Сергей Лукьяненко - Сумеречный дозор
Я кивнул — совет, при всей его элементарности, был хорош. Стоило мне сразу проехать по окрестностям, а не ловить беззлобную ведьму. Сыщик… книга «Фуаран» заинтересовала… надо больше внимания уделять рядовой, скучной работе. Профилактике преступлений — как совершенно верно декларировали в советское время.
— Удачи тебе, Эдгар, — сказал я.
— И тебе удачи, Антон, — Эдгар подумал., и добавил: — Да, кстати. Ситуация сложилась любопытная, в деле с ведьмой замешаны и оба Дозора. Ты, как бы, представляешь интересы Ночного. Но я думаю, что Завулон тоже кого-то пришлет… до разрешения ситуации.
Я вздохнул. Час от часу не легче.
— Даже догадываюсь, кого он пришлет, — сказал я. — Завулону доставляет удовольствие делать мне мелкие пакости.
— Ты лучше радуйся, что он не озаботился пакостями крупными, — хмуро сказал Эдгар. — А мелкие — терпи. Никому не под силу изменить природу человека, был твой приятель Темным — Темным и умрет.
— Костя уже умер. И он не человек, а вампир. Иной.
— Какая разница? — мрачно сказал Эдгар. Засунул руки в карманы дорогих брюк, которые так великолепно умел носить, ссутулился, глядя на опускающееся за горизонт красное солнце. — Все едино в этом мире, дозорный…
Нет, положительно служба в Инквизиции странным образом влияет на Иных! Придает какой-то нигилистический взгляд на жизнь. Базаровщина…
— Удачи, — повторил я и стал спускаться с холма. А Эдгар, безжалостно сминая костюм, улегся на траву и уставился в небо.
Глава 6
На полпути к дому я встретил Ксюшу и Ромку — дети деловито шагали по пыльной улице, взявшись за руки. Я помахал им — Ксюша немедленно крикнула:
— А ваша Надюшка с бабкой пошли к реке гулять!
Я усмехнулся. Все-таки Людмила Ивановна нечасто слышит в свой адрес «бабушка» — и как любая московская женщина пятидесяти лет ненавидит такое обращение.
— Хорошо, пусть гуляют, — сказал я.
— А вы волков уже нашли? — крикнул Ромка.
— Нет, убежали твои волки, — отозвался я. Может быть, в психотерапевтических целях надо было сказать, что я поймал волков и сдал в зоопарк? Впрочем, не похоже, что у ребенка остался какой-то страх после встречи с оборотнями. Арина потрудилась на славу.
Здороваясь с немногочисленными жителями, я дошел до нашего дома. Светлана оккупировала мой гамак — с бутылкой пива и книжкой «Фуаран — вымысел или правда?», открытой уже на последних страницах.
— Интересно? — спросил я.
— Угу, — кивнула Светлана. Пиво она пила совершенно по-простецки, из горлышка. — Веселее, чем «Папа и море» Туве Янсон. Я теперь поняла, почему раньше печатали не все сказки о мумми-троллях. Последние — совершенно не детские. У Туве Янсон явно была хандра, когда она их писала.
— Писатель тоже имеет право на хандру, — сказал я.
— Если пишет детские книги — то не имеет! — сурово ответила Светлана. — Детские книги должны быть добрыми. А иначе — это как тракторист, который криво вспашет поле и скажет: «да у меня хандра, мне было интереснее ездить кругами». Или врач, который пропишет больному слабительного со снотворным и объяснит: «настроение плохое, решил развлечься».
Дотянувшись до стола, она отложила фальшивый «Фуаран».
— Ну ты и строга, мать, — я покачал головой.
— Мать — потому и строга, — в тон ответила Светлане. Засмеялась: — Да шучу я. Все равно книги чудесные. Только последние очень грустные.
— Надюшка с мамой пошли к речке гулять, — сказал я.
— Встретил их?
— Нет, Оксана сказала. Так мол и так, ваша Надя с бабкой гулять пошли…
Светлана прыснула. Тут же сделала страшное лицо:
— При матери не повтори! Расстроится.
— Что я, камикадзе?
— Лучше расскажи, чем ваш поход закончился.
— Ведьма удрала, — сказал я. — Гнались за ней до четвертого слоя Сумрака, но все равно ушла…
— До четвертого? — глаза у Светланы вспыхнули. — Ты серьезно?
Я сел рядом — гамак негодующе закачался, деревца скрипнули, но выдержали. И кратко пересказал наши приключения. — А вот я на четвертом слое не была, — задумчиво сказала Светлана. — Интересно как… Снова появляются цвета?
— Мне показалось, что даже запахи какие-то.
Светлана рассеянно кивнула:
— Да, слухи такие ходят… Интересно.
Несколько секунд я молчал. А потом сказал:
— Светлана, тебе надо вернуться в Дозор.
Против обыкновения, Светлана промолчала.
Ободренный, я продолжил:
— Нельзя жить вполсилы. Рано или поздно ты…
— Не будем об этом. Антон. Я не хочу становиться Великой Волшебницей, — Светлана усмехнулась. — Маленькая бытовая магия, вот и все, что мне нужно.
Стукнула калитка — вернулась Людмила Ивановна. Я глянул на нее мельком, отвел было взгляд — и снова уставился, ничего не понимая.
Моя теща сияла. Можно было подумать, что она только что удачно отругала какую-нибудь невоспитанную продавщицу, нашла на улице сто рублей и поздоровалась за руку со своим любимым Якубовичем.
Она даже шла по-другому — легко, расправив плечи, высоко вздернув подбородок. И улыбалась совершенно благостно. И негромко напевала:
— Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…
Я даже головой помотал. Теща мило улыбнулась нам, помахала ручкой — и прошла в двух шагах, направляясь в дом.
— Мама! — окрикнула ее Светлана, вскакивая. — Мама!
Теща остановилась, посмотрела на нее — все с той же блаженной улыбкой на лице.
— С тобой все хорошо, мама? — спросила Светлана.
— Очень, — ласково ответила Людмила Ивановна.
— Мама, где Надюшка? — чуть-чуть повышая голос произнесла Светлана.
— С подружкой пошла погулять, — невозмутимо ответила теща.
Я вздрогнул. Светлана воскликнула:
— Да ты что, мама? Уже вечер… детям одним гулять… с какой подружкой?
— С моей подружкой, — не переставая улыбаться, объяснила теща. — Не бойся. Что ж я, дурочка какая, маленькую одну отпускать?
— Какой твоей подружкой? — выкрикнула Светлана. — Мама! Что с тобой? С кем Надя?
Улыбка стала медленно сползать с лица тещи, уступая место неуверенности.
— С той… этой… — она поморщилась. — С Ариной. Подружка моя… Арина… подружка?
Что именно Светлана сделала, я заметить не успел — лишь пробежал по коже холодок от рассеченного Сумрака, Светлана чуть подалась к матери, а та — застыла с открытым ртом, мелкими глотками хватая воздух.
Читать мысли у людей довольно трудно, куда проще заставить их говорить. Но с близких родственников можно снять информацию точно так же, как мы делаем для быстроты между собой.
