Ирина Котова - Королевская кровь. Книга 4
— Прилетит, — уверенно заявила Света. — Обязательно.
Ждала она еще долго — родители пошли спать, а Света смотрела телевизор, потом расстроенно пошла в ванную, переодеться и принять душ. И, конечно, по закону подлости, пропустила и то, как на улицу, аккуратно поджав крылья, спускается белый дракон — а не спящие по каким-то причинам соседи и жители окрестных домов обалдело выглядывают из окон — как изогнув шею, стряхивает он на проезжую часть тяжелые мешки, оборачивается и одевается. И громкий стук в дверь тоже пропустила.
Дверь открыли сонные родители. И молча некоторое время глядели на очень высокого и крепкого мужчину с заплетенными в косу красными волосами, одетого в какую-то смешную одежду, с совершенно бандитским и нахальным выражением лица. Дополняли образ мешки, которые он держал — один на плече, два в руке.
— Чисто разбойник, — нервно и тихо сказал папа. Мама, кутаясь в халат, шикнула на мужа и, щурясь, продолжала разглядывать гостя.
— Извините, что запоздал, почтенные, — серьезно и гулко, на все лестничные проемы, произнес жених, спустил с плеча мешок и поклонился, низко-низко. — Долгая дорога, торопился, как мог. Меня зовут Четери. Я пришел обговорить как отдадите вы мне свою дочь в жены.
— Проходите, конечно, — папа отмер и засуетился радушно, отступил назад. — Рады наконец-то познакомиться. Я Иван Ильич, а это Светина мама, Тамара Алексеевна. А Света, — он прислушался, — в ванной, похоже.
Гость прошел в прихожую — ох и маленькой она показалась. В мешках что-то звякало. И одуряюще пахло южными фруктами.
— Вот, — сказал дракон с сожалением, — это фрукты с моей земли. Но, боюсь, потекли при ударе.
— Ничего, варенье сделаем, — еще жизнерадостнее успокоил его папа. Покряхтел, принимая мешок с фруктами, и понес его на кухню. Мама вздохнула.
— Проходите на кухню, Четери. Поговорим.
Света вышла, когда ее дракон уже вовсю уминал кушания — даже жалко его стало, таким голодным он выглядел. Папа смотрел с умилением, мама строго, по-учительски.
— Прилетел, — сказала она радостно. Подошла — и он тут же под суровым взглядом матери подгреб ее к себе под бок, прижал одной рукой и поцеловал куда-то в висок. Света тут же сунула замерзшие руки между ними и огляделась. И только тогда заметила открытые мешки с золотом — они совершенно дико смотрелись, прислоненные к их простой плите и холодильнику.
— А это что? — спросила она.
— Выкуп, — с непроницаемым лицом ответила мама. Чет усиленно жевал.
— Дорого за тебя дают, дочка, — похвалил Иван Ильич. — Знал бы, уговорил бы Тамару еще на пятерку дочерей.
— Вы же понимаете, что мы не можем это принять, — проговорила Тамара Алексеевна. — Два мешка!
— Один, — поправил ее Чет невозмутимо. — Один для вас, достойных родителей, воспитавших мне жену, а один Светлане.
— Мне тоже не надо, — прошептала она куда-то ему в плечо.
— Надо, — возразил он. — Ты у меня в золоте ходить будешь.
— Мда, — продолжил упражняться в остроумии папа. — Тяжела твоя доля, дочка. Столько на себе таскать.
Чет хохотнул, и отцовское сердце растаяло окончательно — зять с чувством юмора — это же мечта!
— Вы не думайте, почтенные, — уважительно сказал дракон, — что я вас подкупаю. Решение вам принимать. Это же у нас традиция, и нарушить я ее не могу. Что могу сказать? Со мной Светлана не будет ни в чем нуждаться, я обещаю оберегать ее и защищать. Любить я ее люблю, — Света вздохнула и закрыла глаза, — в жены возьму по обычаю, детей наших тоже буду любить и учить. Если есть у вас вопросы — отвечу, если нужно какие-то испытания пройти — пройду. Но от своего не отступлю.
— А где же вы жить будете? — задала мама единственный волнующий ее вопрос.
— В Песках, — как само собой разумеющееся пояснил дракон.
— Но ей же рожать, — нервно продолжила Тамара Алексеевна. — А у вас там, как я поняла, ни медицины, ни акушерок, ни лекарств, ни роддомов. А если что-то не так пойдет?
— Она здоровая и крепкая женщина, что может не так пойти? — удивился дракон.
— Всякое может быть, — упрямилась мама. — А для детей ведь тоже нет ничего. Ни магазинов, ни игрушек, ни педиатров. Заболеет — как лечить?
— Лечить я и сам могу, — сказал Чет. Мама поджала губы, он посмотрел на нее, задумался.
— Я могу пообещать, что специально для жены приглашу из Рудлога всех этих… врачей? Если вам так спокойнее будет, почтенная.
— Да разве в этом дело! — в сердцах махнула рукой мама. Чет снова внимательно поглядел на нее, на Свету. Его женщине, казалось, было все равно, что там обсуждают — она согрелась рядом и просто прижималась к нему.
— У меня там большой дом, — сказал он. — Перед домом озеро, воздух свежий и чистый, от озера летом прохлада, а холодно не бывает никогда. Там будет хорошо расти сыну. А вы можете полететь с нами. Будете жить в почете и уважении, и видеть, что с дочерью все хорошо.
— А телевизор там есть? — спросил папа. Дочь его хихикнула.
— Нет, — признался крылатый жених. Мама всхлипывала — она, кажется, наконец-то поняла, что доча улетит, и Иван Ильич приобнял ее за плечи.
— Ну, ну, Тамара, успокойся. Не хороним же! Замуж выдаем! Дело-то хорошее!
— И правда, — сказала Света тихо. — Ну чего ты, мам.
— Ну раз вы все решили, — сурово сказала мама, — то зачем спрашивать?
— Положено так, — невозмутимо объяснил Чет. — Женщина к мужу уходит, но родителей с тяжелым сердцем негоже оставлять. Хотя, — он опять усмехнулся, и папа с азартом присмотрелся — опять в лице гостя промелькнуло что-то разбойничье, — бывает и по-другому. Сначала крадут, женой делают, а потом уже к родителям виниться идут.
— Видишь, Тамара, — ехидно сказал папа, — какой воспитанный молодой человек. Скажи спасибо, что не украл и что на свадьбе погулять сможешь.
Мама сердито всхлипывала. Дракон наконец-то перестал есть — отодвинул тарелку и с удовлетворением оглядел опустошенный стол — только на маленьком блюдечке одиноко лежали оливки, которые, как оказалось, он не любит.
— Что, Света, правда улетишь? — спросила мама, все еще надеясь на чудо.
— Улечу, — подтвердила девушка жалобно. Ей было очень жалко родителей, и она надеялась, что потом сможет уговорить их тоже переехать.
— Может, у нас поживете? — утирая слезы, предложила мама альтернативу, с упреком поглядывая на гостя. — Ты будешь в школу ходить до декретного отпуска, жениху твоему… ну, тоже работу найдем. Охранником, например. Комнаты две, мы вам мешать не будем…
— Вот что, — выслушав это, сказал Четери, подталкивая Свету, чтобы она встала. Девушка с недоумением посмотрела на него. — Иван Ильич, почтенный отец, позволь мне с Тамарой Алексеевной наедине поговорить. А то мы так долго плакать и вздыхать будем. Света, ты тоже иди.
