Ольга Климова - Снова Там...
- Навоевалась?
- Не твое дело. – я тут же ощетинилась.
- Эксперимент с поцелуями не удался. – он констатировал факт.
- И давно ты тут сидишь? – могла бы и не спрашивать. – Гораздо этичнее на твоем месте было бы не подсматривать!
Брови его взметнулись вверх.
- Ты что, мне тоже очень интересно было, получится у тебя или нет.
- Тогда и пробовал бы сам!
- Что?
- У нас тут два равиера, между прочим. Как ты думаешь, кто второй кандидат?
- А тебе все равно кто это будет?
Сказаннное не сразу дошло до меня. Получается, я с любым готова, кто решит… даже не решит, а возможно может решить мою проблему… Мне стало противно. Противно не от того, что я пойду на это, а противно от того, как именно это звучит. Что об этом знает еще кто-то. И что об этом могут думать другие. Я медленно развернулась и пошла прочь. Да какая разница? Да, ребята, думайте что хотите, но мне легче так, чем сбегать от цивилизации и прятаться среди лесов. Стать отшельником или податься в лесничие? Бред. Или сидеть дома и бояться чихнуть, чтобы стекла не повышибало от эмоций…
- Думаешь, мне так нравится обрабатывать Миаса? Делать из себя черт знает что? – я чуть не закричала в пустоту перед собой.
Сильные руки повернули меня к себе, мелькнули серебряные искры в глазах и тело замерло на мгновение, чтобы рвануть навстречу. Элрон прижимал меня к себе, все крепче и крепче обхватывая руками. Скользя по спине, плечам и волосам. И губы, к которым я так стремилась, были моими. В голове нет мыслей. Только страсть. Сильнее и глубже губами, плотнее телами.
А потом он резко отстранился, отвернулся к окну и обратно вернулся уже совсем другим. Смеющееся лицо.
- Думаешь, страсти было достаточно? – Широкая улыбка словно ножом полоснула. Он закатил глаза. – Видишь, Тара была неправа. Можешь больше не обрабатывать Миаса.
Вот это номер! Он меня нагнул!
Бесконечность я стояла и смотрела на эту наглую смеющуюся рожу передо мной. Да что в нем красивого? Обыкновенный гад… спокойно… держать эмоции при себе… нифига… при себе ничего не держится! Растерянность сменилась злостью и обидой. Главное, не стоять и не молчать! Не молчать! Говори, говори… но не матом же… Все равно он ничего не поймет. Надо внятно и интеллигентно.
Я скакнула к нему словно балерина и рывком схватила за руку. На всякий случай.
- Ты уж извини, милый, но заземляться тут больше не о кого. Теперь о главном: обычно у нас в таких случаях желают ближайший столб или гвоздей на все четыре колеса, но из-за отсутствия машины и наличия лошади, это совсем не актуально. Еще я могла бы нажелать тебе триппер или виагру с пургеном в одном флаконе, но ты все равно не понимаешь о чем я. Поэтому…
Я дернула его на себя за руку и прошипела в нос.
- Это было восхитительно! Но упаси меня Бог встретить еще таких ответственных друзей! Понимаешь?
Утром Миас вышел нас проводить и я с нежностью приложилась к его щеке на глазах всей нашей компании, с интересом за нами наблюдающей.
Мои глаза то и дело возвращались к недоумевающим слугам, ровняющим грядки, и тогда я чувствовала, как стыд заливал мне лицо. При дневном свете мое ночное творчество выглядело очень впечатляюще. И гадко.
Элрон с утра мило поздоровался.
После того, как я всю ночь представляла себе то как мы целуемся, то как я избиваю его в акте мщения, я опять глупо промямлила: «Доброе». Хотя ночью дала себе зарок придумать достойный ход. Не придумала. Пришлось повторять за ним: он ведет себя как ни в чем не бывало – я тоже.
Миас сжал мне руки напоследок и долго смотрел в глаза. Я спокойно пожала в ответ.
- Удачи тебе, охотник за единорогами! – Миас легко улыбнулся и отпустил мои руки. – Прощай!
- Спасибо за все. – я залезла на лошадь и тронула. Первой выехала за ворота. Мне надо было о многом подумать.
Но меня прервала Тара, нагнав и пустив коня рядом.
- У тебя все нормально?
- Да. – я глянула на круги у нее под глазами. – Хочешь поделиться радостью?
- Да! – Она просияла. – Мне так хорошо сейчас!
- Рада, что Фарг оправдал надежды.
- Нет. Я не о том. Мы всю ночь проговорили! Давно такого не было! И я знаю, что это мое! И от этого так внутри тепло, хотя и спать хочется. – Она широко зевнула.
- Говорили? Это разве про тебя?
- Лика, я встретила важного для себя человека. Мне до плоти о нем еще столько узнать нужно.
- Ясно. Значит любовь у тебя таким образом проявляется… А мне еще решать надо, что тут мое…
- Ты о чем?
- О своем. Не обращай внимания.
И она не обращала, лишь изредка прерывая свои трели о Фарге и Силе вопросом, все ли у меня нормально. Этот же вопрос с разницей во времени задали за день мне все мои друзья не один раз. Даже Элрон, казавшийся непривычно обеспокоенным, что меня позабавило. И у меня на самом деле было все нормально. В пределах моей нынешней НОРМАЛЬНОСТИ, не считая того, что я этот день смотрела на мир сквозь туман. Такой трезвой головы… пожалуй, даже такой УМНОЙ головы у меня наверное за всю мою жизнь не было. Я ДУМАЛА. Вернее, медитировала. Иначе это состояние небольшой комы никак не назовешь.
Я осознала, что мне остро не хватает Вадима – противного и рассудительного. Того самого, с МОЕЙ стороны. Который разрулит ситуацию. Вступится за меня.
С МОЕЙ стороны, потому что я чувствовала себя здесь чужой. Они все дома. Они останутся. А я уйду. И я всего лишь эпизод в их жизнях. Они могут дальше продолжать общаться между собой, а меня могут просто забыть. А вот я без них уже никуда. И влипла я по полной. И даже не из-за этой долбаной магии, которая якобы у меня внутри.
Теперь я точно знала кого и чего хочу. Но что это меняет?
Вернуться второй раз… Это будет намного больнее. Намного хуже. Моя жизнь уже тяжким грузом тянет с лошади вниз.
Время для меня словно остановилось, и вокруг, как карусель проносилась наша небогатая событиями походная жизнь с короткими остановками на отдых, длинными остановками на ночлег, смехом теперь уже неразлучной троицы, редким мельканием равиера и озабоченным грустным взглядом Шатира.
Я увольняюсь! Точно! Я ненавижу эту работу с двумя стопками бумаг. И я увольняюсь.
Я буду одна. Не будет больше череды мужчин на выбор. Это не мое. Мне никто больше не нужен. Никто его не заменит. И я буду одна. Лучше быть одной.
Ну, может, заведу себе собаку. Буду вставать в шесть утра и выгуливать свое сокровище, выгребать шерсть из под дивана и наступать на собачий корм на кухне. Потом мне будет за тридцать или за сорок. Боль утихнет. Воспоминания померкнут. И я, возможно, найду себе скромного менеджера… ведь собака к тому времени скорее всего уже умрет…
