. Архимаг отреагировал на ее присутствие коротким кивком, и уселся за стол.
“Я слышал, что произошло на твоей церемонии”, начал он.
“Ритуал был исполнен”, честно — и немного защищающимся тоном — ответила Лириэль. “Пусть я и не пролила крови, но Матрона Хинкуте’нат одобрила мои действия!”
“Не просто одобрила”, сухо сказал архимаг. “Матрона Шобалар немало впечатлена ими и тобой. Что более важно, и я тоже”.
Лириэль молча поглощала это. Неожиданно она выпалила, “Да, но я хотела бы понять, почему!”
Громф задрал одну бровь. “Ты должна бы научится говорить с меньшей искренностью”, посоветовал он. “Но на сей раз ничего страшного. Собственно, твои слова только подтвердили мои подозрения: ты действовала частично по плану, но частично ведомая инстинктом. Это очень неплохо”.
“Значит, ты не сердишся?” уточнила Лириэль. Встретившись с вопросительным взглядом архимага, она добавила: “Я думала, ты будешь в ярости, когда узнаешь что я не убила человека”.
Громф замолчал надолго. “Ты сделала нечто более важное: ты выполнила и букву и дух ритуала Первой Крови, на самых тонких уровнях, и это делает честь тебе и твоему дому. Маг-человек мертв — но это всего лишь необходимая формальность. Использовать Ксандру Шобалар как орудие было отличной находкой. Но обмыть руки в ее крови, это было поистине великолепно!”
“Благодарю”, сказала Лириэль, столь мрачно, что это вызвало удивленное хмыкание архимага.
“Ты все еще не понимаешь. Ну что же, я объясню прямо. Человек-маг никогда не был твоим врагом; Ксандра Шобалар была твоим врагом! Ты поняла это, повернула ее же коварство против нее, и объявила победу по крови. И сделав это, ты доказала что понимаешь, что значит быть дроу”.
“Но я не убила”, задумчиво сказала Лириэль. “Почему же тогда, хоть я и не убивала, я чувствую себя как если бы сделала это?”
“Ты не пролила крови, но ритуал тем не менее закончился как и должен был”, заметил архимаг.
Лириэль обдумала это, и неожиданно осознала что слова отца верны. Ее невинность ушла, но гордость и власть, предательство, интриги, выживание, победа — все это она знала теперь очень хорошо.
“Истинная дроу”, повторила она, голосом на девять частей состоящем из триумфа а на одну из сожаления. Она глубоко вздохнула и посмотрела в глаза Громфа — как в зеркало.
На кратчайшее мгновение Лириэль заметила искорку острой печали в глазах архимага, как отблеск золота сверкнувший сквозь толстый слой льда. Она появилась и ушла столь быстро, что Лириэль сомневалась, ощутил ли ее сам Громф; в конце концов, семь столетий холодного и расчетливого зла лежали меж ним и его собственным ритуалом взросления. Даже если он еще помнил это чувство, он уже не мог дотянуться в свою душу, и испытать его. Лириэль поняла, и наконец смогла найти имя для этого последнего элемента, определявшего настоящую дроу.
Тоска.
“Поздравляю”, сказал архимаг голосом, оттененным подсознательной иронией.
“Благодарю тебя”, ответила ему дочь.
МОРЕ ПРИЗРАКОВ — Роджер Е. Мур
Катастрофа, случившаяся вечером, прошла незамеченной для всех обитателей Восточного Шаара, услышавших только дребезжание посуды на деревянных полках или заметивших беспокойство лошадей у коновязи. Охотник опустил лук и прислушался к гулу, спугнувшему его добычу. Волшебница в каменной башне нахмурилась, отвлеченная от старинного тома дрожью, заставившей танцевать пламя свечей в комнате. Старый пастух, сидевший на скале сложив ноги крест-накрест, оторвался от флейты, которую он только что вырезал, удивленный отдаленным громом в пустом алеющем небе. Солнце опускалось за горизонт.
Часом позже все забыли о происшедшем.
Далеко под спокойными равнинами Восточного Шаара, невидимый восходящей луне, лежал бескрайний лабиринт коридоров и пыльных залов. Подземная река текла сквозь этот удивительный край, по прорезанному сквозь тысячи миль холодной скалы руслу. Дварфы, столетиями наносившие на карту ее сумрачные изгибы и повороты, постепенно опускающиеся сквозь слои камня к неведомой цели, называли ее Раурог.
Осторожные дварфы медленно исследовали течение реки, обнаруживали водовороты, низкие потолки, быстрины, хищных изумрудных слизней и других невообразимых тварей, приветствовавших разнообразие в их диете из слепой полупрозрачной рыбы. Глупые дварфы отправлялись в путь на тяжелых плотах, с магическими огнями вдоль бортов, стремясь побыстрее вырвать у реки ее секреты. Четверо из пяти осторожных дварфов возвращались домой со своими отчетами; лишь один из трех глупых дварфов мог поступить так же. Осторожные дварфы рисовали надежные карты. Глупые дварфы давали жизнь легендам.
Именно глупый дварф, усталый и вымокший, возвратившись накануне, принес вести о Провале, которым заканчивался Раурог, забравшей восьмерых его спутников и их плот. Наверняка она уже забрала множество плотов и до него. Другие дварфы вскоре пробили проход из недалекой пещеры к Провалу, где они смогли отложить свои инструменты и насладится зрелищем. Длинный тоннель, созданный Раурогом переходил в титанический купол, окрашенный разнообразными оттенками розового цвета. Тысячи длинных сталактитов свисали с купола как алмазные люстры в императорском дворце. Древний обрыв, больше двух сотен футов в ширину, уходил в никуда. Ни звука не поднималось из черных глубин, чтобы указать, что падающая вода нашла его дно.
Завидев уступ, ведущий в пропасть, глупый дварф вскоре осторожно полз на четвереньках, волоча за собой короткий посох на который было наложено заклинание свечения. Сперва посмотрев вверх, он заметил, что между сверкающими формациями на потолке пролегала плотная сеть узких трещин, чем-то похожая на грубую паутину. Большинство трещин заполняли минеральные образования, но причина все равно была очевидна. Купол пещеры начинал отделятся от скалы над ним.
Дварф быстро оценил, что лишь через столетия тяготение завершит здесь свою работу, и больше не беспокоился об этом.
Затем он наклонился над обрывом, вытянув светящуюся палку, и вгляделся вниз, в бездну. Любопытство преодолело рассудительность, он бросил вниз зачарованный посох и наблюдал за его падением, пока он не стал бледным мерцанием, наконец угасшим. Он потерял счет времени, дожидаясь окончания падения; глубина в которую он всматривался была неимоверна. Дварф вернулся к своим спутникам, и они решили что стоит покинуть это место побыстрее, на случай если вторгнувшийся на такую глубину свет побудит какое-либо малоприятное создание в пропасти подняться наверх и отыскать его источник. Все прошло благополучно, и их это только радовало, но легенда о Провале распространялась и околдовывала многих услышавших ее дварфов.
