Сергей Волков - Стража последнего рубежа
Словно второе солнце взошло над приречным лесом!
Мгновенно вспыхнули трескучими факелами деревья на опушке, клубы пара окутали пожарище, громовой удар сотряс окрестности, стряхнув снег с еловых лап аж на окраинах Зареченска. С испуганным карканьем городское воронье поднялось в воздух, и редкие прохожие на улицах удивленно переглядывались, не понимая, как в январе при совершенно ясном небе может греметь гром.
Ёни испепелило на месте, а земля там, где их застал удар «Перуньей молоньи», раскалилась докрасна. Мырю отшвырнуло в сторону, и теперь домовой лежал на спине в луже талой воды, помятый, оглушенный, но довольный тем, что враги уничтожены, а он — жив.
Охохонюшке досталось сильнее. Не успев упасть, он принял на себя часть неукротимого, яростного пламени заклятия. Его отбросило в густой и мгновенно вспыхнувший рябинник, а вдобавок еще и завалило горящими сучьями. Чудом не изжарившись, найдя в себе силы выбраться из-под полога полыхающего леса, Охохонюшка последним усилием вытолкнул свое обожженное тело на высокий речной берег и без памяти рухнул с обрыва в ноздреватые, подтаявшие сугробы внизу…
Глава тринадцатая
Ясным январским днем на одной из улочек Зареченска, возле обычного жилого дома старой постройки, остановился серый микроавтобус с тонированными стеклами. Городок утопал в сугробах, дворники в телогрейках большими лопатами сгребали снег с тротуаров. В небесной лазури сияли купола церквей древнего Спасского монастыря.
Дверца микроавтобуса отъехала, и из его недр неспешно выбрался Чеканин. Оглядевшись, он сдержанно кивнул встречавшему его Карпухину, с хрустом потянулся, разминая затекшее за время дороги тело, и весело сказал:
— Красота-то какая тут у вас, а! Да за работу в таких условиях вы конторе приплачивать еще должны!
Карпухин вежливо улыбался. Поодаль ширкал лопатой пожилой дворник. Больше на улице не было ни души.
— Пойдем-ка, капитан, пройдемся, — предложил Чеканин. — Нет, а воздух тут какой! После Москвы — чистый бальзам! Курорт! Россия, которую мы потеряли. О Русь, великий звездочет!..
Продолжая балагурить, полковник приобнял Карпухина за плечи и повел по улочке, спускавшейся к замерзшей реке. Под ногами поскрипывал снежок, над заснеженными крышами частных домов вились печные дымки.
— Идиллия, капитан, просто пастораль какая-то. — Свободной рукой Чеканин обвел городской пейзаж и вдруг сменил тон: — Ну так что там с архивом? Рассказывай.
Карпухин облегченно выдохнул — лирическое настроение полковника его откровенно напугало. Чеканин славился тем, что всегда перед тем, как учинить разнос подчиненным, устраивал «поэтическую пятиминутку».
— Ситуация осложнилась, товарищ полковник. Мы скрытно смонтировали вокруг всего комплекса полную систему слежения — и «Недреманные очи», и свистелки, и тенета, и «Адский пепел». Плюс машинерию поставили — камеры, датчики на движение, объемники и так далее. Ребята из техотдела молодцы, пахали как лошади. В общем, система работает, операторы сидят, очи раскрыты — мышь не проскользнет…
— Ну так в чем же дело? — Чеканин снял руку с плеча Карпухина, внимательно посмотрел на него. — А-а, кажется, я начинаю…
— Именно, — кивнул капитан. — В окрестностях архивного комплекса обнаружились подземные коммуникации. А там, как известно, «Недреманные очи» слепы и свистелки немы — Ныева территория.
— Что за коммуникации? — быстро спросил Чеканин.
— Да тут такое… — проворчал Карпухин, вытаскивая из кармана сложенный вчетверо лист бумаги. — Вот, я набросок сделал. Это ксерокс карты района, а пунктиром — подземные сооружения.
Глянув на листок, Чеканин только присвистнул, потом ткнул пальцем:
— Это что?
— Подвалы бывших царских складов. До революции тут размещалась часть продовольственных запасов Российской империи, закрома родины. Муку и зерно в основном хранили. Ну, до войны эти склады целехонькими простояли, а осенью сорок первого немцы их разбомбили. Здания складов двухэтажные были, добротные. Руины потом разобрали на кирпич. Остались только обширные подвалы, ныне заброшенные. Это вон там, на северо-запад от города.
— А это что за синий отросток?
— От подвалов к железнодорожной станции, к старому пакгаузу, ведет подземный тоннель, широкий, две телеги могут разъехаться. Вот я его тут и изобразил. По прямой от пакгауза до архива три с небольшим километра будет. Но главное не это…
— Вижу, вижу, — кивнул Чеканин, разглядывая чертеж. — Деревня Разлогово… Разлогово… Погоди, так тут пещеры какие-то, каменоломни?
— Именно, Терентий Северьянович. Обширная катакомбная система, полностью не изученная. Но местный краевед, старичок тут есть такой, немного умалишенный, показал мне ход, пробитый, видимо, в девятнадцатом веке. Он ведет из катакомб в складские подвалы. Ход был сделан скорее всего с целью хищения продуктов питания.
Чеканин улыбнулся в усы — капитан явно вошел в роль доморощенного пинкертона, стремящегося удивить заезжее начальство.
— Это еще не все, — продолжил Карпухин. — Под монастырем также имеются подземные ходы и тоннели, вот, я их красным отметил. И они тоже связаны с катакомбами. И наконец, обрпункт-14… Э-э-э, вот, вот здесь, видите? Это оборонительное сооружение времен Великой Отечественной войны. Что-то вроде трехэтажной бетонной крепости, зарытой под землю, дот-миллионник[14] а-ля рюс. Имеются два эвакуационных тоннеля. Один выводил в катакомбы, второй — к реке. Объект законсервирован еще в пятидесятые. Стеклов с филимоновскими ребятами полазили, проверили. Последние тридцать лет там не ступала нога человека. Мы на всякий случай установили датчики, но этот обрпункт-14, как мне думается, — самый безопасный из здешних сюрпризов. А вот касательно остального… По официальной информации, и в Разлогинские катакомбы, и в складские подвалы проникнуть нельзя — все входы-выходы надежно замурованы. На деле же, вы сами понимаете…
— Понимаю, понимаю… Капитан, а скажи, пожалуйста, это что за квадратики у тебя на плане?
— Деревня Разлогово. Фактически зимой там живут всего несколько человек, а летом приезжают дачники из Москвы.
— Понятно. А это?
— А это самое интересное, товарищ полковник. Коттеджный поселок «Кошкин дом», принадлежит все тому же Канаеву. И совсем рядом, за лесом, — склады холдинга. Хочу обратить ваше внимание — поселок хорошо охраняется, везде камеры, внутри сидят чоповцы с лицензией на огнестрел.
Нахмурившись, Чеканин посмотрел на подчиненного:
— Это что ж получается, а? У нас архив в кольце неподконтрольных объектов и фактически из любого можно дорыться до «спецблока 500»? М-да, Карпухин, порадовал ты, нечего сказать… Ну что, пошли в штаб, соберем людей. Будем мозговать.
