Алексей Пехов - Ветер полыни
«Нас не пропустят. Сможешь что-нибудь сделать?» — я немного придержал лошадь.
«Башня мне голову оторвет!»
Но прежде, чем я успел ей ответить, из подворотни выскочили двое. На одно мгновение их доспехи тускло блеснули, а в следующую уну неизвестные врезались в строй стражников не обращая внимания на пики.
Бах!
Оба человека взорвались, превращая всех, кто был рядом, в кровавую кашу.
— «Рыбы»! «Рыбы», лопни твоя жаба! — заорал Лук.
На наше счастье, мы находились на приличном расстоянии, и ни нас, ни лошадей не задело. Правда, от грохота животные перепугались до смерти. Пришлось потерять несколько драгоценных минок для того, чтобы их утихомирить.
— А дела-то совсем плохи, раз в городе появилось такое! — крикнул Га-нор.
Ему никто не ответил. Я подставил лицо дождю и молча ругался. Лаэн поспешно пила из фляги.
«Как им удалось пробраться в город?»
«Уже не важно, — отозвалась Ласка. — Не думай о них. Выводи нас».
Мы снова оказались на улице Наместника. Отсюда до ворот, отделяющих Средний город от Птичьего, было шесть с лишним кварталов.
Людей прибавилось. Кто-то с воплями носился по улице, кто-то заколачивал двери, кто-то тащил на себе добро (уж не знаю, свое или чужое). Мы лишь чудом никого не зашибли.
— Ме-ертвецы! — раздался истерический вопль. — Мертвецы идут!! Спасайся, кто может!
Этот крик тут же подхватили. Паника вспыхнула, точно пожар в сухом тростнике. Началась страшная давка. Кто-то упал, по нему тут же побежали другие. Пришлось сдерживать коней — людей вокруг оказалось слишком много. Я почти сразу понял, что идея пройти здесь оказалась не самой лучшей. Нашлись умники, решившие, что убегать от мертвяков на лошадях сподручнее, чем на своих двоих. Какие-то мужики вцепились в поводья моей животины, а еще один попытался стянуть меня с седла. Тут уж я перестал сдерживаться и ответил наглецу ударом тупой части топорика по лбу. Это его разом успокоило. Один из тех, что завладел уздой, в испуге отскочил в сторону. Его товарищ оказался более упрям. Пришлось поднять жеребца на дыбы, и тот, не раздумывая, долбанул идиота в грудь передними копытами.
Лук ругался и хлестал плеткой направо и налево, Га-нор выхватил меч, и это заметно остудило самые горячие головы. Вокруг Лаэн образовалось пустое пространство. Тот, кто пытался подойти к ней, валился на мостовую и бился в судорогах.
Я послал коня вперед. Он врезался в тех, кто все еще перекрывал нам дорогу. Мощный широкогрудый жеребец прошел сквозь людей, точно нож сквозь масло. Лаэн устремилась в образовавшуюся брешь. Кто-то кинул в нее камнем, промахнулся и с криком стал кататься по земле, раздирая руками лицо.
Мы выбрались из озверевшего от паники месива, так и не встретив никаких оживших мертвецов. Зато, несколько кварталов спустя, едва не налетели на Белого в окружении десятка мортов и двух Сжегших душу. На наше счастье, все их внимание оказалось занято боем, разгоравшимся у торговых рядов большого овощного рынка. Гвардейцы дрались умело и, судя по магическим вспышкам, то и дело поражавшим мортов, здесь присутствовал кто-то из Башни.
Лезть дальше — самоубийство. Если суешь голову в кипящий котел, готовься ошпариться. Улица Наместника, по крайней мере в этой части, для нас закрыта. Но имелся и другой путь.
Узкий Ниточный переулок, соединял две перпендикулярные Наместнику улицы и шел параллельно главной городской. Нам представилась возможность не только срезать дорогу, но и обойти сражение. Я, не мешкая, развернул коня и услышал за спиной возмущенный вопль Га-нора. Ему не терпелось вступить в драку. Обойдется.
Проскакав четверть квартала, свернули направо.
«Пусти вперед», — попросила Лаэн.
Я предоставил ей возможность обогнать себя.
— Надо им помочь! — у рыжего, все-таки, хватило сообразительности не лезть в схватку, а последовать за нами.
— Чем помочь? Погибнуть вместе?! — выплюнул я. — Не глупи, северянин! Там нужны не воины, а маги.
— Но разве Лаэн не… — открыл рот Лук.
— Лаэн я туда не пущу! — отрезал я. — И вам не советую лезть!
— Нэсс, время! — нетерпеливо окликнула мое солнце.
Да. Знаю. Уже иду.
— Я не хочу настаивать, но послушайте меня, ребята! Это не мой бой! И не ваш!
— А какой бой твой, гийян?! — рыжие брови сурово сошлись на переносице. — И есть ли он?!
Я спокойно выдержал его взгляд:
— Ты прекрасно знаешь. Сандон был моей первой и последней войной ради других. С тех пор я воюю только за себя. И за нее, — я кивнул на кусающую от нетерпения губы Лаэн. — Вот это мой бой. А то… — я махнул рукой в сторону улицы, откуда доносились звуки сражения. — То чужое. За него я не готов умирать. Прости, у нас больше нет времени на споры. Выбор за вами.
Сказав это, я показал Ласке, что мы можем продолжать путь.
Удивительно, но они решили отложить смерть за правое дело Империи и последовать за нами.
В этой части Альсгары сражений не было, и улица Наместника оказалась удивительно тихой и мирной.
«Не жалей лошадь»! — сказал я Лаэн, и мы понеслись быстрее ветра. Мой жеребец покрылся пеной. Из его груди то и дело рвались страшные хрипы. Еще немного такой гонки, и он падет. Но я уже видел, что в квартале от места, где мы находимся, над домами возвышается стена, отделяющая Средний город от Птичьего.
Возле врат растерянные стражники, надрываясь, вращали ворот, опускающий решетку. Створок здесь не было издавна, после долгих лет сытой жизни их посчитали ненужным излишеством, а вот решетку оставили.
И нам ее хватит за глаза.
Я выжал из коня все, что смог. Мы успели. Первой проскочила Лаэн. Затем, едва избежав упавших с неба острых зубов, я. За спиной гулко лязгнуло.
Моего жеребца оставили последние силы. Он споткнулся, а затем с жалобным ржанием рухнул на бок. Я вовремя успел высвободить ноги из стремян и спрыгнуть на землю. Приземлиться удалось удачно, на обе ноги, но тут же пришлось откатиться в сторону. Подальше от лошадиных копыт. Вскочив, я огляделся и выругался, вложив в брань всю свою злость. Вырваться удалось только нам с Лаэн. Спутники остались по ту сторону стены.
Я побежал обратно. Лук, надрываясь, орал на сержанта. Тот, багровый от ярости, вопил на него. Га-нор спешился и застыл в шаге от стальных, толщиной в руку, прутьев. Он смотрел на меня и улыбался.
— Они смогут поднять решетку? — зачем-то спросил я, хотя и так уже знал ответ.
— Не думаю. У них приказ.
— Можешь не верить, но мне и вправду жаль, что так вышло.
— Ты здесь не причем, Серый. Вам повезло. Нам — нет. На все воля Уга. Раз мы остались здесь, значит, этого захотел мой бог.
