Андрей Астахов - Эльфийская кукла
– Немного магии, добрые сэры, – сказал я и швырнул голову на землю. – Теперь вы мне верите?
– Все ясно, – ле Норе скрестил руки на груди. – Сегодня же приказ о зачислении дамзель Бэмби в Боевое Братство должен быть подписан.
– Спасибо тебе, – сказала мне Бэмби, когда мы вышли с ристалища. – Ты спас мою репутацию. Я никогда этого не забуду.
– Ты получила, что хотела, и я спокоен.
– Знаешь, Алекто, если бы не Шандор… – тут она быстро поднялась на цыпочки и поцеловала меня. – Ты настоящий рыцарь. Всем рыцарям рыцарь. Я обожаю тебя, мой герой.
– Бэмби, не надо. – Я понял, что подавать надежду девушке не следует, хотя, чего греха таить, нравилась она мне. Да она любому бы понравилась, чего уж там! – Пусть все идет, как идет.
– Однажды мы встретимся с тобой, обещаю. И тогда ты не сможешь отвергнуть меня. – Тут Бэмби загадочно сверкнула глазами. – Не устоишь перед моими чарами.
– Пока, Бэмби. Шандору привет.
– Пока, милый. Помни, что я тебе сказала.
У выхода из штаб-квартиры Братства меня уже ждал Консультант. Правда, на этот раз известия о моем переходе на новый уровень не было.
– Вы совершили большую оплошность, мой друг, – сообщил он. – Зря отказались от доспехов братьев Сламбо.
– От этого ржавого железа? И что бы я с ними делал?
– Это зачарованные доспехи. Латы Выносливости. Плюс пятьдесят к выносливости, плюс десять сила, плюс пять ловкость. Каждый из комплектов стоит пять тысяч дукатов, и любой оружейник оторвал бы их с руками.
– Так, – я понял, что свалял большого дурака, – теперь ясно, как этим чмырям удавалось пешком делать такие концы и за такое короткое время. И откуда они брали силы в поединке. Почему же вы мне сразу об этом не сказали?
– Не имел права.
– И Братство допустило, чтобы Сламбо сражались в магических доспехах?
– Правило о магии не распространяется на оружие и защитное вооружение. Только на амулеты и заклинания.
– Знаете, толку от вас… Я прошляпил десять тысяч. Приятная весть. Но теперь уже ничего не попишешь. Меч у Джона тоже был зачарованный?
– С чего вы взяли?
– Он сильно попортил мне катану.
– Вот этого не знаю. Вообще-то аргентальный клинок самый прочный.
– Вот и я о том же. И на щите никаких повреждений нет… Ладно, пойду отдыхать. Новостей для меня нет?
– Пока никаких. Хочу лишь сказать вам, что вы прекрасно справляетесь со всеми задачами. У вас очень высокая репутация. Вы вернули свое оружие, так что можете и дальше выполнять ваши задачи.
– Тогда пока.
– Всегда к вашим услугам.
Консультант исчез, и я направился в гостиницу, чтобы умыться, отдохнуть и выпить пару бокалов вина в компании Шамуа. Впервые я не просто думал о ванне, а прям-таки мечтал в нее побыстрее залезть. Однако у входа в гостиницу меня уже ждал какой-то перец в темном. Завидев меня, он тут же бросился мне наперерез и зашептал:
– Милорд, трактирщик Барнабо просил вам передать, что ждет вас у себя у себя в заведении. Дело крайне важное и не терпящее отлагательств.
– Подождет. Мне надо отдохнуть.
– Никак не можно, милорд. Барнабо велел вам срочно явиться в таверну «У пьяного студента».
– А знаешь что… – я уже хотел послать парня матом, но тут подумал о Марике. Стоп, может есть какие-нибудь важные новости? Сердце у меня почему-то сжалось. – Хорошо, иду. Прямо сейчас.
Глава тринадцатая.
Удар в спину
И ты представь – проклятая игра вылетела у
меня не где-нибудь, а на автосейве.
Очень скоро я добрался до таверны Барнабо. В самой корчме было на удивление пустынно. Никого, ни единой души. Трактирщик ждал меня.
– А, вот ты и здесь! – сказал он, и вид у него был самый серьезный. – Поднимись наверх. С тобой хотят говорить.
– Кто? – Меня просто ожгло: я почему-то решил, что Марика здесь.
– Не она, – охладил меня Барнабо. – Поднимись, скоро сам все узнаешь.
На втором этаже «У пьяного студента» находился банкетный зал – очень уютный, оформленный в эдаком романском стиле. За одном из столов сидел Мастер. На этот раз он был не в доспехах, в какой-то темно-красной расшитой хламиде с капюшоном. И молодеть он, похоже, больше не собирался.
– А, опять ты! – Я нехорошо улыбнулся. – Что, не выгорел твой план с порталами?
– Рад видеть тебя, Леха, – устало сказал Мастер. – Садись, разговор есть.
– Полагаешь, есть о чем раговаривать?
– Ты не поверишь, но есть. И касается все это тебя, – Мастер бросил на стол измятый, забрызганный чем-то темным листок. – Прочти-ка.
Я взял бумагу, поднес к глазам. Странная записка была написана на имперском языке, очень ровным и где-то даже изысканным почерком:
Ваш план провалился.
Вы думали обмануть меня, а я обманул вас. Мне нужен тот, кто владеет настоящим амулетом Венсана Уйе, а не той пустышкой, которую вы мне собирались подсунуть. Пусть он приходит в Башню Теней в последние три ночи месяца Зейт и принесет мне настоящий артефакт.
Шамхур Рискат
– Сам Рискат? – Я оторвал взгляд от записки. – А в чем, собственно дело?
– Твоя глупость стоила жизни моему магу, который отправился на встречу с Рискатом в Башню Теней. Я знаю, что ты отдал Барнабо поддельный амулет, а настоящий висит у тебя на шее, – Мастер ткнул в меня пальцем. – Из-за тебя погиб Вард Хельсер.
– Тот самый Хельсер? – Я вспомнил мага, с которым познакомился на призывном пункте в Саграморе.
– Тот самый. Эту записку мы нашли на его трупе в башне. И этот амулет, – Мастер вытащил ту самую бижутерию, что по моей просьбе сделал гном-ювелир. – Сколько раз тебе нужно говорить, чтобы ты не принимал никаких решений, не проконсультировавшись со мной?
– Да кто ты, собственно, такой, чтобы я с тобой консультировался? – Я начал злиться. – Это ваши с Рискатом дела, вот и разбирайся с ним сам. Я пас. Плевать на вас и на вашу политику.
– Ты хочешь получить назад Марику?
– Шантажируешь, сволочь! – Я оперся кулаками в столешницу. – Я все равно ее освобожу.
– Не освободишь. Этот разговор с тобой последний. Или ты выполняешь мое поручение, или я отдаю приказ, и Марику передадут на Донорство.
– Ты не посмеешь.
– Еще как посмею. Так что вот тебе выбор: или сотрудничество, или гибель Марики будет на твоей совести. Впрочем, я знаю, что ты сейчас завел шашни с новой телкой. Полагаю, Марика теперь тебе по боку. Если так, просто отдай мне амулет Венсана и можешь быть свободен, как подштанники без резинки. Я тебя больше не побеспокою.
