Анна Тьма - Пленник Печати (СИ)
Дантэ молча смотрел на проекцию, создаваемую палантиром. Император сжимал седеющие виски пальцами и кривился, как от боли.
— Я не просто так рассказал тебе всё это, Дан. Теперь ты знаешь, какой груз я несу. И если сможешь, сохрани ему жизнь. И ещё: верь ему, друг мой. Верь, потому что Альтис Пламенный скорее умрёт, чем предаст.
Император замолчал. Дантэ было немного обидно. Тигран и Дантэ с детства были лучшими друзьями, и император никогда ничего не скрывал от советника. И теперь в груди у него ворочался тяжёлый ком. Владыка Серебряной империи чувствовал себя не лучше.
— Я тебе не сказал, Тигран… Альтиса сопровождают четверо богов.
— Кто?
— Траэллита, Стримбор, Коган и… Арох Архорт.
— Великий Волк?! Но он же…
— …тоже оказался пленником тела. Я сам не всё знаю. Но ты его знаешь как командора… Арэн, помнишь такого? Здоровый такой, беловолосый эльф. Принц Светлого Дома, который сбежал от своих. Его ещё называли Белым Волком… Как оказалось, верно называли.
Тигран Тринадцатый отняв руки от висков, поглядел на старого друга.
— Езжайте в столицу, Дан. Я сейчас же вышлю вам навстречу отряд сопровождения. — И Император оборвал связь.
Советник откинулся в кресле и подумал о том, что самого Альтиса до сих пор нет, а к богам, тоже расположившимся в его имении, обращаться с вопросами как-то… неудобно. И всё-таки…
Дантэ решительно поднялся и направился в восточное крыло, оконечность которого заняли боги. Три двери рядом. Какую лучше выбрать? Коган-ястреб? Стримбор-ветер? Или Арох Архорт? Советник подошёл к двери Ароха и тихо постучался. Ответили ему сразу три голоса:
— Не заперто!
Советник вошёл и застал неожиданную картину. Три бога на ковре у кровати… играли в "Лабиринты снов"! Советник моргнул. "Лабиринты снов" — сложная, многоходовая игра, состоящая из колоды карт, большой карты трёх уровней, множества фишек, солдатиков, корабликов и игральных костей. Хотя игра считалась детской, увлекались ею и взрослые.
— Ставлю "Чёрный замок" и "Алмазную шахту", — сказал Арох, помечая красными фишками на объёмной карте выбранные точки.
— А я — "Три торговых корабля", — сделал свою ставку Коган. — И "Малый перешеек".
Стримбор, лёжа на животе, хмуро оглядел карту — судя по всему, он проигрывал.
— Откупаю "Воздушную дорогу", — Стримбор снял с плаща алмазную брошь, — и ставлю "Северные леса".
Игроки одновременно выбросили игральные кости, посчитали очки, и каждый принялся изучать свою восьмёрку карт.
— Стрим, верни моего «Всадника» назад, — не отрываясь от карт, сказал Арох.
— Я ничего не делал!
— Поставь на место, жулик! Я всё видел! И он называет себя богом…
Стримбор, что-то ворча о слишком востроглазых волках, вернул на место стянутого солдатика.
— Что привело сюда императорского советника? — поинтересовался Арох, выбрасывая две карты сразу.
Дантэ не сразу понял, что обращаются именно к нему.
— Я хотел узнать… — растерянно пробормотал советник, вздохнул и взял себя в руки. — Я хотел узнать, если это возможно, когда ждать командора Альтиса и господина Траэллиту?
— Да какой из Трэна господин! — фыркнул Коган, бросая свои карты.
— Не ершись, когтистый! — Стримбор тоже сделал ход. — Это нам он Трэн-наглый-чешуйчатый-змей. А людям — владыка морей, высший бог Траэллита. Ты о приличиях-то не забывай.
— Да я-то что… И вообще, у Ароха опять выигрышные ходы!
— Лохматый, у тебя совесть есть?! Мухлёжник!
— Кто мухлёжник?! Сам жулит тут, как хочет, и ещё возмущается!
— У, волчара лохматая! Что я тебя за руку не ловил, ещё не значит, что ты тут самый честный!
— Да кто бы говорил! Яна, я жульничал хоть раз?!
Волк повернулся и посмотрел на кровать, где лежала девочка, болтая ногами в воздухе, и следила за игрой. "Бессмертные дети, — вспомнил советник слова маршала. — Бессмертным и правда лучше не взрослеть — не хватало нам ещё войны богов. А дети не воюют друг с другом".
— Не-а, — помотала головой малышка. — Стрим, ты не наговаривай на Волчика. Он честно играет. Ему просто везёт. И вообще, боги, оторвитесь от игры! К вам советник пришёл.
— Кажется, даже о чём-то спросил, — задумчиво тряся в кулаке кости, добавил Коган.
— Хотел узнать про Трэна и Ала. Стрим, ты у нас главный по дальней связи.
— А будут они… — Стримбор прижал пальцы ко лбу. — Сейчас.
В этот же миг в распахнутые створки окна вполз бог-ламий, уменьшившийся до человеческих размеров. На руках Траэллита держал то ли спящего, то ли бессознательного Альтиса. За спиной демона то и дело проявлялись эфемерные крылья, волосы побелели полностью. Татуировка на обнажённом плече неровно пульсировала всплесками тусклого света.
Бог сменил хвост на ноги, положил Альтиса на кровать. Яночка тут же подползла поближе, погладила юношу по щеке. Остальные боги поднялись на ноги, поглядели на друга.
— Спит, — тихо сказал Траэллита.
— Плохо дело. — Стримбор тревожно оглянулся на товарищей.
— Мне это не нравится, но я не очень понимаю, в чём дело, — сказал Коган.
— Ты придурок или опять прикидываешься, Коган? — мрачно поинтересовался бог-ламий. — Наш Ал — пленник плоти под Печатью. Суть демона или бога, слившаяся с телом под Печатью, умирает.
Повисла тишина. Советник тревожно смотрел на демона.
— Пасть Кошмара! — Бог-ястреб встопорщил перья. — Мы не можем потерять ещё одного брата! Двоих мы уже лишились!
— Лишились по невнимательности. — Стримбор сурово взглянул на брата. — По невнимательности и безалаберности!
— Но это ведь люди виноваты!
Боги разом уставились на советника, и того бросило в холодный пот.
— Люди разные бывают, — устало возразил Арох.
— И не люди пленили тебя, Волк, — добавил Трэн.
— Это верно, — вздохнул Арох.
— А Печать мы снимем. Найдём способ, — вставил Стримбор.
— В конце концов, боги мы или не боги?! — задиристо воскликнул Коган.
— Вы — идиоты, — уселся на кровати Альтис. — А то, что вы ещё и боги, только усугубляет дело. Хотите помочь — сделайте это так, чтобы был толк, а не болтовня и удары себя пяткой в грудь! Для меня уже слишком поздно. Хотите что-то сделать — найдите суть Волка.
— Хочешь, чтобы мы остались в стороне?
— Ты спятил?
— После того, как ты рисковал жизнью ради нас, мы должны позволить тебе сдохнуть?!
— На наших глазах?!
— Спятил!
— Точно!
— Несомненно!
— Или хорошо притворяется.
— И эти упрямые ослы — мои побратимы!
— Это ты верно подметил, упрямый демон.
