Эливан Боган - Воссоединение
— Ну, что ж, тогда будем биться, пока силы не иссякнут! — воскликнул Ломги, не переставая махать своим топором направо и налево. Его лицо и борода были залиты вражеской кровью, и во время коротких передышек он только и успевал вытираться рукавами.
— А как же подземный ход? — вскричал Фобди, подбегая к стоящей неподалёку королеве, — Там—то, мы наверняка будем в безопасности!
Лицо Тивелин посерело:
— И ты можешь шутить в такой момент?! Не лучше ли тебе просто помолчать, чем говорить такие глупости, когда твоя жизнь под угрозой?
Фобди замотал головой:
— Какие могут быть шутки?! Я и Венсалор говорили правду, а нам почему-то никто не верил и не верит… — ему пришлось прервать свою речь: сбоку на него накинулся один невысокий улрат, но Фобди с лёгкостью, почти не прилагая усилий, продырявил ему грудь — Из библиотеки можно попасть в подземелье! — рявкнул рыжий.
Королева отпрянула от воинственного Фобди и всплеснула руками, она никогда не видела его таким:
— Там глухая стена, Фобди! И пора бы вырасти и осознать свою вину. Я давно простила вам все шалости, но сейчас, действительно, не до шуток!
— Я клянусь, что ход существует! — со злостью вскричал он. Этот короткий спор вывел его из себя, и он с неистовством рубил и ранил всех, кто пытался подойти хоть немного ближе к нему и к королеве.
— Должен же быть какой-то запасной выход из дворца? — спросил Менгелат, опустив лук. Слух у эльфа был острый, и он слышал весь разговор между Фобди и Тивелин.
— Показывай, где этот ход! — с надеждой посмотрев на Фобди, крикнул гном.
Фобди изо всех сил побежал к подземной библиотеке, на ходу размышляя, как же всё-таки поднять ту самую стену, на которой когда-то висел ковёр. За спиной он услышал, как Ломги два раза прокричал: «Всем следовать за Фобди!»
Наконец, все те, кто уцелел, оказались в библиотеке. Люди и гномы оторвались от дикарей — теперь у них было немного времени в запасе. Они заперли двери на замок и зажгли факелы. Тивелин смотрела на Фобди с укором — путь назад был отрезан.
Ничего не изменилось с того дня, когда здесь бушевал пожар: сгоревшие стены мрачно смотрели на непрошенных гостей, пустой гулкий зал в чёрных и серых разводах предстал в свете десятка зажигаемых факелов. Весь перепачканный сажей, с высоко запрокинутой вверх головой, Фобди тщетно пытался хотя бы чуть-чуть сдвинуть или приподнять злополучную стену.
— Так ничего не выйдет! — хохотнул Ломги, ударив кулаком по стене.
— И где же вход в подземелье? — устало спросила Тивелин.
Все, не отрываясь, смотрели на рыжего Фобди. Их защищали надёжные двери, но нет такой двери, которую нельзя открыть или взломать: с другой стороны до них уже доносились глухие удары, а старые, но очень прочные дубовые двери только потрескивали в ответ.
— Мы подняли эту стену случайно. Как нам тогда удалось это, я не знаю. А за ней ступени, тысяча ступеней вниз!
— Но вы же что-то делали при этом? — улыбнувшись, спросил эльф и приложил ухо к стене.
— Я помню, мой друг Флимти, бормотал что-то бессвязное, …а Венсалор…она села к стене спиной.
— Думаю, что секрет и прост, и в то же время сложен. Чтобы открыть этот проход, не нужны заклинания. Покажи мне, Фобди, как сидела Венсалор! — попросил Менгелат.
Фобди мигом опустился на пол и сел примерно в том же месте. Но ничего не произошло.
— Она сидела на полу? — вновь спросил эльф у Фобди.
— Нет. Здесь раньше были книги, так вот, мы сложили несколько стопок и использовали их как сидения, — он почувствовал взгляд королевы и ему стало очень неловко: ведь ни одной целой книги после пожара не осталось.
Менгелат встал к стене спиной, немного присел и, прижавшись к ней всем телом, стал медленно соскальзывать вниз — за ним образовалась неглубокая ниша, и к всеобщему изумлению, стена медленно поползла вверх.
— В прошлый раз стена просто взмыла к потолку! — радостно произнёс Фобди, с восхищением глядя на Менгелата. Эльф только пожал плечами, а потом тихо добавил:
— Чьи-то силы помогли ей взлететь, — но его никто не услышал: уцелевшие с нетерпением ждали, когда стена поднимется на такое расстояние, чтобы под ней можно было пролезть.
В двери библиотеки ударили. Потом ещё раз. Медленно поддающиеся натиску двери, стали пропускать свет сквозь пробитые щели и дыры. Дикари с недовольным рёвом заглядывали внутрь и или попасть в зал. Ломги закричал:
— Какой толк в том, что мы окажемся по ту сторону?! А если эта стена не опустится?
Он бросился в сторону двери с топориком в руке, но эльф успел его остановить:
— Она опустится! — потом оглядел всех, кто находился рядом и воскликнул:
— Нельзя медлить!
Гномы стали но пролезать на другую сторону, а за ними в подземелье перебрались и люди.
К счастью, зал библиотеки был огромным. Как только дикари преодолели немалое расстояние от дверей до противоположного края, люди, гномы и эльф остались за рухнувшей вниз стеной прямо перед их носом. Одному улрату не повезло, он попал под упавшую стену. Она смяла его, не оставив и следа. Сразу же исчезли голоса и топот врагов. Скорее всего, они колотили по стене своим оружием, но со стороны подземелья не было слышно ни единого звука.
— Так случилось и в прошлый раз! — вспомнил Фобди, — Мы тогда здорово перепугались, боялись, что не сможем вернуться во дворец, — он вновь посмотрел на бледную королеву, а она лишь тихо сказала:
— Фобди, я была не права, не поверив тебе. Ведь сам король не знал о существовании подземного хода. А если и знал, то мне никогда не рассказывал. И ты знаешь дорогу?
— Знаю! — бодро произнёс он, но тут же спохватился, — Только дорога эта долгая…
— Ничего! — приободрил его гном, — Это куда лучше, чем попасть в лапы к диким тварям!
— Я надеюсь, что здесь их нет. Пока нет, — произнёс Вамил. Услышав эти слова, Фобди вздрогнул, но то, что ему страшно, вида не показал. Он должен был найти правильный путь. Рыжий чувствовал взгляды королевы и всех, кто уцелел: куда же дальше?
Фобди уверенно указал единственный путь вниз по ступеням. Он только сейчас заметил, что среди них нет Адвэ, дочери Гофолда. Её брат Имламар казался спокойным, но лица на нём не было.
— Где твоя сестра? — осторожно спросил Фобди.
Этот вопрос вывел Имламара из оцепенения:
— Она не успела увернуться от вражеского оружия и поплатилась за это жизнью! — по его щекам поползли слёзы.
В живых осталось не больше пятидесяти. Весть о смерти Адвэ восприняли с тихой грустью. Кроме Имламара никто не плакал, только некоторые опустили головы.
