Сергей Костин - Пепел Ара-Лима.
Все получилось даже лучше, чем он предполагал. Избранные никогда не дадут Каббару эликсир вечной жизни. Сейчас, когда Избранные слабы, им нужен этот сильный и смелый человек. Но через годы, когда род их войдет в полную силу, случайная смерть заберет с собой Императора. И когда на трон взойдет девчонка, полностью подчиняющаяся ему, Горгонию, все переменится. Империя Избранных станет не просто пустым названием, а действительно Империей, где будут властвовать такие, как он, маг Горгоний. И тогда даже заносчивые Крестоносцы не помешают Избранным прибрать к рукам весь мир.
— Горгоний, ты не забыл про наемников, которые должны принести мне сердце аралимовского наследника?
Маг вздрогнул. Он был уверен, что Каббар крепко спит. Три бессонных ночи свалят кого угодно.
— Ваалы уже в пути, — на всякий случай прошептал он, прислушиваясь к ровному дыханию императора.
Он воспитал его. Он знал каждую его мысль, мог угадать каждое желание Каббара. Он считался первым советником верховного Императора. И был таковым. После гибели отца он заменил Каббару отца. Но так и не перестал бояться этого молодого человека. Человека и Императора, который мог послать на смерть кого угодно. Даже Избранного.
Лоб мага покрылся холодным потом и он, чтобы успокоиться, привалился в угол и закрыл глаза.
Если юный зверь не испугался и выпустил стрелу, которая пронзила сердце отца, что стоит такому зверю уничтожить его, мага и всех Избранных.
Страшно.
ХХХХХ
Аратей часто приходил сюда. Ему нравилось смотреть на долину с высоты птичьего полета.
Гнездо белого орла он нашел год назад, когда сбежав от Йохо и кормилицы, бродил по горам в поисках приключений. На скальном выступе, до которого можно было добраться только цепляясь за узкие трещины в камне, он заметил брошенное гнездо, сложенное из веток и шкурок мелких животных. Содрав на коленях кожу он смог подняться на выступ, откуда ему открылся удивительный, прекрасный вид на зеленую долину.
То, что он испытал год назад, то необычайное воодушевление, тот неудержимый стук сердца, готового от восторга вырваться из груди, заставляли юного короля возвращаться сюда вновь и вновь.
Когда Аратею становилось особенно грустно, или когда обида застилала его глаза, он тайно покидал приветливую долину и бежал сюда. Чтобы вновь вспомнить неповторимое волшебство, которому, казалось, не будет конца.
Здесь было его тайное место, которое он не показывал даже брату Гамбо.
Редко, очень редко на выступ прилетал белый орел. Он садился чуть в стороне и пристально наблюдал за Аратеем. Сначала, когда молодой король пытался заговорить с ним, орел непременно улетал, испугавшись голоса маленького существа. Но с каждым разом птица доверяла Аратею все больше и больше. Вот и сейчас, белая птица сидела чуть в стороне и, не мигая, наблюдала за наследником.
— Смотри, Молчун. Вот скала похожая на меч, — шептал Аратей, валялась на сухих ветках, и разглядывая причудливые очертания гор, окружающих долину. — А вот человек склонился над прекрасным цветком. А этот рассматривает облака, проносящиеся над ним. А этот огрызок горы похож на собаку, виляющую хвостом. Ха-ха-ха! Смотрите-ка! Ты видишь, Молчун, ту странную гору? Неужто Авенариус превратился в камень и расправил над Зеленым Сердцем почерневшие крылья?
Белая птица переступила по нагретому солнцем камню, но как всегда промолчала. Голос орла Аратей слышал только тогда, когда красивая птица, улетая, кричала, громко, словно прощалась с ним.
Из долины послышался перезвон обеденных колоколов.
— Мне пора, Молчун, — Аратей поднялся, довольно улыбаясь орлу. — Я вернусь, но не скоро. Обещай ждать меня.
Не дождавшись ответа, Аратей подполз к краю площадки, повис на руках, примериваясь к прыжку. Следующий выступ был мал, а под ним был только воздух. Так что нужно было хорошо рассчитать прыжок, чтобы не свалиться с бешеной высоты на голову какого-нибудь горняка.
Аратей прыгнул, балансируя на одной ноге отыскал в камне знакомую щель, зацепился.
— Учитель Самаэль выпорол бы меня, если бы видел, чем я занимаюсь, — прошептал он, прижимаясь щекой к шершавой поверхности.
Отдохнув несколько мгновений, Аратей сделал несколько шагов в сторону и спрыгнул на безопасное место. Здесь, в завалах огромных камней, ему уже ничто не грозило. Всего несколько минут стремительного бега вниз, по чуть заметной тропе, он уже будет в деревне. Конечно, за опоздание он может быть наказан, но он что-нибудь придумает. Кормилица всегда верит его выдумкам.
Над головой Аратея неожиданно низко, едва не коснувшись крепкими когтями волос, пронесся белый орел.
Аратей испуганно нагнулся, прикрывая голову руками. И почти в то же мгновение в камень, что свалился с горных вершин столетие назад, ударила короткая арбалетная стрела. Если бы не белая птица, то лежать бы законному наследнику Ара-Лима со стрелой в голове.
Затравлено озираясь, Аратей взвизгнул. Упал лицом вниз на холодные камни. Закрыл глаза, стараясь таким образом избежать смерти.
«Хороший лучник способен выпустить вторую стрелу за один вздох»
Аратей раскрыл глаза. Сердце его замерло, не повинуясь. Слова кормилицы, которая часто учила их с Гамбо стрелять из лука, прозвучали в голове так реально, что показалось, ганна рядом.
«Один вздох», — пронеслась быстрым ветром мысль.
Не понимая, что делает, Аратей быстро перевернулся, не обращая внимания на боль от впивающихся в ребра острых камней.
В то место, где только что лежало тело юного короля, врезались сразу три стрелы, отскочили от вековых камней, разлетелись по сторонам.
«Кормилица за такую стрельбу порет крапивой».
Аратей вжал голову в плечи и, быстро перебирая руками, пополз под защиту камней. Туда, где скрывалась узкая тропинка, ведущая вниз в долину. Тропинка, знакомая до каждого бугра, до каждого поворота.
Не обращая больше внимания на стрелы, то и дело свистящие рядом, Аратей проворно выполз на тропу, вскочил и, сжав кулаки, бросился вниз. Он бежал так быстро, как не бегал никогда. Ему казалось, что ноги его не касаются камня, будто отталкиваются от воздуха. Казалось? Наверно, так оно и было. Его мозг, помнящий уроки колдуна, помогал своему хозяину избежать смерти. Аратей не думал об этом, не воспринимал настоящее. Он мечтал только об одном, оказаться как можно быстрее в долине, под защитой горняков, под защитой кормилицы.
Впереди была ровная площадка, за которой находился последний перед долиной многометровый спуск. Только преодолев его можно быть в безопасности. Но, так далеко до спасения.
