Ксения Медведевич - Ястреб халифа
Аммар выдержал взгляд злорадно оскалившегося существа. И, не отводя глаз от фарфорового личика с черными щелками злобных глаз, приказал:
— Подайте мне меч!
Халиф уже выходил из двора, когда его догнал нечеловеческий, бронзовый, звонкий голос аураннца:
— Иди к воротам Карха! Посмотри на твоего нерегиля, человек! Будешь знать, кто придет к тебе вечером побеседовать!
На злой, нечеловеческий, ненавидящий хохот Аммар не обернулся.
На улицах Карха метались и голосили люди. Стражники, бегущие перед халифом и его гулямами, нещадно лупили палками ополоумевших людей — расчищали дорогу. За стенами этого окраинного квартала столицы тек канал, испуганная толпа из пригорода ломилась через плавучий мост и в ворота.
— Эти твари коснулись земли, о мой халиф! — проорал халифу в ухо Сардар аль-Масуди, командующий Правой, дворцовой гвардией. — Их видели уже совсем близко! Твари из Тумана скачут прямо к мосту!
Сардар только что вернулся от ворот — до них, кстати, оставалось совсем чуть. Огромный куб первой башни уже маячил в заплывающем фиолетовым небе.
— Не может быть! — крикнул Аммар на пределе легких.
Твари из Тумана никогда не касались земли аш-Шарийа!
— Клянусь Всевышним! — заорал командующий.
— Дор-рогу! Дор-рогу повелителю верующих! — бритые головы стражников блестели от испарины.
Над головами длинно покатился раскат грома. Кругом завизжали. По плоским крышам метались тени, спешно обрывающие занавески и половики, сгребающие разложенные для просушки финики. И выставляющие — а как же! дождь пойдет! — кувшины для сбора воды.
— Где воины Яхьи? Где сумеречник?! — перекрикивая свист ветра и вопли, заорал Аммар.
— Увязли в давке у ворот! — прикрываясь ладонью от секущих порывов, прокричал Сардар.
Он почти лежал на шее своей гнедой кобылы — та косила круглым черным глазом и мотала башкой, с мундштука во все стороны летела пена, в том числе и в лицо халифу. Аммар утерся рукавом — сейчас было не до приличий — и дал шенкелей: напуганная шумом и давкой лошадь дичилась темного перехода под двумя воротными башнями.
Во влажной смрадной темноте коридора глохли крики драки — стражники безжалостно отжимали к стенам стонущих беглецов, гвардейцы отпихивали голосящих феллахов вверх, заставляя взбираться на скамьи, на которых обычно сидела охрана ворот.
— Эмир верующих, оооооо! Всевышний, спаси нас!.. — похоже, в город набилось все население пригородных усадеб…
С оглушающим грохотом копыт по камню их вынесло наружу, на свет — в дикое месиво толпы и рвущих душу криков. Стражники увязли в плотной, обдирающей одежду с боков давке.
— Всадники! Всадники-иииии!..
Это они про него, Аммара?.. В небе ослепительно шваркнуло, сердце успело провалиться к желудку, когда ударило в уши — на мгновение халиф оглох.
В следующий миг Аммар увидел — Всадников. Так, шипя и вставая все выше, закручиваясь гребнем, идет морская волна. Призрачные твари летели плотной, скрадывающей краски серой стаей — в рваной пене тумана белели скелеты коней и людей, посверкивала сталь.
Среди людей, бегущих по настилу моста — связанные между собой лодки под досками ходили ходуном от топота и волны на воде — кто-то обернулся и увидел, что неба больше нет — только набегающий вал теней.
Паника на мосту взорвалась, как горшок с нафтой. Колотя каблуками по бокам хрипящей кобылы, Аммар кричал от отчаяния — в воду с досок падали темными кулями люди, вода вскрипела под бьющими в последнем усилии руками утопающих.
А потом мост накрыла тишина.
Она текла белесым маревом по доскам, затопляя людей и брошенную поклажу. Текла навстречу туману, в котором струились твари.
Увидев, как текущая тишина вплескивается в серую пену, Аммар понял, что тишина была светом.
— Ангел… — прошептал за спиной Сардар.
— Что?.. — откликнулся халиф.
Ангел.
Ангел шел по мосту — навстречу туману. Наливающаяся ослепительным блеском фигура. Темными пятнами оседали вокруг, съеживались люди.
Ангел света.
Предводитель призрачной охоты медленно въехал на расшатанные доски настила — ржавый налобник на черепе лошади поймал отблеск нездешнего сияния, и Аммар сморгнул слезящимися глазами.
Ангел поднял меч. И раскрыл огромные, полыхающие огнем крылья света.
Все изогнулось, как в горлышке стеклянного сосуда, Аммар не сразу понял, что истошно кричит — вместе со всеми.
Клинок в руке крылатого вспыхнул тем же саднящим блеском. А потом Аммар понял, что кричит — ангел, на своем странном, неземном, нечеловеческом языке. Звук нездешней, человеку не предназначенной речи, оказался невыносимым — вот почему все вопили, вопили от страха и боли.
И в зареве света, терзающем заплывающие слезами глаза, вспыхнуло нечто совсем уж непереносимое — и твари исчезли. Разом. Словно их и не было никогда. Ни теней, ни скелетов, ни стали в серой пене. А с ними исчезли сияние и крылья — и ангел.
Туман стлался низом, оседая на воду канала, на поверхности которой еще плавали доски и тряпки. И только эти ошметки кораблекрушения и испуганно ворочающиеся на мосту люди свидетельствовали — здесь что-то произошло.
Словно просыпаясь, все оглядывались и задавали друг другу растерянные вопросы.
А на мосту среди копошащихся, ползущих к своим вещам людей один стоял неподвижно.
Уже без крыльев за спиной. С обнаженным, потухшим мечом в опущенной руке.
И смотрел в сторону Аммара.
— Я тебя вижу, — прошептал халиф.
Высокая фигура в обычном дорожном бурнусе не шевельнулась.
— Иногда у тебя получается, — одними губами сказал Аммар.
И тогда нерегиль отозвался.
Шелестом внутри головы:
Я сверну тебе шею, смертный наглец. Сегодня же ночью…
На мгновение они словно оказались лицом к лицу — бледная узкая морда, горящие, волчьего цвета глаза.
Жди!
Аммар непроизвольно вздрогнул и отшатнулся:
— Т-тварь…
Сардар тихо проговорил за спиной:
— Какой безумец дал ему меч…
— Ангел, говоришь? — и Аммар смерил взглядом враз смутившегося командующего.
— Я пошлю моих людей, о повелитель…
— Нет, — резко оборвал его халиф. — Найди кого-нибудь из воинов отряда Яхьи, о Сардар.
Высокая фигура с длинным мечом легко, словно не замечая толпы на мосту, двигалась к ним.
— И прикажи им забрать у него меч.
В ответ на непонимающий взгляд командующего халиф пояснил:
— Самийа связан словом. Он не может их убивать. И на нем долг повиновения — на время пути. Прикажи им забрать у нерегиля меч — и замотать ему голову накидкой.
