Джон Робертс - Дикая орда
– Сейчас работа пошла хорошо, каган, – продолжил Сун Цзи, – у рабов, тех, что уцелели, уже есть опыт, и за ночь мы могли бы хорошо продвинуться, если у нас будет освещение. Это позволит ускорить первый штурм города.
Бартатуя взглянул на горы трупов по обеим сторонам осадной башни:
– Хорошо, мастер, будет тебе свету столько, что хватит всей вашей команде.
Его косоглазый спутник залился хохотом.
Костер из трупов бросал кровавый отблеск на стены Согарии. Облако зловонного черного дыма поднималось над осадной башней, рассыпая темно-красные искры. Прекрасный город ныне походил на ад, как его описывают некоторые философы и религиозные секты.
Бартатуя и его приближенные любовались на это зрелище, стоя близ главного шатра. Многие пили вино из золотых кубков и из вражьих черепов. И защитники Согарии тоже глядели на рабов-каменщиков и землекопов, освещенных пламенем горящих трупов, стоя на крепостных стенах и посылая бесполезные проклятия грозному врагу.
– Эта осада обессмертит твое имя, Учи-Каган! – воскликнул татуированный военачальник рода будини.
– Зрелище неплохое, – заметил Бартатуя, – но я хочу прославить себя делами еще более славными. Когда другие города узнают про участь Согарии, они будут несговорчивее.
– Куда мы дальше, Учи-Каган? – спросил вождь герулов. Зеленая змея, вытатуированная у него на лице, загадочно мерцала в багровом свете костра Бартатуя молча улыбнулся. Его люди уже мечтают о новых походах!
– Мои планы я пока сохраню при себе, мой друг, – сказал он. – Но это будет скоро. Долго мы здесь не задержимся. Только возьмем свою добычу. Рабы доставят трофеи в место, которое выберу, в глубине степи, у большого озера. Там я построю столицу, которой свет еще не видел. Воины всех гирканийских племен смогут приходить туда и наслаждаться всем, что с боем взято в дальних походах, плодами всех стран мира!
Все одобрительным гулом встретили эту новую идею вождя. Бартатуя знал все они сейчас у него в руках. Они пойдут за ним в огонь и воду, его воля для них – закон.
– Моя столица, – продолжал он, – будет не просто торговым городом для всяких земледельцев и пастухов, купцов и ремесленников. Нет! Это будет место, куда весь мир привезет свою дань великому племени воинов, величайшему под Предвечным Небом. А кроме воинов, не будет в этом городе никого. Разве что немного рабов, лучших в мире, у которых будет только одна забота услужить получше своим хозяевам, гирканийцам.
Одобрительный гул перерос в дикие крики восторга. Гирканийские вожди уже заранее любовались чудесным миром, порожденным фантазией их верховного предводителя. Сейчас они вправду поверили, что вскоре станут хозяевами мира и что их Учи-Каган, Бартатуя, приведет их к этой победе.
– К столу, друзья мои, – прибавил каган. – Нас ждет пир, а впереди многие годы пиров, побед и славы.
С радостным шумом они вошли в шатер. Рабы наполнили их блюда, налили в чаши вина и сейчас покорно стояли у стен, ожидая приказаний. Скоро весь мир будет так же смиренно служить им! Простые гирканийские воины станут вождями, вожди – царями, а Учи-Каган – богом.
С такими веселыми мыслями поднял Бартатуя свой кубок – череп в золоченой оправе. И, поднося его к устам, он чувствовал, что держит судьбу мира в своей деснице.
И вдруг в шатре наступило молчание. Бартатуя поднял глаза. Маленькая птица летала у свода шатра. Гости перешептывались, гадая, что таится в этом знамении. Бартатуя нахмурился – нелепый случай грозит разрушить его триумф!
Птица на вид была обычным голубем, но, подлетев к месту, где сидел Бартатуя, она замерла и стала вращаться на месте, как колибри. Внезапно птица стала менять свое обличье. Воины нахмурились и схватились за оружие. Другие потянулись к амулетам и стали шептать оградительные заклинания.
Бартатуя спокойно тянул вино из черепа. Над ним выросла человеческая фигура. Это был мужчина в странной формы плаще, в тюрбане, с раздвоенной бородой. Внутри фантома Бартатуя мог сейчас различить очертания дрожащей птицы.
– Каган гирканийской орды, Бартатуя из племени ашкузов, – произнес гулкий голос, – знай, что я – великий маг, Хондемир из Турана. Ныне я занял твой Город Курганов с большим конным отрядом. Если ты хочешь спасти священные гробницы твоих предков, иди и прими бой с нами, или мы сровняем их с землей. Если ты не веришь мне, смотри, что принесла птица. Иди и сражайся с нами, или навсегда будешь заклеймен как трус и святотатец!
При этих словах фантом стал рассеиваться и птица упала мертвой на стол перед каганом. Военачальники встали на ноги и начали возбужденно переговариваться. Особенно смущены были те, кто происходил из рода ашкузов.
– Каган, – прошептал ашкузский предводитель, – что это может значить? Неужто эта нечистая тварь и впрямь заняла священные земли наших предков?
Бартатуя поднял руку, и все затихли, – Я знаю кое-что об этом Хондемире. Это бродяга, который разыскивается царем Ездигердом Туранским за измену. Без сомнения, он нашел приют в Согарии. Это хитрость, чтобы спасти город. Колдун знает, что лишь одно может заставить нас снять осаду нападение на наши святые места. Это пустая угроза, ничего больше.
– Однако, – ответил вождь герулов, – конная колонна покинула город перед началом осады. Они пошли на север; все знаки говорят об этом. И они не вернулись.
Бартатуя держался все так же невозмутимо, но в глубине души он был встревожен. Он посмотрел на птицу, лежащую перед ним. Он медленно снял и раскрыл футляр с посланием, прикрепленный к лапе голубя. Лучше бы сделать это в одиночестве, но сейчас он не сможет уединиться от своих соратников, не вызывая подозрений. Внутри был лист пергамента. Каган развернул его. Пергамент был самый дорогой и тонкий, какой только бывает. Он был почти прозрачен и так тонок, что лист длиной в четыре человеческие ладони поместился в крохотном футляре, привязанном к голубиной ноге.
Заглянув в пергамент, Бартатуя побледнел.
– Это правда, – сказал он наконец. – Это карта пути, по которому колдун шел в Город Курганов. Здесь даже отмечено местоположение самых больших гробниц, чтобы мы знали наверняка, что он был там.
В шатре началась неразбериха.
– Что будем делать, каган? – наперебой кричали все. От Бартатуи не ускользнуло, что титул "Учи" куда-то исчез.
– Осаду придется снять, – сказал он. – Произошло нечто ужасное, и это сейчас важнее всего. Прикажите седлать коней и скакать немедленно. У нас будет время вернуться и снова осадить город, когда мы убедимся, что предкам ничто не угрожает.
– Но моя башня! – воскликнул кхитаец. – Они же разберут ее за это время. А когда мы вернемся, у нас уже не будет достаточно рабов, чтобы сложить новую.
