Маргарита Блинова - Невеста по обмену (СИ)
Джамбо вздохнул и похлопал друга по плечу.
— Макс, я тебя прошу, не делай глупостей.
Сказав это, безродный молча развернулся и вышел, оставляя своего короля в гостиной.
Мария Королек,
студентка
— Да сколько можно! — буквально взорвалась я, почувствовав сквозь сон все тот же знакомый холод каменного алтаря и спертый воздух РоккАбада.
Приведя тело в сидячее положение и открыв глаза, я снова вижу уже изрядно поднадоевшие стены комнаты Запретного Города и темноволосую красотку, застывшую в паре метрах от меня.
— Женщина! — осуждающе качаю головой. — Вы, когда уже отстанете? Я, между прочим, пять минут назад легла!
Богиня дернула правой рукой, и мне на колени опять упал свиток со знакомым заголовком 'КОНТРАКТ'.
— Вчера я не смогла получить твоего ответа ввиду… затуманенного сознания.
Задумчиво чешу затылок. Что же было вчера ночью?
— О — да! Я была в кондиции, — сознаюсь я. — Хм… Это что же получается, если я в дрыбадан, то в РоккАбад меня никто не пустит?
Таинственная брюнетка нехотя кивнула, полностью подтвердив мою гипотезу, кивком головы указала на контракт, валяющийся у меня на коленях, и приказала:
— Подписывай!
Картинно зевнув, я намеренно дернула ногой, роняя свиток на пол и, повернувшись к женщине облапаной Максиком частью тела, сонно мурлыкнула:
— У меня из‑за недосыпа слабый мышечный тонус пальцев. Так что адьес, милейшая! Стучите завтра в личку, а сегодня меня не кантовать!
Неведомый портал закинул меня обратно в комнату, но, как оказалось, и тут, никто не собирался позволить принцессе такую роскошь как ночной сон.
— Юлька! — зашипела я, пиная друга в бок. — Ты храпишь, как казарма солдат!
Парень вяло дернул ногой, перевернулся на другой бок и… усилил децибелы.
— Ах, ты храпун лопоухий, — раздраженно фыркнула я, развалившегося на пол кровати эльфа. — Да я тебе сейчас…
На голову эльфа с характерным звуком обрушилась кара небесная в виде целенаправленно запушенной мной подушки.
— Эй! — Обиженно пискнул парень, а я, многообещающе улыбаясь, приготовила второй заряд.
— Даешь бой фэнтезийной ушастости! — издала я воинственный вопль и подскочила на ноги.
Глава 12
Невесты наступают
Мария Королек,
студентка
— Принцесса Мариэлла, я просто поражен вашей оригинальностью!
— Не понимаю, о чем вы, — изобразила я сонную дурочку. — Всего‑то проснулась в своей кровати, а не у яблони, в саду!
— Принцесса, хватит паясничать! — жестко оборвал меня седовласый старичок, важно прохаживаясь по комнате. — Вы прекрасно поняли, что имелось ввиду!
Я сидела в кровати, подтянув к груди коленки, и невнимательно слушала проводимую воспитательную беседу. Наверное, стоило проявить больше уважения к пожилому человеку, но что‑то как‑то не получалось.
Дело происходило ранним утром, что способствовало моему крайнему негодованию, на грани дикого возмущения. Организм требовал продолжения отдыха и даже язвить отказывался, чувствуя возможность возникновения новых неприятностей.
Ну, у кого хватит совести разбудить человека в такую рань? Правильно! Только у его величества, чтоб ему эротические сны покоя не давали!
Правда в этот раз Макс проявил долю фантазии и захватил для разборок своего советника. Выставив вместо себя на амбразуру пожилого человека, он спокойно остался стоять в дверях, скрестив руки на груди.
А королевский советник лорд Закари Дрим вот уже двадцать минут распинался около моей постели в попытке воззвать к совести одной юной сонной девушки. Он патетически поднимал глаза к небу, хватался за голову, всем видом пытаясь показать свое отношение к аморальности моих поступков.
Короче, он блестяще отыгрывал свою роль сердитого и разочарованного в принцессе пожилого человека. Хоть сейчас Золотую Маску присуждай!
— …сначала, принцесса, вы склонили элиту Гиза к недопустимым для общества действиям, а вчера вечером пытались споить саму королеву Адель!
Я удивленно подняла брови. Это сейчас нотки зависти в его голосе или мне послышалось?
Но пожилой советник не дал мне и секунды. Неожиданно развернувшись и тыкнув в мою сторону пальцем, он во весь голос воскликнул:
— И это хваленое воспитание рода Витардов?
После чего последовал недовольный взгляд, от которого любого другого уже давно пришибла совесть, и настигло раскаянье.
К счастью на меня такие фишки не действуют — сказываются долгие годы тренировок. Когда ты живешь в семье с тремя старшими братьями, то выволочки от родителей становятся обыденностью.
— Подумать только! — продолжал разглагольствовать советник, меряя мелкими шажочками пространство моей спальни. — Все эти сплетни, что распространяются в высших кругах…
Господи, ну почему старичок решил позаниматься оздоровительной ходьбой в моей комнате? Может ему мягко намекнуть, что двери фитнес — центра этажом ниже?
— Что вы можете сказать в свое оправдание?
— В детстве я была идеальным ребенком… Думаю, родители до сих пор бьются над загадкой, что же пошло не так!
Не найдя на моем лице ни тени раскаянья или желания хоть как‑то оправдаться, советник Дрим заложил руки за спину и 'пошел' на очередной круг воспитательной беседы.
— Поймите, вы — будущая королева. На Вас должны равняться все дамы общества, а вместо этого я узнаю, что большую часть подготовленных для вас фрейлин, вчера отказались от этой почетной роли! А почему? Да потому, что знать пребывает в страхе. Вы компрометируете высший свет своими выходками!
И чего он такой сердитый?
— … и даже если не брать в расчет слухов, распространившихся по дворцу…
Советник неожиданно прервался на полуслове и замер, потрясенно смотря куда‑то вниз. Король Максимельян последовал его примеру, опустил глаза… и почему‑то напрягся.
Поддавшись общему любопытству, я повернулась набок и заинтересованно вытянула голову.
Что же так сильно могло заинтересовать двух взрослых мужчин на полу женской спальни, если они даже процесс 'перевоспитания принцессы' прервали?
А посмотреть действительно было на что…
Из‑под моей кровати торчала… мужская нога!
Красивая такая, изящная и, хочется верить, живая. Потому что перспектива совместно проведенной ночи с трупом под кроватью, вызывала во мне мало восторга.
— Юлий? — свешиваясь с кровати, спросила я у пятки.
В ответ на мои слова, нога дернулась и рванула под защиту свисающего почти до пола края простыни.
