Кейт Якоби - Голос демона
Финлей с усилием заставил свои ноги шевельнуться. Ему хотелось обернуться и увидеть лицо Ангела Тьмы, но он был совершенно обессилен; казалось, жизнь покидает его с каждой секундой.
Голос раздался снова, на этот раз тихий и внушающий ужас:
— Как раз когда я думал, что все пропало, ты попал в мои руки. Так легко, по собственной глупости! Посмотри в последний раз на небо, Враг: больше ты его не увидишь.
Все тело Финлея пронизала жгучая боль, он словно одеревенел, потом его поглотила тьма.
ГЛАВА 12
Дженн пробиралась по лесу Элайты, внимательно глядя себе под ноги. Толстый ковер опавших листьев скрывал зеленые побеги, которые она искала, ветки и сучья цеплялись за платье. Земля была влажной, однако осенний дождь, прошедший накануне, еще не превратил ее в жидкую грязь. Наступившее утро было холодным и хмурым, знаменуя собой ранний приход осени и обещая суровую зиму впереди.
Из-за деревьев до Дженн доносились голоса; она помедлила, прислушиваясь, но так и не смогла разобрать слов. Киган и Шейн, двое из людей ее отца, деловито копали мягкую землю, препираясь о чем-то. Копал в основном Шейн; его выгоревшие на солнце волосы выделялись светлым пятном даже в сумраке еще не совсем сбросившего листву леса. Киган обеими руками держал мешок и складывал в него выкопанные Шейном корни. Дженн целый час пришлось объяснять им, что нужно искать, но хотя мужчины работали охотно, девушка знала, что они так и не поняли, для чего все это нужно.
Однако ни на кого больше, кроме них и Адди, преданной служанки, ей рассчитывать не приходилось; только на них осмелилась она наложить Печать, когда, вернувшись из Анклава, узнала печальные новости о приюте в расположенном неподалеку Фенлоке. Несколько месяцев назад церковь передала лечебницы и приюты в ведение Гильдии, лишив тем самым бедняков бесплатной помощи целителей. Перемены происходили медленно, и в Фенлоке гильдийцы появились еще позже, чем в других местах, но Дженн не сомневалась, что скоро солдаты Гильдии заставят брата Бенедикта отказать в помощи даже наиболее в ней нуждающимся.
Однако сама Дженн не желала сидеть, сложа руки. Убедить Бенедикта оказалось трудно, а ее отца еще труднее, но, в конце концов, Дженн удалось получить их согласие на то, чтобы организовать тайную помощь страждущим: целители по ночам стали посещать больных. В садах Элайты с помощью Кигана и Шейна Дженн стала выращивать необходимые целебные травы, и Бенедикт смог помогать беднякам, не навлекая на себя гонений Гильдии.
Дженн часто сопровождала его отчасти для того, чтобы учиться, отчасти чтобы скрыть священника от гильдийцев при помощи своей колдовской силы. Пока ей всего однажды пришлось прибегнуть к созданию иллюзии, чтобы избежать разоблачения, но наверняка это потребуется еще не раз. Дженн не знала, долго ли им удастся продолжать свое тайное дело, но считала, что в помощи немощным даже самая малость лучше, чем ничего.
Дженн со вздохом повернулась к скальному дубу, росшему неподалеку. Этот дуб был выше и тоньше своих собратьев, он еще сохранил листву и даже несколько коричневых желудей на ветвях. Бросив быстрый взгляд на выкапывающих корни мужчин, Дженн подобрала юбки и ухватилась за нижнюю ветку. Через несколько секунд она вскарабкалась достаточно высоко, чтобы увидеть замок.
Даже в этот пасмурный день на фоне осеннего пейзажа замок сиял золотом. Неожиданно Дженн охватило огромное чувство любви и привязанности. Только подумать: было время, когда она и не подозревала, что это ее дом!
Воспоминание о ее прежней жизни вызвало и другие мысли: о Финлее и об Анклаве. О том сновидении, посланном, несомненно, Ключом…
И о пророчестве.
Смешно было думать, что она, именно она избрана из всех… И, тем не менее, речь шла, несомненно, о ней и о Роберте.
Только Роберт знает заключительную часть пророчества и с детства хранит ее в тайне по его словам, она относится только к нему и не касается никого больше. Роберт также утверждал, что открыть все ему не дает Ключ, — так он сказал Финлею. А еще он сказал, что, даже если бы мог, не раскрыл бы тайны из-за того, что это опасно.
В результате Роберт оказался изгнан из Анклава, отторгнут от всех из-за опасений, которые вызывало в нем пророчество. Но что могло пугать человека, подобного Роберту, до такой степени, что он отвернулся от собственного брата, от друзей в Анклаве, от своей страны? От Дженн?
Был ли… был ли страх сердцевиной той тьмы, которую Дженн разглядела в нем? Однажды Роберт дал ему имя: демон. Похоже, только она одна может видеть его, только она одна вообще знает о его существовании; Дженн понимала, что именно демон причина очень многих решений Роберта.
Роберт держал демона железной хваткой, но что случится, если однажды он потеряет контроль над ним? Ах, если бы только Роберт не был так упрям! Если бы только он согласился поговорить с Дженн, дать ей возможность помочь…
— Госпожа!
Дженн, вздрогнув, посмотрела вниз. По склону холма поднимались Шейн и Киган, неся полный мешок корней. Девушка поспешно слезла с дерева, не обращая внимания на вызванный ее неподобающим даме поведением неодобрительный взгляд Кигана. Подобрав с земли сумку для сбора растений, Дженн улыбнулась своим помощникам:
— Все закончили?
— Да, госпожа, — кивнул Шейн.
Дженн в сопровождении мужчин двинулась вниз по склону, в направлении реки. Шейн и Киган молчали. Дженн знала, что они хотели бы расспросить ее о колдовстве, но решила подождать, пока они не начнут задавать вопросы. Впрочем, ей и самой было нужно время для того, чтобы вспомнить, что она чувствовала, когда впервые ощутила в себе силу. Для тех же, кто колдовской силы лишен, понять ее еще труднее: им на помощь не приходит опыт.
Внимание Дженн привлек донесшийся сверху крик, и девушка замедлила шаг. В небе описывал круги орел, падал вниз и снова взмывал. Для его жертвы голубя это была смертельная игра. Маленькая птичка отчаянно хлопала крыльями, кидаясь из стороны в сторону, чтобы увернуться от острых когтей. Несколько белых перышек упали на землю недалеко от Дженн.
Орел, снова крикнув, ринулся вниз, и обе птицы исчезли за стеной деревьев. Опять стало тихо, но Дженн еще какое-то время смотрела в небо, надеясь еще раз увидеть смелого маленького голубя.
— Орлу тоже нужно есть, госпожа.
— Я знаю, Шейн, но только не уверена, что хищник действительно голоден. Это молодой орел, он просто пробует силы и умение охотиться. А бедный голубь знает только, что на кон поставлена его жизнь и что как бы он ни сопротивлялся, от орла ему не спастись.
— Что ж, я понимаю ваше сочувствие, госпожа.
Птицы больше не появились, и Дженн взглянула на Шейна:
