Светлана Гольшанская - Северный путь. Часть 3. Три испытания Мертвого бога
— Кто дал вам право вламываться ко мне в дом?! — опешив, закричал мельник.
Майли сжалась от его низкого командного голоса.
— Приказ бургомистра, — спокойно ответил Охотник, оббегая помещение цепким взглядом.
— Моя мельница стоит за чертой города. Бургомистр здесь не властен, — процедил сквозь зубы Вагни, враждебно сложив руки на груди.
— Нельзя жить в обществе и быть свободным от общества, — снова процитировал кого-то из ученых мужей Николя. Мельник нахмурился, силясь понять смысл высказывания.
Майли ухмыльнулась. Как же хорошо Николя умеет усмирять спесивых бюргеров, причем они сами, по-видимому, ничего не осознают.
Охотник подошел к одной из прибитых к стене полок, на которой между инструментов и глиняных горшков лежала большая белая раковина с частоколом длинных тонких шипов.
— Симпатичная вещица, — похвалил Николя.
— Да вот, нашел после шторма на берегу, — ответил Вагни, почесывая затылок.
— Не уступите ее мне? Могу хорошо заплатить. Хочу сделать подарок невесте на Бельтайн. Она тоже любит диковинные раковины, — предложил Николя.
Майли приоткрыла рот от удивления. Это он о Герде? Ну да, кому еще, кроме этой дурехи, нравятся такие безделицы? И все равно завидно. Финист ни разу Майли ничего не дарил. Она даже сомневалась, что он знает хоть что-нибудь о ее предпочтениях.
— Она не продается! — заволновался мельник, закрывая раковину собой.
— Даже за сто монет? — упорствовал Николя.
— Даже за все золото Мидгарда, — Вагни снял раковину с полки и спрятал себе за пазуху.
— Какая дорогая раковина! — хмыкнул Охотник.
— Надеюсь, вы потревожили меня не из-за этого? — подозрительно спросил Вагни.
— Кто знает, — добродушно улыбнулся Николя. — Мы хотели поговорить с вашей дочерью. Где она?
— Уехала к матери.
— Я думал, вы вдовец, — нахмурился Николя и кивнул Майли.
Поняв его без слов, она достала из-за пазухи амулет и начала его раскачивать. На давно умерших можно было гадать без вещей и даже без имени. Янтарь лег пентаграммой вниз.
— Мертва, — едва слышно прошептала Майли на самое ухо Охотнику.
Мельник шумно закашлялся, показывая, что ему не нравится, когда сговариваются прямо у него в доме.
— Думаете, что я убил демонова лесоруба? — спросил он, устав от намеков. — За выкупом пришли? Так это я выкуп требовать должен. Этот выродок убил мою дочь!
Вагни закрыл лицо руками.
— Так Мелюзина мертва? Когда это случилось? Вы видели ее тело? — завалил его вопросами Николя. Майли это показалось жестоким.
— Пять дней назад. Нет. Я… — с трудом борясь со всхлипываниями, говорил мельник.
Николя усадил его на лавку. Взяв со стола деревянную кружку, Охотник плеснул туда напитка из собственной фляги, вручил мельнику и устроился на табурете напротив.
— Расскажите все по порядку, — попросил Николя, не отрывая от Вагни взгляда.
Мельник одним глотком опустошил полкружки и громко закашлялся. Но, по крайней мере, немного пришел в себя и заговорил ровным голосом:
— Этот ублюдок изнасиловал ее. Я не знаю, как это вышло. Ничего не замечал, пока Мелюзина не сказала мне, что ждет ребенка. Хотела сохранить все в тайне. Я предлагал ей избавиться от него, уехать или хотя бы сказать мне, кто отец, чтобы я смог призвать его к ответу. Но она от всего отказывалась, плакала и молила меня ничего не предпринимать. А потом я заметил, как выродок-лесоруб следит за ней, и все понял. Я попытался его утихомирить, но он начал угрожать мне и дочери. Я ничего, совсем ничегошеньки не смог сделать.
Вагни глухо разрыдался.
— Почему вы не обратились к бургомистру или ко мне? Мы смогли бы вас защитить, — укорил его Николя.
Мельник опорожнил кружку залпом.
— Мы же не бюргеры — изгои. Мельник, который якшается с демонами, и его чудаковатая дочь. Поверили бы ему, этому ублюдку, а нас бы побили камнями за «клевету». И ни вы, ни ваш хваленый бургомистр ничего не смогли бы сделать. Вы даже сейчас город не контролируете. Того и гляди, как нас на задворки выкинут.
У Николя нервно дернулось левое веко. Он сам хорошенько приложился к фляге. Злился. Майли хохотнула себе в кулак. Все-таки есть у него с Финистом нечто общее.
— Ладно, к чему сейчас разговоры о том, что могло бы быть, — собравшись с мыслями, сказал он. — Лучше расскажите, что произошло пять дней назад.
Мельник с досадой глянул на пустое дно кружки, но все же заговорил:
— Мелюзина была уже на сносях. Утром ей сделалось дурно, и я отлучился к повитухе за травами. А когда вернулся, здесь был только лесоруб. Он сидел на земле, привалившись к моему забору и с сумасшедшим взглядом бормотал какую-то околесицу.
— Про «чудище из лужи»? — поинтересовался Николя.
Вагни передернул плечами.
— Совсем умом тронулся. Здесь даже луж нет. Весеннее солнце все высушило. Я прогнал его, опасаясь, что своими криками он напугает Мелюзину. Но когда вошел в дом, ее уже не было. На полу осталась кровь, вещи поломаны и разбросаны. Весь день и всю ночь я рыскал по округе, но не нашел и следа своей дочки.
Вагни в голос разрыдался. Николя не стал его успокаивать, слишком занятый размышлениями. Майли было так скучно наблюдать за ними, что она не знала, куда себя деть.
— Может, поищем тело еще раз? — робко предложила она.
Мельник и Николя одновременно подняли на нее глаза. В воспаленном взгляде первого отражалась усталая безнадежность. Второй хмурился, явно оценивая возможности своей ученицы.
— Думаю, для начала следует узнать, точно ли она мертва, — ответил Охотник.
Мельник ушел за вещами дочери. Майли пододвинулась поближе к Николя и зашептала ему на ухо:
— Снова на всякий случай сказать, что девушка жива?
— Нет, скажи правду. Вагни кажется разумным человеком. Думаю, ему хватит мужества принять правду.
Мельник принес серое платье из грубого сукна, по виду которого Майли поняла, почему его дочку в городе называли дурнушкой. И тряпичную куклу, очень аккуратную, но дряхлую из-за старости. Интересно, почему все родители так бережно хранят игрушки своих давно выросших детей?
Майли взяла вещи в руку, а второй вынула кулон и потрясла им. Через мгновение янтарь внутри лег пентаграммой вверх.
— Жива! — радостно воскликнула Майли.
— Не стоит со мной так шутить! — насупился Вагни. — Я вытирал здесь кровь собственными руками.
— Может, у Мелюзины начались роды. Мы найдем ее, если вы все нам расскажете.
Мельник раздраженно прищурился и бескомпромиссно отрезал:
— Мне нечего добавить.
Николя скривился:
